Ознакомительная версия.
Часть 1
След волка
Глава первая
Скверные новости
Волъфгард, столица Пограничъя.
21 день Первой летней луны 1313 года.
Нынешним утром – необычно жарким для поздно начавшегося лета – на заднем дворе трактира «Снежная ящерица» царило необычное, можно сказать, нездоровое оживление.
Задворки не представляли из себя ничего особенного. Десяток ровных борозд огорода, торчащие с краю смородиновые кусты в клейких листьях, забор в половину человеческого роста из ошкуренных жердей, пыльный проулок да уходящий вниз склон холма, полого спускающийся к легкомысленно журчащей речке. «Ящерица» стояла в восходном конце Вольфгарда, за последний десяток лет изрядно расширившегося, но по-прежнему напоминавшего беспорядочное нордхеймское поселение, и замыкала улицу. Справа тянулся пустырь (который всякое лето затевали перекопать, да все руки не доходили), слева – недостроенный участок городской стены: земляной вал и частокол ограждавших его кольев.
Словом, обычная городская окраина.
Сегодня переулок за постоялым двором стал на редкость оживленным местечком. Кучки сбежавшихся зевак, державшихся на почтительном отдалении и опасливо перешептывающихся. Десяток городской стражи, старательно отгоняющих всех подальше от огорода. По взрыхленным грядкам, безжалостно топча посадки, бродят еще трое блюстителей в сопровождении крупной собаки пегой масти, смахивающей на помесь пастушьей овчарки с борзой. Пес водит узкой мордой туда-сюда, вдумчиво обнюхивая землю и явно что-то разыскивая. Стражники не отстают, заглядывая под кусты и шаря палками в зарослях лопухов у основания дома.
Задняя стена постоялого двора – бревенчатая, заросшая сизоватым мхом, но еще вполне крепкая. На уровне второго венца чернеют подслеповатые окошки, закрытые ставнями. Они скрывают за собой непритязательные каморки, где обитает прислуга.
С недавних пор там еще поселились промышлявшие при трактире девицы. Новшество пришлось не по душе содержательнице двух веселых домов столицы Пограничья, отчего между ней и хозяином «Снежной ящерицы» то и дело возникали перепалки со страшными угрозами, однажды даже завершившиеся в судебной управе…
Юркавшая по огороду собака внезапно остановилась, коротко гавкнула и яростно заскребла лапами мягкую почву. Подбежавший стражник оттеснил животное в сторону, вгляделся, приглушенно ругнулся – должно быть, для храбрости – и извлек из капустной зелени некую вещь размером в два кулака: багрово-синеватую, обмякшую, истекающую тягучими черными каплями. Когда находку подняли повыше, среди зевак раздалось встревоженное оханье. Кое-кто, зажимая рот и сдавленно кашляя, торопливо убежал вниз по склону, к речке.
Предмет, спешно упрятанный в холщовый мешок, оказался кистью человеческой руки, отхваченной у самого запястья. Разлохматившиеся клочья плоти болтались, как диковинный браслет. На скрюченном безымянном пальце мелькнул измазанный кровью широкий золотой перстень с цветным камнем.
– Нашел! – страж с нарочито залихватским видом вскинул мешок с добычей. – Рука отыскалась!
– Нашел, так отнеси его милости, а не маши, как бодливая корова хвостом, – раздраженно посоветовал гвардеец постарше и прикрикнул на толпившееся у ограды сборище любопытных: – Пошли прочь! Нечего тут глазеть!
Пристыженный блюститель затрусил по грядкам, скрывшись за углом дома. Его товарищи продолжили свое занятие, только собака крутилась на месте, взвизгивая, чихая и подвывая.
Словно отвечая ей, из распахнутого окна вырвался звук, заслышав который, толпа зевак всколыхнулась и напугано загудела. Было непонятно, что за существо могло издавать такие крики: то ли тонкий скулеж умирающего зверя, то ли жалобное хныканье смертельно напуганного ребенка. Вопль длился всего два или три удара сердца и внезапно оборвался, достигнув своей высшей точки, словно кричавшему с размаху заткнули рот или из милосердия прикончили ударом меча.
* * *
Вторую по правую руку комнатенку до сегодняшнего утра занимала девица по имени Мави – обычнейшая девчонка четырнадцати или пятнадцати зим от роду, выглядевшая чуток глуповатой и больше подходившая для того, чтобы мыть полы да подносить обедающим гостям тарелки.
В данный миг упомянутая Мави находилась в своем жилище.
Встав на пороге и посмотрев налево, можно с некоторым трудом различить ее – забившееся в дальний угол между кроватью и перевернутым вверх ногами столиком съежившееся в комок и мелко вздрагивающее человеческое существо. Попытки хозяина «Ящерицы» и его жены дозваться до девицы успеха не имели. Мави не откликается и, похоже, вообще ничего не слышит. Время от времени она вопит, испуская бессмысленный воющий звук, только что напугавший людей снаружи.
Но девчонка по крайней мере жива, чего уж точно нельзя сказать о двух других обитателях комнаты. Один из них вытянулся на скомканном цветастом половике, ближе к дверям, головой к окну. Крупный мужчина лежит ничком, левая рука отброшена в сторону, правая согнута и спрятана под туловищем. На кожаном жилете видна длинная косая прореха, оставленная то ли взмахом ножа, то ли ударом лапы хищного зверя. Вокруг мертвеца натекла темная, поблескивающая лужа, источник которой нетрудно угадать – зияющая рана, тянущаяся вдоль посиневшей бычьей шеи от уха к плечу. Над ней с назойливым гудением кружат влетевшие в распахнутое окно мухи.
Второй человек вроде бы находится на расстеленной кровати… Во всяком случае, в складках заскорузлой и побуревшей простыни угадывается нелепо вывернутая нога, а округлый предмет, закатившийся в выемку между вспоротой подушкой и съехавшим набок тюфяком, вполне может быть макушкой головы. Стена над постелью и висевший на ней простенький коврик, наполовину сорванный с гвоздей, испещрены темными потеками и разводами. Отдельные брызги долетели даже до низкого потолка. Крови так много, что кажется невероятным – неужели в человеке плещется такое количество этой драгоценной жидкости? Она повсюду, вкупе с постепенно усиливающимся сладковатым тошнотворным запахом и разлетевшимися по комнате мелкими перьями разорванной в клочья перины.
Из коридора жуткое зрелище созерцают четверо. Позеленевший и старательно отворачивающийся в сторону низкорослый крепыш – невезучий содержатель постоялого двора, – и его законная половина, цепляющаяся за плечо супруга, с болезненным любопытством заглядывая через порог. Хозяйка открывает и закрывает рот, словно намереваясь запричитать, но никак не решаясь начать.
Чуть в отдалении стоит сухопарый тип с равнодушной, слегка скучающей физиономией, отдаленно напоминающей породистую морду стареющего гончего пса. Судя по бронзовой бляхе с изображением ястреба, это местный квартальный дознаватель. Рядом с ним расположился обладатель серебряного значка с чеканным силуэтом волчьей головы, означающим власть над городскими блюстителями порядка – блондин средних лет, уроженец здешних краев либо же соседней Бритунии.
Ознакомительная версия.
