тот не стал, а лишь пожал плечами, зло сплюнул, и отвернулся.
А план был прост.
Спрятавшись за перевернутый бетонный блок, я дождался когда собака окажется в непосредственной близости, и поднявшись во весь рост разрядил в неё дробовик.
Пёс взвизгнул, рванулся вперёд, но натянув поводок, уткнулся носом в землю.
Вообще, поймать врасплох подготовленную группу любой из местных группировок, дело почти невозможное. Мало того что опыта у всех здесь хоть отбавляй, так у многих ещё и способности приобретённые.
Кто-то запахи за версту чует, кто-то слышит не хуже локатора, у кого-то чуйка зашкаливает. И это ещё самое простое что может быть, а ведь встречаются такие индивиды, что вообще жуть.
Какие способности у этих, не знаю, но реакция отменная. Пристрелив собаку, я только и успел что моргнуть, как тело «взорвалось» болью, и меня отбросило на асфальт.
Умирать всегда страшно, даже если знаешь что это не навсегда. Привыкаешь к боли, к крови, но только не к страху.
Последнее что запомнилось — висящее в зените солнце и его яркий слепящий свет.
А вот очнулся я уже затемно, и первое что почувствовал — запах жаренного мяса.
— Живой? — стоило мне пошевелиться, из темноты раздался знакомый голос.
Правда узнал я его не сразу, потребовалось какое-то время, и ответил лишь восстановив в памяти последние события.
— Да вроде… Ушли?
— Угу. Пошарились часок, потом свалили… Есть хочешь?
— Естественно. — ответил я, хотя мог бы и промолчать, вопрос был риторическим. Прекрасно зная что после оживления я могу запросто сожрать слона, спросил он так, для проформы.
— Без соли правда, но уж…
Все припасы, — в том числе и соль, мы бросили когда уходили от преследования, но сейчас для меня это было не важно, в такие моменты я мог сожрать всё что угодно, хоть в сыром, хоть в каком виде.
— Ружье забрали?
— А то… И ружье, и патронташ… Надо было тебе его сразу скинуть…
Вот тут не подумал. Оружие — хрен с ним, а вот два десятка патронов жаль. Порох-то ладно, с ним проблем нет. А латунные гильзы дефицит. У меня конечно есть запас, но всё равно обидно.
— В следующий раз плётку с собой возьму. — хмуро пообещал напарник.
— А смысл? Патронов всё равно нет…
С нарезным оружием, точнее с боеприпасами для него, последние пару лет стало совсем плохо. Основную массу расстреляли пока воевали со всеми подряд, а то что осталось, заперли по сейфам и берегли на чёрный день. Лично у меня в запасе был рожок на калаш, десяток патронов к СВД, револьвер с полным барабаном, и обойма к «макарову». Да что говорить, если ещё года четыре назад валютой были патроны всех мастей и калибров, то сейчас везде рассчитывались исключительно гильзами, причём на гладкоствол. «Голыми» конечно не ходили, с порохом проблем таких не было, но вот о прицельной стрельбе можно было забыть.
— Слышишь? — напарник поднялся, и подхватив обрез, прижался к стене.
Я прислушался. Слух и зрение у меня были отменными, но кроме негромкого завывания ветра ничего необычного не услышал.
— Вроде разговаривал кто-то… — осторожно заглядывая в оконный проём, пробормотал напарник.
— Показалось… — успокоил я его.
Тот постоял ещё немного, буркнул что-то, и положив поближе обрез, уселся на пол.
Когда постоянно ждёшь неприятностей, постоянно мерещится всякая чертовщина. То глаза мелькнут в темноте, то силуэт в окне. А бывает и голоса чудятся. Мозг так устроен, подкидывает гадость всякую, чтобы не скучно было.
Но в любом случае мы перестраховались и сменили место дислокации, а дождавшись сумерек, двинулись в путь. Первое что нужно было сделать — забрать из подвала сброшенные туда рюкзаки с трофеями.
Шли очень осторожно, поэтому быстро не получалось. Где-то двигались вдоль зданий, где-то проходили прямо через них, часто поднимались на верхние этажи и крыши чтобы осмотреться.
В итоге то расстояние на которое вчера потратили десять минут, осилили почти за два часа.
Перед общагой выждали ещё сколько-то, пригляделись, и не включая фонариков, дошли до места.
— Здесь? — шёпотом спросил напарник.
— Вроде… — не совсем уверено ответил я. Вокруг темно, подвальных окон много, определить в какое именно мы бросили рюкзаки достаточно сложно.
— Вместе полезем?
— А смысл? Сверху посветим, потом крюк какой-нибудь соорудим, да зацепим.
Но сколько не светили, найти ничего не удалось. И даже спустившись, результата не достигли.
Вывод напрашивался сам собой — рюкзаки забрали наши преследователи. Разумеется ничего удивительного в этом не было, скорее всего когда нас искали, наткнулись. Но всё равно неприятно, такой был бы шикарный бонус…
Дальше шли молча, лишь изредка обмениваясь короткими фразами.
Прошли до перекрестка, свернули в проулок и ещё до рассвета вышли на точку.
— Слава Аллаху! — встретил нас один из дежурных, бородатый дядька совсем пожилого возраста с непривычным именем Совет. Будучи казахом по национальности, он, поседев, выглядел почти по-славянски, но говорил с ощутимым акцентом.
— Мы уж думали вы всё, не вернётесь. — обрадованный встречей, Совет сразу полез обниматься. Родом из приграничного Актюбинска, он попал сюда из мира где не было развала союза, и для него все люди оставались братьями.
— Не дождетесь! — похлопывая казаха по плечу, ухмыльнулся напарник.
— Аллах велик! — взмахнул руками тот. — Я просил его чтобы с вами не случилось ничего плохого, и вот, он внял моей просьбе!
— Спасибо тебе дорогой! Если бы не ты, растащили бы наши кости вонючие гиены! — с самым серьёзным выражением лица согласился напарник, и отстраняясь, прошёл в помещение.
Стоящее в отдалении от других строений, небольшое здание когда-то было трансформаторной будкой, а сейчас служило нам передовым постом.
На полноценный оборонительный рубеж будка не тянула, но со своей ролью справлялась уже не раз. Основная задача — предупредить. То есть связаться с базой, и доложив о появлении противника, запереться внутри. Благо окон здесь нет, стены из толстенного бетона, а монументальную дверь если и можно вышибить, то только из пушки.
Внутри же вполне комфортно; шесть кроватей, стол, несколько табуреток, массивный старинный шифоньер. Отдушина под потолком света не давала, поэтому и днём и ночью горела подключенная к аккумулятору двенадцативольтовая лампочка. Не особо ярко, но сориентироваться хватает. В углу буржуйка, сейчас стоит без дела, зато зимой становится центром мира.
Лестница наверх, на крышу, снаружи, там устроен наблюдательный пункт из выложенных по периметру мешков с песком.
В дежурной смене шесть человек, меняются раз в неделю. Связь с базой по рации, каждые три часа. Предосторожность не лишняя, ибо прецеденты уже бывали.
Кроме казаха Совета бодрствуют
