Ознакомительная версия.
— Лады. Версия принимается…
Кавалькада остановилась недалеко от костра. Первыми спешились мужчины в сюртуках и шляпах-котелках, явно намереваясь помочь прекрасной всаднице покинуть седло. Но Егор, властным движением остановив их, оказался возле «яблочной» лошади первым.
Несколько секунд, и в его объятиях оказалась…
«Она, это — она», — бились в голове шальные и отрывочные мысли. — «Сашенька, любимая моя…. И духи очень похожие — на тогдашние. И горячие податливые лопатки под моими ладонями — те же самые. Счастье-то какое, Господи…».
— Милый, что с тобой? — послышался — рядом-рядом — до безумия знакомый и любимый голос.
— Я очень соскучился, — с трудом пробормотал непослушными губами Егор. — Очень-очень-очень.
— Я, конечно, тоже. Но…
— Мне в какой-то момент даже показалось, что мы больше никогда не увидимся. Никогда.
— Бедненький ты мой, — Александра слегка отстранилась и внимательно заглянула ему в глаза. — Тебя же там могли убить. Всё время забываю, какая у тебя, милый, опасная работа.
«Её это глазищи!», — в очередной раз возликовал Егор. — «Её! Огромные, небесно-голубые…. Ну, Виталий Палыч, спасибо тебе. Век не забуду…».
— А я, Егорушка, к тебе врача привезла, — вновь-обретённая жена кивнула черноволосой головой в сторону брички, от которой размеренно вышагивал низенький представительный господинчик с кожаным саквояжем в правой руке. — Пришла с заутреней, а мне и докладывают, мол, летательный аппарат графа приземлился в отдалении от поместья. Ну, думаю, не всё в порядке с муженьком. Контузия, как-никак…
— И частичная амнезия.
— И она, конечно…. Вот, я и решила, что ты специально сюда приземлился, так как не был до конца уверен в собственных навыках по посадке виманы в «ручном» режиме. Ну, и, усадив доктора в повозку, сюда, сломя голову, поскакала.… И, судя по всему, не зря.
— Что ты имеешь в виду?
— У тебя опять, не смотря на двухгодичный курс лечения, возобновилось желание — общаться с чернью? — перейдя на шёпот, демонстративно округлила глаза Александра. — Завтрак у походного костра? Романтично, спора нет. Но, извини, как-то…
— По-плебейски? Ты же именно так любишь выражаться? И не только ты, но и Великий князь Константин Петрович?
— Милый, ты опять про это? Мы же договаривались. Причём, неоднократно…. Ну, вынуждена я много и часто общаться с Петровичем. Вот, и некоторые его любимые словечки регулярно «прилипают»…. Короче говоря, придворные обязанности — не обсуждаются. Не нами придумано, не нам и отменять…
«Совсем — как та», — в очередной раз растрогался Егор. — «Сашенька из того Мира тоже регулярно рассуждала на эту тему. Мол, служебные обязанности капитана уголовного розыска не обсуждаются, это — святое…».
— Итак, в чём смысл — в общении с бродячими циркачами? — окончательно отодвинувшись, слегка нахмурилась Александра. — И почему ты так улыбаешься?
— Как — так?
— Как будто на всём белом Свете — нет человека счастливее тебя…
— Всё, Аля, так и обстоит, — заверил Егор. — Нет никого — счастливее меня. Ни-ко-го.
— И твои глаза…
— А что с ними?
— Так и сверкают…. Ярче, чем ночные июльские светлячки в полнолуние.
— Сверкают, конечно…. В чём причина? Во-первых, с тобой повстречался. Во-вторых, э-э-э…. Во-вторых, это не совсем — бродячие циркачи.
— А кто же тогда? — насторожилась Александра, отчего её чудесные глаза (знакомо и ожидаемо), поменяли свой цвет, став — из нежно-голубых — ярко-синими.
— Лёха нашёлся.
— Какой ещё — Лёха?
— Обыкновенный, — радостно усмехнулся Егор. — Алексей Андреевич Петров. Брат мой младший, пропавший в горах Тянь-Шаня. «Провалился» в геомагнитный «колодец» и попал в один из Параллельных Миров. В Мир «церковников». Видимо, путь Странника — это у нас, всё же, семейное. А теперь Лёха, повинуясь карме, вернулся обратно. И тоже, как и я, с частичной амнезией. Бывает, чего уж там…. Вон он стоит, рядом со старенькой монашкой. Рукой тебе машет приветливо…
— Действительно, Алекс. Надо же, не ожидала…. Повзрослел, возмужал. И не надо, пожалуйста, называть его этим дурацким и грубым именем — «Лёха». Как-никак, граф потомственный, а не мужлан деревенский, лапотный…. Что это за люди рядом с ним?
— Светло-русая милашка — Ванда, Лёхина…э-э-э, жена Алекса.
— Надеюсь, не простолюдинка?
— Как можно, графинюшка? Ванда — барышня с однозначно-голубой кровью. Её матушка — итальянская маркиза. Отец — бургундский граф. Бабушка, вообще, польская ведьма. Правда, все они проживали совсем в другом Мире…. Узкоглазый крепыш и платиновая блондинка — тоже муж и жена. Хан — в своём Мире — был полноценным степным ханом с сорокатысячной ордой, не считая стариков, женщин и детей. Лана — в своём — опытной сотрудницей спецслужбы. А монашка, она здешняя, просто так подошла к походному костру, позавтракать. Не прогонять же…
— А это, случаем, не розыгрыш? В том смысле, что лицедейство и клоунада, преследующие некие тайные цели?
— Не думаю. Каждому из этих четверых в Мире «церковников» вживили — в затылочную область — по специальному «чипу». Теперь они являются совершенными полиглотами, владеющими всеми языками не только этого Мира, но и многих параллельных.
— Это — очень серьёзное и весомое доказательство, — признала Александра, а после этого предложила: — Иди-ка, милый, к доктору, пусть он осмотрит твои раны и наложит свежие повязки. Я же пойду общаться с Алексом, его супругой и соратниками. А потом мы с тобой отправимся домой. Естественно, на вимане, которую я буду пилотировать. Остальные прибудут туда в конном порядке…. Хан же, будучи настоящим степным ханом, управится с моей Ласточкой? Вот, пусть и забирается на неё — совместно с женой. А Алекс с Вандой разместятся в этом дурацком цирковом фургончике…
Во время перевязки Егор внимательно наблюдал за женой и размышлял: — «Как же она мило и непринуждённо общается с народом. Та Сашенька тоже была очень общительной и коммуникабельной…. А, вот, интересно — как здесь обстоят дела с сексом? Что считается нормальным, а что, наоборот, неприличным, непотребным и гадким? Очень даже интересно. Жаль, что не успел Лёху расспросить…. Кстати, учитывая местную нелюбовь ко всему западному, тут, скорее всего, и слова-то такого — «секс» — не знают. Ладно, Бог даст, разберёмся…».
Вимана мягко приземлилась на специальной бетонной площадке, предусмотрительно оборудованной рядом с графским домом.
«Классическая бело-жёлтая русская дворянская усадьба», — машинально отметил Егор. — «Элегантный трёхэтажный архитектурный ансамбль с солидной мраморной лестницей, такими же колоннами вдоль фасада, симпатичным мезонином6 и двухэтажными флигелями по сторонам. За усадьбой, как я понимаю, располагается старинный и ухоженный графский парк…. Может, в парке и пруд, заполненный жирными карасями, имеется? Есть в графском парке старый пруд. Там лилии — цветут…. А, что такого? Порыбачить, честное слово, было бы неплохо…».
Ознакомительная версия.
