Тогда Ратмир поймал взгляд Воина Пива и качнул кружкой. Тот поднял свою в ответ, и с тех пор каждый вечер такой обмен приветствиями стал их молчаливым ритуалом.
Воин Пива отсутствовал второй день. Снова взглянув на пустующий стол в углу, Ратмир сказал:
– Пройдусь сегодня по другим шалманам. Может, он просто изменяет твоему пиву.
Кивнув толстушке, Ратмир попросил пожарить мяса и присел подальше от шумных компаний, под вечер исправно заполнявших пустующие днем лавки за столами.
– Здравствуй, – за стол без разрешения подсел длинный худой парень с изъеденным оспой лицом. – Ты Ратмир?
– А кто ты? – недовольно оторвался от ужина тот.
– Меня зовут Гимли Крот, сын Барда Счастливого, – собеседник как бы невзначай поправил золоченую фибулу на черном плаще на костлявых плечах. – Слыхал про меня?
– Чего тебе надо?
– Люди говорят, что ты ждешь корабля в Брагитофтир.
– И что? – отозвался Ратмир, с деланым равнодушием рассматривая кусок свиной ноги, аппетитно сочащийся горячим жиром.
– Корабль, что тебе нужен, прибыл в порт. Отходит этой ночью. – Рябой склонился, обдав чесночным дыханием. – Твое место обойдется в две марки серебра.
– Ты его капитан? – уточнил Ратмир, стараясь не показать бешено забарабанившую в грудь радость.
Крот быстро пожал плечами.
– Я местный, многое здесь знаю. Мои знания можно купить. Я покажу тебе корабль. Это будет стоить всего один дирхем.
Ратмир прищурился.
– Почему корабль отходит ночью?
Гимли одобрительно усмехнулся.
– Корабль не простой. Грузы везет… непростые… – Гимли стрельнул пронзительными зелеными глазами исподлобья. – Вот и все, что тебе нужно знать.
Ратмир вгляделся в непроницаемое рябое лицо и вытащил кошель. Взгляд Гимли остался прежним. Ратмир убрал кошель обратно.
– Расплачусь, когда приведешь к кораблю.
– По рукам! – широко улыбнулся тот. – Можешь идти собираться. Я буду ждать тебя здесь.
Ратмир не мешкал, да и вещей много у него не было. Перекинул легкий мешок с пожитками через плечо и, прижимая к груди свернутый дорожный плащ, неспешно спустился по лестнице в пивной зал, где его поджидал Крот.
Подошел к Раде и обнял ее, прошептал что-то на ушко. Та улыбнулась, помотала головой с двумя тяжелыми черными косами. Он кивнул и повернулся к своему проводнику.
Гимли снова окинул его цепким взглядом, знаком приказал идти за собой.
Притихший ночной порт всплескивал волной и поскрипывал снастями кораблей, покачивавшихся под скупо освещенным луной небом. Гимли быстро пробирался между мостками, натянутыми рыбацкими сетями и бухтами корабельных канатов. Иногда оборачивался и махал рукой спешившему за ним Ратмиру: не отставай!
Корабль, словно гигантская тень морского чудовища, дремал на обочине далеко от главной пристани. От его черной тени отделилась тень поменьше и заспешила к прибывшим.
Ратмир вгляделся в черты подошедшего незнакомца: высокий араб с бритой наголо головой и кривой саблей за поясом. Его подбородок и щеки густо заросли черной бородой, усы над губой были сбриты.
– Серебро, – буркнул бородатый.
Юноша ощутил сзади чесночное дыхание подошедшего сзади вплотную Крота.
Из мрака по обеим сторонам выступили горбоносые люди в тюрбанах с обнаженными ножами. Ставший сзади Гимли одним движением перерезал пояс с мечом. Ножны упали на землю. В спину Ратмира уперлось лезвие.
– Острый у тебя нож, – сказал Ратмир.
– Кошелька нет… – Крот быстро поднял и обшарил пояс. – Где серебро? – Он нажал на клинок, и юноша почувствовал, как в царапине затеплилась кровь.
– Забыл взять. Да и не осталось у меня его, – сказал Ратмир.
– Брешешь, пес, – Крот подхватил срезанный пояс. – Вчера малому целую горсть отсыпал…
– Как тебя зовут? – Араб положил ему руку на плечо. Вторая рука сжимала рукоять обнаженной сабли.
– Ратмир.
– Поговорим как мужчины, Ратмир. Ты показываешь нам, где спрятал деньги. Мы дарим тебе жизнь.
– Правду ли говорят, что в раю твоей веры тебя будут ждать семьдесят две большегрудые девственницы? – спросил Ратмир, глядя в темные глаза на смуглом лице. – И что каждая из них подобна рубину и кораллу?
Тот усмехнулся и кивнул.
– Но попадешь ли ты к ним за обман, грабежи и убийства? – Ратмир покачал головой. – Я слышал, в рай отправляются только праведники.
Араб рассмеялся, улыбнулись и его сородичи. В сумраке блеснули зубы и белки глаз, хищно раздулись ноздри.
– Когда мы покоряем земли неверных, нам дозволено все. Черноглазые гурии с белоснежной кожей ждут нас, как преданные жены.
Ратмир рассмеялся вместе с остальными:
– Тогда поторопись к ним.
Спрятанный под плащом скрамасакс плотно лег в ладонь, становясь продолжением руки. Лезвие сверкнуло, описывая полукруг. Чиркнуло по смуглому горлу еще улыбавшегося собеседника. Продолжив движение в руке мягко развернувшегося Ратмира, вошло в шею стоявшего сзади Крота.
Оба разом упали, сипло хватая ртом воздух. Не теряя времени, Ратмир подхватил с земли Мстителя и рубанул стоявшего рядом детину. Лезвие развалило оторопевшее тело пополам от плеча до пояса.
«Я всегда готов к бою. Я с радостью встречаю любого противника», – с наслаждением вспомнил он фразу Вагна, которую тот вбивал в головы учеников каждый день тренировок.
Второй разбойник, оказавшись с противником один на один, попятился и бросился наутек. Со стороны корабля послышались быстрые шаги. Оттуда спешили двое светлобородых северян, у которых в руках уже были щиты, топоры и копья.
Один из них хрипло гаркнул беглецу «Трус!» и воткнул в грудь копье. Древко застряло между ребер. Викинг замешкался, чтобы вытащить его из дергающегося тела.
Другой, длинноволосый здоровяк, сжимавший в руке топор, прибежавший первым, сделал быстрый выпад, отбил щитом ответный удар и принялся обходить Ратмира. Тот попятился, подхватил с земли большой кусок рваной сети и неожиданно шагнул вперед. Здоровяк лишь запоздало взмахнул топором, на который Ратмир набросил сеть, рванув на себя. Древко выскользнуло из выкрученного запястья, громко хрустнули пальцы.
Ратмир врезал ногой в щит и опрокинул здоровяка. Сверкнувшая дуга меча завершила дело. Вырвав из хрястнувшего черепа лезвие, Ратмир метнул в другого викинга топор и поднял щит с земли.
Сырой горячий запах битвы кружил голову, наливал упругостью мышцы, делал невесомыми руки и ноги.
«Я давно не чувствовал себя так хорошо».
Копейщик сбавил скорость и, присев к земле, начал подбираться ближе. Ратмир резко рванул с места, чтобы сократить дистанцию. Противник слишком поздно понял его маневр, попятился, но было поздно.
