берсерка. Он ещё крепче стиснул гоблиншу, стал с ещё большими неистовством и скоростью нанизывать её. Рыжие волосы коротышки так и метались, как и полновесная грудь. Среди зрителей пронёсся вздох изумления.
Варвар бросил гоблиншу на шкуры, и нацелил на неё пенис. Мощной струёй выплеснулась сперма, пав на мордашку, на высунутый язык, на сочные груди и бёдра. А за первой струёй последовало ещё несколько. Всю гоблиншу залило семенем.
Но берсерковский накал от этого не остыл.
— Ещё, ещё! — закричал Брук, потрясая кулаками. — Где ещё мясо⁈
Под восторженные вопли зеленокожих на поле вышла мускулистая и стройная орчиха. Даже не приглядываясь к ней, Брук попросту повалил женщину на шкуры, и вошёл в неё без разогрева. Орчиха легко приняла его; похоже, успела возбудиться, пока наблюдала за гоблиншей.
Варвар начал долбить орчиху со всей необузданной мощью. Однако женщина не растерялась от этого, обхватила его ногами, и активно двигала тазом.
— Ух! Ух! Ух! — слитно выдыхали зеленокожие в такт частым шлепкам.
Грумлак же молча наблюдал, не выказывая интереса.
Чего не скажешь о верховной шаманке. Кэя облизнула пальцы, и погладила отвердевшие соски. А потом взялась за пирсинг, потянула за него и чуть потрясла грудь.
Смотря на то, как Курб неустанно трахает ревущую от удовольствия орчиху, разгорячились многие зеленокожие. И начали делать то, что творят любые дикари, лишённые условностей — публично дрочить. И мужчины, и женщины.
Брук кончил прямо в орчиху. Напоследок шлёпнув ладонью по её грудям, варвар-берсерк вскочил, чтобы требовать новую жертву. Однако она уже была здесь. Тролльчиха со стройным и, пожалуй, даже симпатичным телом. Чего, правда, не скажешь о её физиономии.
Но Бруку, опьянённому ражем и возбуждением, было наплевать. Ну, почти. Потому варвар без всяких предисловий отвесил тролльчихе пару пинков, чем повалил её на четвереньки, натянул свою меховую юбку на страшную морду, и прыгнул на зелёную задницу. Не прицеливаясь, вместо влагалища он попал в анус, но не похоже, что тролльчиха была против.
Кэя опустила руку ниже пояса, и со стоном погладила увлажнившуюся промежность. Чуть поласкав клитор, она сунула палец внутрь. А между тем вокруг поля закипела оргия. Десятки, а то и сотни зеленокожих безудержно сношались, причём далеко не всегда со своим видом. Так, например, ватага гоблинов дёргала лежащую великаншу за гигантскую грудь или тёрлись об неё; орк то пихал член в исполинский рот, то водил головкой по мясистым губам; а огр пристроился у великанской вульвы, схватившись за волосатый лобок как всадник за конскую гриву.
Весь лоснящийся от пота Брук, роняя слюну на ягодицы, по скорости спаривания сейчас ничуть не уступал кролику. Скажи ему кто-нибудь ранее, что будет так самозабвенно совокупляться с троллем, пожелтел бы от приступа гадливости. Но как в пылу сражения воин не замечает крови, потрохов на шее и тошнотворного запаха рассечённой плоти, так и опьянённого похотью Курба не заботила эстетика тела.
Делая короткие паузы, он совершил несколько финальных толчков, сливая семя в тролльчиху. А затем вдарил кулаком по заднице, заставив долговязое чудище распластаться как от боли, так и удовольствия.
Рядом ждало последнее испытание, нетерпеливо дёргая толстыми широко разведёнными лапами. Брук на подгибающихся от напряжения ногах побрёл к огрихе. После череды сношений его потряхивало, но ярость берсерка влекла варвара несмотря на усталость, будто он обратился в одержимого Лакхесис. Раздвинув ляжки ещё шире, словно распахнув тяжёлые кованные врата, Брук навалился на жирную промежность. Огриха зарокотала от удовольствия, выпучив глаза.
Кэя так буйно мастурбировала, что звенели все её шаманские побрякушки, а по внутренней стороне бёдер стекала влага. Отовсюду звучал рёв кончающих зеленокожих. А Грумлак всё сидел неподвижной статуей, приглядываясь к Бруку.
Вдоволь напрыгавшись, варвар перелез на пухлый живот, обхватил руками толстые груди огрихи, каждая из которых была размером с пивной бочонок, прижал их друг к другу, и протиснул член между ними. То ускоряясь, то замедляясь, Брук стискивал грудь с такой силой, что она вся покраснела, как и он сам.
Хоть усталость накопилась и чувствительность была уже не та, варвар всё же сумел довести дело до оргазма. Правда, теперь обошлось без фонтанов. В последний раз пихнув сиськи огрихи, Брук скатился с живота на землю.
Грумлак, на которого были направлены взоры многих зеленокожих, ожидающих его слова, поднялся в полный рост. Встал и Брук, опираясь на свешенную набок сиську огрихи.
— Хорошо! — сказал Грумлак так громко, что его могли слышать все присутствующие. — Ты прошёл испытания и заслуживаешь право биться со мной за власть возглавить орду. Завтра на этом самом месте устроим смертельный бой.
Брук, всё ещё будучи берсерком, подскочил к своей секире, вонзённой в землю, и выдернул её. После чего резко направил лезвие в сторону Грумлака и яростно воскликнул:
— Я не буду ждать завтра! Я порублю тебя на куски здесь и сейчас!
Глава 17
Верховный вождь
Все опешили, кажется, даже на лице доселе равнодушного как камень Грумлака отразилось немного удивления.
— Бру… Курб! — первой опомнилась Кэя и сделала шаг вперёд. — Стой! Великий вождь, он слишком раззадорился, не воспринимай его слова. Курб! Тебе нужен отдых, завтра ты сразишься за право возглавлять орду.
Верховная шаманка спешно потопала к варвару. Уже почти подойдя, она протянула руку, чтобы схватить его за локоть, пока не натворил делов.
Но успела только чуть коснуться Брука. Он попёр на вождя как неудержимый бык, шумно и гневно раздувающий ноздри.
— Иди проспись, нет интереса зарубить тебя уставшего, — бросил Грумлак, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Тогда я рассеку тебя со спины прямо здесь, словно скот! — Брук ускорился почти до бега.
Грумлак замер, прислушиваясь к частым и всё громче звучащим шагам. После чего зарычал и выхватил свой топор. Верховный вождь орды кинулся навстречу голому Бруку.
Сшиблись лезвия, и от мощной отдачи противники попятились. Грумлак, ожидавший, что одним ударом свалит уставшего выскочку, теперь готов был поклясться, что по силе он ничуть не уступает огру.
Соперники повторно
