и видел краем глаза как тут всё работает, повторить самостоятельно не смогу. А ведь нефть нужно ещё и добыть как-то. В общем, не всё коту масленица.
Дальнейшее обследование берега и окрестностей ничего не дало, ни людей, ни следов. Поэтому потолкавшись ещё какое-то время по лагерю, решили лететь в гости к моим немым друзьям.
Собрались, затолкались в самолет, но мотор опять закапризничал. Заводился, чихал как чумной, и поработав немного, глох. Разумеется, никуда не полетели, вместо этого в который раз погрузились в процесс диагностики и поиска неисправности.
Зажигание и топливная система — судя по симптомам, проблема скрывалась где-то там, и если с топливом понятно, продувай и вычищай, то с электрикой всё обстояло гораздо сложнее.
— Как думаешь, сколько времени на починку нужно? — дождавшись когда помощник с «головой» уйдёт в работу, поинтересовался я, но тот ничего определенного «сказать» не мог, и мне только и оставалось что надеяться и верить.
Первые сутки я почти не отходил от машины, помогая снимать топливные магистрали, разбирая и промывая фильтры и прочее. Ничего не получалось, но я верил. Верил в самолёт, верил в помощника, в себя даже немножко верил. На второй день вера моя если и не угасла, то хорошенько так пошатнулась. После десятка попыток запуска двигателя, я плюнул, и уже не ждал быстрой «победы».
Так прошла неделя безуспешных попыток оживить самолет, и даже у самых «упертых» опустились руки.
Всё указывало на то что проблема скрывалась где-то глубже, и исправить ее, используя тот небольшой набор инструментов что у нас имелся, оказалось практически невозможно. Единственное чего удалось добиться, это поддерживать невысокие обороты работы мотора. То есть он заводился, уже не глох и не чихал, но выдавал не больше тысячи оборотов, чего, разумеется, совершенно не хватало.
Думать о том как выбираться отсюда без самолета, не хотелось, но обстоятельства принуждали задумываться. Если в первые дни ремонта я только гипотетически размышлял на эту тему, то с каждой новой неудачей перспектива пешей «прогулки» становилась всё ближе. До города по прямой километров двести, но так чтобы не потеряться, нужно двигаться вдоль береговой линии, а это уже вполовину дальше. И оно, вроде бы, неплохо, дней за десять одолеть этот путь вполне реально, но так же реально наткнуться на какую-нибудь местную шайку и вообще никуда не дойти.
— Как думаешь, починят? — сидя с удочкой на берегу, спросил я у соседа-рыбака, единственного «говорящего» товарища из всей нашей компании. Достаточно молодой, лет тридцати, внешне похожий на турка, этот парень был тем самым пленником которого той ночью притащили завернутого в ковер. И всё бы ничего, вот только языком он оказался хреновым; абориген из местных, говорил он на каком-то здешнем наречии, и ни я, ни остальные, его совершенно не понимали.
— Хыр тахла бух… — выдав что-то непонятное, вздохнул тот.
— Вот и я говорю, жопа…
Понятно, что ничего не понятно, но хоть какие-то живые звуки. Думал обучу его, или сам научусь чему-нибудь элементарному, но как ни старался, ничего не выходило, сказывалось различие цивилизаций. Да, он не боялся техники, знал что бензин горит, мог помочь подержать что-то, или донести, но вот учится совершенно не хотел. Единственное чего удалось добиться, узнать как его зовут. — Том, это если опустить добавочные шипящие звуки.
— Пок ток пор. — в ответ на мою «жопу», произнёс он, и ловко выдернул из реки хорошую, крупную рыбину.
Обычно попадалась мелочь, с ладонь, редко крупнее, а эта грамм на пятьсот потянет, если не больше. На суп-то и мелочь пойдет, а вот для вяления желательно посерьёзнее. Обычно крупняк сохнет плохо, тем более без соли, но здешнее солнце светило с таким усердием, что высушивало рыбу до состояния воблы буквально за пол дня. То есть в принципе, если наловить каким-то образом достаточное количество, можно и пешком попытаться.
Чисто технически такой переход возможен: запастись рыбой, залить во все доступные ёмкости воду, соорудить тележку чтобы на руках не тащить, и в путь. В день километров по тридцать, и за пару недель вполне можно дойти. Но опять же, не факт что не наткнёмся на кого-нибудь, ведь как показала практика, здешние места не такие уж и безжизненные, а отбиться сил уже может не хватить. На аэродроме удалось захватить всего пару гладкоствольных ружей, да револьвер с полупустым барабаном. На гладкоствол патронов достаточно, почти сотня, но два ружья это очень мало, пока перезаряжать будешь, голову открутят.
В общем, куда не кинь, всюду клин. Оставаться на месте не вариант, идти пешком в город опасно. Да и сомневался я что мне туда надо. Тем более чем дальше, тем хуже становились отношения с «командой». Пока самолет на ходу был, со мной считались, а сейчас с каждым днём чувствуется нарастающая раздражительность. Из всех беглецов только Росица по-прежнему на меня смотрит, да абориген этот бестолковый. И это здесь, можно сказать на моей территории. А что будет там, когда они «твердую» землю под ногами почуют? Неужто отпустят меня? Нет, помощник конечно «говорил» что и с самолётом помогут, и необходимым всем обеспечат. Только с трудом в такое верилось, законы гостеприимства в этом мире весьма специфичны. Одни языки чужакам режут, другие на цепь сажают, а третьи и то и другое практикуют. Дикие нравы, что тут говорить.
Думал построить плот, или лодку, но не из чего. Пара пустых бочек, моток веревки, вот и весь доступный материал. А как из этого строить? Вот только и на месте торчать не вариант. Это ладно летом, тепло хоть. А зимой как? Дров нет, мы даже рыбу готовим только вареную, потому что костер не чем разжечь, вместо дерева нефть сжигаем. Жильё, опять же, построить не из чего. Можно землянку вырыть, но и тут бревна на крышу нужны, а двери как делать?
Ладно, есть шанс что вернутся наши, нужно просто дождаться. Допустим, они снялись с места пару недель назад, а значит сейчас уже добрались до станицы. Пусть месяца полтора на раскачку, переделку «флота», потом недели две обратно. Итого от двух до трех месяцев, а значит это будет уже практически октябрь. Захотят ли они оставаться здесь на зимовку, тот ещё вопрос. Я бы не остался.
В общем, думал и так и эдак, до тех пор пока вариант с «подождать наших» не отпал сам собой.
В тот день, а прошла ещё почти неделя, мы с моим говорящим другом сидели на берегу, и таская
