из того, кто знал правду, каковы гарантии, что они уже не проболтались? Сколько теперь человек знают правду? Слухи — это мифический змей из старых сказок. Невозможно отрубить все головы, чтобы не выросли новые.
Все это Санна говорила вкрадчиво, лаская слух Императора своим голосом. Будто делилась самым сокровенным. Она знала, что больше всего на свете Керай боится заговоров. Оттого и Дом Правды увеличился с трех Инквизиторов до десяти при его правлении. И именно теперь паранойя Императора должна была сыграть ей на руку.
К слову о руке. Керай до сих пор не отпускал десницу Санны, наблюдая за пальцами Шестого Инквизитора. Чем довольно сильно смущал собеседницу. Как всякая женщина, Санна знала, что первые враги в старении — руки. Они выдают истинный возраст без поблажек. И как каждая женщина, меньше всего Шестой Инквизитор любила замечать, как предает ее собственное тело.
Однако, как выяснилось, Императора заинтересовало совершенно другое.
— Красивое кольцо. Изумруд?
— Турмалин, — растерялась Санна.
— Сколько помню, ты всегда носишь его.
— Аншара не даровала мне других колец на руках, — попыталась перевести разговор в шутку женщина. Но заметив, что уловка не удалась, добавила: — Последний подарок отца перед смертью. Скорее я лишусь жизни, чем сниму это кольцо.
— Скорее лишишься жизни, — попробовал ее слова на вкус Керай, как изысканный десерт. — В этом ты права. Мы все заложники наших убеждений, страхов и воспоминаний.
Император наконец отпустил ее руку и поднялся по ступеням к трону. Сел на него и посмотрел сверху вниз на Шестого Инквизитора.
— Ты очень умна, Санна. Иногда мне даже кажется, что слишком. Твой отец совершил только одну промашку, зачал вместо сына дочь… Что ж, в твоих словах есть резон. Признаться, мне и самому не нравится, что по Империи бродит Одаренная, которой нипочем мое слово. Есть только один важный вопрос. Если ты не смогла найти и убить ее с моими лучшими людьми, что будет теперь, когда грядет война?
— Это всего лишь кучка оскверненных во главе с лже-богом! — впервые за весь разговор сказала Санна то, что думала.
— Привыкший к боям воин видит картину отличную от той, которую различает шпион. Как и наоборот. Поверь, войско того, кого называют новым Инрадом, более, чем серьезно. Последний месяц твои товарищи завалили меня письмами о том, что этот, как ты называешь его, лже-бог, поднял всю Пустошь на борьбу с Империей.
Санна скрипнула зубами, признавая свою несостоятельность. Даже назначенной на задание по поимке и убийству этой Ютинель, она не должна была терять хватку. Но Третий Инквизитор уже грезила о месте Архилектора, потому довольно редко общалась с «братьями». Даже с теми, с кем у нее остались хорошие отношения. И поплатилась за свою самонадеянность.
— Я справлюсь, Несущий-справедливость, — сказала она. — Мне хватит нескольких егерей и с десяток Одаренных воинов.
— Против той, кто не раз оставлял тебя в дураках? — удивленно изогнул бровь Император.
— Оливерио рассказал, где находится последний из убийц. И девочка придет ко мне в руки. Только на сей раз я сама займу место жертвы. И она ничего не поймет.
— Либо ты, либо она. Что ж, пусть так.
Витий Керай Кулен Первый кивнул. Но в его движении была лишь усталость. Санна понимала, что больше всего теперь Император хочет забыть про глупую девчонку, потому что его голова оказалась забита совсем другими мыслями. От осознания, что сейчас Керай развеется и забудет обо всем, Шестой Инквизитор едва не рассмеялась. Пришлось закашляться, скрывая эмоции.
— Я могу идти, Реющий-в-небе?
— Иди. И не возвращайся, пока не исполнишь приказ. Больше я не буду давать тебе поблажек.
— Хорошо. Разве что…
— Говори.
— Отец-всего-разумного-мира…
— Говори уже!
— Когда я шла занять свое место возле стены, то увидела странную надпись, которую ранее не замечала.
— Надпись⁈ — вскочил на ноги Император, едва не запутавшись в собственном плаще.
С угрожающей резвостью он устремился туда, куда указала Санна. И коснулся камня, трогая выцарапанные и потемневшие от времени письмена.
— Ты станешь мной! Ты станешь мной! — не сказал, закричал он. — Как? Скажи, Санна, как он это делает? Даже после смерти проклятый Уриш измывается надо мной! Гастан! Гастан, Инрад тебя дери! Бегом ко мне! Веди сюда каменщиков и вытащите этот кусок из стены! Скорее!
Санна немедленно ретировалась, выходя из Твердыни-на-семи-холмах с легкой улыбкой. Заклинание старения будет действовать еще несколько часов, но к тому времени камень уже окажется вытащен, разломлен и уничтожен. Ну или что там придумает Керай.
Разве что возле самого входа Шестой Инквизитор его милости Архилектора Гленса вытащила нож и сдула с него каменную пыль. Клинок придется подточить, но шалость того стоила. Правда, веселость пронеслась по лицу Санны легким перистым облаком и тут же развеялась. Теперь предстояло использовать последний выданный ей шанс. И, либо вернуть себе расположение Императора, либо погибнуть. Керай все сказал правильно. Другого варианта у нее не было.
— Далеко еще? — спросила Юти, щурясь от мелкого, но противного, как постоянные подколки Ерикана, дождя.
Даже обычный ситник, который в Пределах бы восприняли с легкой улыбкой, в Землях представал суровым испытанием. Одаренная продрогла так сильно, как не замерзала на самых высоких пиках Хребта Дракона. Ко всему прочему добавился ветер, превращая слабый летний дождь в привычный северный «косохлест», как называл его Ерикан.
— Куда-то торопишься? — ответил наставник, внимательно глядя на Юти.
Девочка в очередной раз удивилась, насколько силен не только духом, но и телом оказался старик. Даже теперь, облаченный в насквозь промокшую рубаху, он выглядел невозмутимо. Словно Ерикан был готов путешествовать еще многие недели без сна, очага и отдыха.
Но, вместе с этим, вопрос оказался невероятно правильным и точным. И касался он не той неприятности в виде дождя, которая досаждала путникам, а нечто более глубокого. Того, о чем сама Юти боялась лишний раз подумать.
И теперь, когда вопрос прозвучал, девушка невольно вздрогнула. Однако оправившись от внутренней судороги души, все-таки огласила собственные опасения.
— Я хочу поскорее разобраться со всем, чтобы избавиться от…
— От тревожных мыслей, которые преследуют тебя, так? Расставить все по местам и успокоиться?
Юти кивнула и многочисленные холодные капли упали с ее волос.
— Как думаешь, случались ли с Аншарой неприятности?
— Неприятности? — не сразу поняла девочка.
— То, что не
