открыть здесь лавку, ты придешь с миловидной сестричкой, то сестричку придется оставить господину Доу.
– Наместник падок на красоток? Или… – Цзянь Фэн резко наклонился ко мне, – на тебя?
Я отступила на шаг и улыбнулась.
– Наместник падок на все красивое. Девы, золото, камни… Скажи ему, что слышал о рудниках Хэйцзинь Гу и хочешь торговать нефритом.
– И он даст разрешение?
– Нет. Зато поймет, что слухи о грязных делишках Чи Дяня уже покинули Хэши.
– Разве наместник сам не хотел разоблачить господина Чи?
Видимо, советник Ду показывал те письма не только мне. Я усмехнулась.
– Ты не знаешь наместника Доу. Просто поверь мне.
Я вручила Цзянь Фэну прошение, составленное мной ночью. Он даже не взглянул на него и небрежно запихнул во внутренний карман.
– Сгорбись. Немного.
Цзянь Фэн закатил глаза и протянул Шуанцзин.
– Охраняй, сестрица Фэнь.
Когда Цзянь Фэн и господин Бинь отправились к наместнику, я отыскала плоскую бамбуковую шляпу с вуалью и, покрыв лицо, вышла.
Госпожа Бинь во внутреннем дворе раздавала приказы слугам и не сразу заметила меня.
– Госпожа Гао. – Она нахмурилась и распустила слуг.
– Госпожа Бинь.
– Лучше бы вам не выходить. Стоит кому-то прознать… – Она огляделась и покачала головой. – Как бы за вами стража не пришла.
– Не беспокойтесь, она не потревожит вас.
– Откуда же вам знать? Я слышала, господин наместник все еще не оставил надежды вас поймать.
– До сих пор?
Госпожа Бинь недоверчиво покосилась на меня.
– Разве не вы убили… ту женщину?
Сквозь вуаль она не могла видеть, что на мгновение судорога сжала мои губы. Я не ответила.
– Вам лучше не покидать покоев, а то как бы соседские слуги не прознали.
– Это стена ведет в сад поместья Сан?
Невысокая стена и маленькая дверь, спрятанная в тени.
– Именно. А уж госпожа Сан не станет молчать.
Госпожа Сан. Я улыбнулась.
Семья Сан была одной из самых почитаемых в Хэши, и хотя последние три поколения не могли похвастаться благоденствием, описанным в семейных книгах, уважение и почет никогда не покидали порога их дома.
Нынешний господин слыл человеком образованным и почтительным. Раньше срока унаследовав дело отца, он преданно слушал советы матери и во всем полагался на нее. Госпожу Сан особо уважали в городе за ее строгость и добродетельность в делах. Строга, но милосердна, так говорили о ней слуги. Но я знала, что в их поместье ничто не выходит за стены просто так, а что не надобно знать миру, не выносится никогда.
– Разве в доме госпожи Сан не траур?
– Что вы!
– Младший брат госпожи был казнен как предатель.
Госпожа Бинь быстро заморгала.
– Как же так…
Видимо, эта новость не сумела переползти через стену почтенного поместья.
– Да, как предатель. Говорят, генерал Лин лично следил за казнью.
– Не может быть!
Госпожа Бинь бросила на стену, разделяющую поместья, настороженный взгляд. Я улыбнулась. Через пару часов уже все соседи будут шептаться. У кого-нибудь обязательно найдется кто-то, кто слышал о деле наместника Шаньлу.
Уходя, я еще раз посмотрела на дверцу и собачий лаз в стене. Но прежде чем разбираться с госпожой Сан, нужно было отрезать руки Чи Дяню.
10
– Он рассмеялся мне в лицо и заявил, что нефрит в местных рудниках давно иссяк.
Цзянь Фэн первым делом осмотрел свой меч и, убедившись, что я никак не навредила его сокровищу, продолжил:
– Знаешь, что он сказал мне, этот твой наместник Доу?
Я сидела у зеркала и сосредоточенно красила брови тонкой кисточкой.
– «Господин Цзю, судя по вашей фамилии, вам лучше открыть винную лавку [16]»! И как он догадался?
Я рассмеялась. Господин Доу бил в самую сердцевину.
– Если бы он был необразованным глупцом, то давно бы стал обычной марионеткой в руках Чи Дяня.
– А он не стал?
– Он стал необычной марионеткой.
– Это какой?
– У которой нити привязаны не к рукам и ногам, а к голове.
Я повернулась, и Цзянь Фэн замер.
– Сяо Фэнь.
Он начал вглядываться в мое лицо. Я поднялась и дала ему хорошенько рассмотреть мой наряд.
– Что скажете, господин Цзянь?
– Кого вы хотите убить этой ночью, госпожа Гао?
– Я всего лишь хочу отругать господина Доу за то, что он так грубо обошелся с моим братцем.
– Назваться твоим братом было плохой идеей.
Я не стала вновь смотреться в зеркало. Я знала, что девушка в отражении могла бы сойти за Бессмертную деву. Хэши быстро забыл, что Гао Фэнь ворвалась на его улицы маленькой разбойницей. Вскоре начали шептаться, что я стану преемницей красавицы Юэ Гуан. Она разжала мои ладони и вместо ножа подала мне цинь. «Ты прекраснее, чем я была в твои годы, – говорила она, расчесывая мне волосы перед сном. – Твоя красота острее любого меча. Но защитит она тебя или ранит, никогда не узнаешь наперед». Отражение в зеркале и правда было лишь оружием, которое в мои руки вложила наставница: побеждать не мечом, а взглядом.
– Господин Доу любит все прекрасное. Особенно то, что не может получить.
– И как ты собираешься пробраться в его поместье?
– Зачем пробираться? Я просто войду.
– Я тут услышал разговоры…
– Какие?
– Будто тебя обвиняли в убийстве, но ты сбежала из городской тюрьмы.
Я улыбнулась.
– Жди меня к часу Тигра [17].
– А если не вернешься? Мне брать штурмом дом господина Доу?
– Я вернусь.
Накинув плащ и спрятав лицо под вуалью, я вышла.
– Твой план точно хорош, сяо Фэнь? – вдогонку бросил Цзянь Фэн.
Я не обернулась.
Мой план не был хорош. Ничто, связанное с господином Доу, никогда не заканчивалось хорошо. Он был слишком алчен, слишком хитер, настолько, что не замечал, что иногда становится непроходимым глупцом. Чи Дянь пользовался этим. Чи Дянь пользовался всем, что происходило. Это по его наводке наместник Доу в ту ночь прислал стражу для моего ареста. Слухи лгали, я сбежала не из городской тюрьмы, а из внутренних покоев поместья наместника. И сегодня я была готова вернуться.
Когда я подошла к высокой стене с горделивой табличкой, стражи подозрительно окликнули меня.
– Передайте господину Доу, что его желает видеть Гао Фэнь.
– Господин Доу уже приказал закрыть ворота, никаких посещений.
– Передайте господину Доу, что его желает видеть Гао Фэнь. – Я вновь повторила свое имя, и стражники переглянулись.
– Если ты Гао Фэнь, то можем доложить только главе тюрьмы.
– Передайте господину Доу, что его желает видеть Гао Фэнь.
На третий раз до них дошло, кто стоит перед ними. Один стражник что-то прошептал другому и
