показался Джекобу выше и мощнее. Склонившись к паланкину, Уилл разговаривал с прячущейся за пологом из оранжевого шелка Шестнадцатой. Зажила ли за это время ее зеркальная кожа или покрылась корой, как и кожа ее одеревеневшего в горах Казахии брата? Словно услышав вопрос, Уилл оглянулся. Да, его младший брат изменился. Он повзрослел.
А ты что думал, Джекоб? Он убил самую могущественную из фей.
К нему подошла Лиса:
– Мне отвлечь Бастарда?
Джекоб покачал головой. За оранжевым пологом скрывалось кое-что опаснее гоила.
– Держись от паланкина подальше. Обещаешь?
Она лишь окинула его насмешливым взглядом. Странные вещи творит с Джекобом любовь. Он постоянно тревожится о Лиске, но, может, просто за последние годы ему слишком часто приходилось бояться за ее жизнь.
– Иди к нему. Паром скоро отчалит.
Да, Джекоб, чего ты ждешь? Иди. Даже если понятия не имеешь, что сказать брату. Уилл, как поживаешь? Оба твоих спутника уже пытались убить меня?
Неподалеку ждала посадки на паром группа ронинов – самураев, утративших покровительство своего господина, – с островов, куда направлялся корабль. Нихон. Там находился один из самых мощных волшебных мечей этого мира – меч Муракумо, клинком отдающий команды ветру. В Нихоне таится так много волшебных предметов, что у Бастарда явно слюнки текут. Но что нужно брату? Была там и гусеница, чей кокон сдерживает ускоренное старение оборотней. Джекобу о ней когда-то рассказывал Игрок. Конечно. Ольховый эльф вычитывал в лицах смертных не только их самые сокровенные желания, но и то, чего они больше всего боятся. А потом… играл на этом страхе.
Кто-то схватил его за плечо.
– Выискиваешь новых врагов, Бесшабашный? – Бастард улыбался, как всегда, по-волчьи хищно. – Как насчет вон тех? – Он указал на ронинов. – Говорят, они сражаются даже во сне.
В их последнюю встречу гоил выпустил Джекобу в грудь стрелу, а тот, в свою очередь, его обокрал. У обоих не было оснований доверять друг другу.
– Что тебе нужно от моего брата? Дай-ка угадаю. У него арбалет.
– Да ну?! Тогда уж я, видать, давно доставил бы его Кмену вместе с арбалетом, верно? – Бастард сплюнул. – Представляешь, твой братец даже оставил арбалет мне, слишком уж в растрепанных чувствах был из-за того, что им сотворил. В течение трех дней я был самым могущественным смертным в этом мире. Три дня. Хорошие были деньки. А потом… проклятый арбалет растворился в серебряной дымке. Как все волшебные предметы, созданные только для одной задачи и выполнившие ее. И с тобой такое наверняка случалось, так что не пялься на меня, будто ничего не понимаешь.
Да, с Джекобом такое случалось. И не раз. Ему не хотелось себе в этом признаваться, но он верил гоилу. Мощнейшее магическое оружие зазеркального мира было создано с единственной целью – убить фею, и убило. Джекоб был вынужден признать, что рад исчезновению арбалета.
– Тогда почему? – Он взглянул на брата. – Все еще надеешься, что Уилл сделает твоего короля непобедимым?
– Ну да! – Бастард наслаждался, давая Джекобу почувствовать свою неприязнь. – Это его предназначение. Твой брат сомневается в нем не больше меня, но всему свое время. Я заручился его обещанием пойти со мной, как только он уладит кое-какие дела. А твой брат обещания выполняет.
Джекоб не успел возразить.
– Надо же – Бастард! – Лиса так беззвучно возникла за спиной у гоила, словно была в лисьей шкуре.
Бастард оглядел ее с той же неприязнью, какую демонстративно выказывал и Джекобу.
– Лиска. Одета, как всегда, по-мужски. В этих широтах за такое легко поплатиться жизнью.
Лиса не удостоила его ответом. Не спуская глаз с гоила, она придвинулась к Джекобу.
– Паром отправляется через полчаса, – шепнула она ему.
Иди, Джекоб.
Уилл по-прежнему стоял у паланкина. Он обернулся, только когда услышал у себя за спиной шаги брата. О да, Уилл изменился. Но сейчас помнил, кто он, в отличие от того раза, когда нефрит пророс в нем впервые – из-за проклятия Темной Феи. Может, он и убил ее, чтобы отомстить?
Сообразив, кто к нему идет, Уилл, не веря своим глазам, секунду помедлил, а затем кинулся к Джекобу и сжал в объятиях так крепко и надолго, как делал это ребенком.
– Как ты меня нашел?! Уму непостижимо, что ты здесь!
Он отпустил его и обнял вновь.
– Это она тебя нашла.
Лиса нерешительно приблизилась к братьям, но Уилл обнял ее почти так же сердечно, как и Джекоба. Эти двое не всегда ладили друг с другом, но теперь их объединяло то, что оба порой меняли обличье.
Гоил встал рядом с братом Джекоба, словно стоял там всегда. «Не стоит обманываться, Джекоб Бесшабашный, – глумился его взгляд. – Он – один из нас». Уилл тоже, казалось, полностью доверял Бастарду. Неужели он уже больше гоил, чем человек? Глядя на него – и не скажешь. Что пережил его брат с тех пор, как они виделись в последний раз, кроме того, что погубил Фею? Что бы ни пережил – рядом с ним был не он, а гоил.
Спроси его. Спроси, Джекоб, как Уилл относится к Игроку. Но они всегда были горазды разговаривать не о том, что по-настоящему важно, и Джекобу не хотелось говорить об ольховом эльфе при гоиле. Чего доброго, Бастард по его голосу заметит, как он боится Игрока. Так что вместо этого Джекоб показал на паром:
– Почему в Нихон?
Уилл взглянул на паланкин. Неужели то, что Джекоб видит в его глазах, – это любовь?! Любовь к чему?! К штуковине из зеркального стекла и серебра?!
– Ее кожа деревенеет. Проклятие все еще действует, хотя…
Брату не нужно было договаривать фразу до конца: «…хотя я убил Фею». Он ведь сделал это не ради Шестнадцатой, нет?
Джекоб взглянул на паланкин, и в эту секунду полог едва заметно шевельнулся. Хорошая новость, что проклятие еще действует. Если оно уродует создания Игрока, может, оно, сотворив то же самое и с самим Игроком, удержит его в другом мире.
Схватив Джекоба за руку, Уилл повлек его за собой. Бастард собрался последовать за ними, но в конце концов, как и Лиса, остался у причала. Хотя и не спускал с братьев глаз.
Уилл остановился среди ящиков, громоздящихся у причалов.
– Шестнадцатая говорит, что в Нихоне есть еще одно зеркало, – шепнул он Джекобу. – Она говорит, что чувствует их все.
– Ну разумеется, она сделана из того же стекла. – Джекобу не удалось скрыть отвращение. Он слишком хорошо помнил, как застыло, покрывшись серебром, лицо Лисы после прикосновения брата Шестнадцатой.
– Это не ее вина!
О небо! Брат и правда влюблен.
– Мне нужно вернуться в наш мир, чтобы посмотреть, как там Клара. Это долгая история. Игрок мне солгал. Но я найду его и потребую помочь Шестнадцатой.
Потребую? Помочь? Стоит ли ему объяснять, что Игрок дорого берет за помощь? И все же Джекоб испытывал облегчение. Похоже, Шестнадцатая затаила обиду на своего господина за то, что он отправил ее в этот мир, а Уилл, видать, понял, что ольховому эльфу доверять нельзя. Игрок мне солгал. Еще бы!
Матросы замахали руками, призывая первых пассажиров на борт. Носильщики паланкина стали оглядываться в поисках Уилла.
– Шестнадцатая говорит, что зеркало принадлежит другому ольховому эльфу. Старому врагу Игрока. Он называет себя Воином, и сразу после…
Сразу после… Он избегал
