Автомобили рванули с места, направляясь в разные стороны.
* * *
…Эльза открыла глаза. Разумеется, зрение работало «пунктирно»: мгновения видимости словно прорывались сквозь помехи и слепую черноту. Постепенно она разобрала, что находится в собственной спальне, что неподалеку над столиком со склянками склонился Вальтер, а в изголовье кровати сидит Отто Штальберг и словно бы чего-то ждет. Вот только она никак не могла сообразить, чего…
Друг на друга бывшие коллеги не смотрели. Вальтер теперь редко бывал в поместье: только если был критически нужен в отряде. Тогда он навещал и Эльзу, и они вели мучительно-пустые светские беседы. То есть, мучительны они были только для него: Эльза давно вычеркнула его изо всех списков, и просто составляла фразы, как складывают мозаику. Ведь официально считалось, что он ничем не провинился перед их троицей… Выглядел он неважно, — впрочем, Отто выглядел куда хуже; седина расползлась от висков на всю шевелюру, лицо осунулось. А уж сама-то Эльза…
«Краше в гроб кладут, чем мы все трое», — прорезалась в ее мозгу первая оформленная мысль. И тут же молнией ударила другая: «Дед!!!»
Она дернулась, поворачиваясь к Отто.
— Вижу, вы очнулись, — кивнул тот.
— Герр Штальберг, который сейчас день? Что с моим дедом?
Отто отрывисто бросил:
— Покиньте нас, Дитце.
Вальтер вышел безропотно.
— Вы были без сознания трое суток. Мы… опоздали, фройляйн. Барон мертв.
Эльза ничего не сказала, чувствуя лишь боль, которую принял ее Кристалл, обрыв под ложечкой и ощущение падения.
— Мы отправились в Альтхофен, — продолжал Отто безжизненным голосом, — Там его не было. Но он не мог уйти очень далеко. Я разделил людей. Направил на поиски. Проверили все окрестные кладбища. Нашли «вашу» могилу. Это в соседнем селении. Он там.
— Где? — пересохшими губами выговорила Эльза.
— В… могиле, фройляйн. В «вашей».
Эльза продолжала на него смотреть. Словно через силу, Отто добавил:
— Мы оставили все, как есть. Не стали вскрывать. Решили дождаться вас. Тот, кто это сделал, замел следы. В могиле — негашеная известь. Может быть, вы разберете хоть что-то. Взгляните своим зрением. Вы можете двигаться?
Эльза поднялась, села на кровати; спустила на пол ноги, встала, сделала несколько шагов.
Отто кивнул:
— Тогда собирайтесь.
* * *
Через несколько часов Отто, Эльза и люди «Бальмунга» были на месте. Военные машины, сопровождаемые клубами пыли и лаем собак, остановились перед воротам старого сельского кладбища. По обе стороны от решетки ворот были полуразвалившиеся каменные тумбы; одну из них все еще венчал ангел. За поваленной местами оградой возвышался настоящий дремучий лес.
Все вышли из машин и, не говоря ни слова, углубились в темную аллею; потом свернули направо. Через несколько минут, по-прежнему молча, они достигли восточной стены кладбища. Там давно уже сомкнулись заросли над остатками старых гробниц, и только одна из них была на расчищенном месте. Белый мрамор ее сиял в пятнах солнечного света, что, словно иглами, прошивал лиственный мрак. Плита венчалась высоким обелиском с вырезанной на нем башней. На ней красовались буквы: «Здесь покоится Эльза фон Лейденбергер, 1905 года рождения от Рождества Христова, безвременно погибшая в лето господне 1934…»
Впрочем, это было не единственное, что красовалось на плите. Прямо на ней, словно на алтаре, была лужа запекшейся крови — очевидно, собачьей; посередине плита треснула отчего-то. Кровь стекала на землю через надпись, заполнив вырезанные в камне буквы эльзиного имени. Вокруг лужи остались огарки черных же свечей, как и на земле. Расставлены они были вдоль девяти прочерченных кровью кругов. Земля была истоптана, кое-где по ней что-то словно волочили. Неподалеку от могилы лежала мертвая собака.
Монотонно жужжали мухи.
Метрах в пятнадцати стояли часовые, которых выставил Отто. При приближении отряда они вышли навстречу, но тоже хранили молчание.
Первыми к зловещему месту шагал Отто, за ним — Эльза. Приблизившись, он кивнул людям отряда:
— Начинайте.
Двое дюжих солдат приготовились отодвинуть плиту.
— Нет-нет-нет-нет! Стойте, благородные господа, стойте! — заголосили из ближайших кустов. На полянку опасливо вышло несколько местных жителей, которые осмелились приблизиться к «окаянной могиле», увидев военных.
— Что еще?! — развернулся к ним Отто.
— Помилосердствуйте! Не тревожьте это место, господа, во имя Господа нашего Иисуса! Там девица Лейденбергер похоронена, скверное это место! И сразу-то было неладно: не хоронят так добрых людей, как ее — ночью, да тайно! А потом-то что началось! Чуть не кажную неделю дьяволовы шабаши были тута! Не трогайте, ради Бога! Вы-то уйдете, а нам здесь жить…
— Господа, — ледяным тоном сказала Эльза, — Прошу вас успокоиться. Вам ничто не угрожает. Эльза фон Лейденбергер — это я.
Слова ее произвели действие, противоположное ожидаемому. Выпучив глаза и толкаясь, местные бросились наутек прямо через заросли, и долго еще оттуда доносилось: «Господи Иисусе, помилуй нас, грешных!»
Не обращая на них больше внимания, хмурый Отто кивнул солдатам. Те отодвинули и сняли плиту. Она оказалась расколота надвое. Эльза стояла рядом, горящими глазами впиваясь в структуру физических взаимодействий этого места…
Увы: барон был там, на дне ямы! Он лежал лицом вниз, и на нем были «специальные очки». От тела мало что осталось: рядом с пустым гробом в могиле стояла ванна с негашеной известью. Только то, что мертвый угодил в нее, чуть перевесившись через край, позволило его с трудом опознать. На бароне остались обрывки ритуального белого одеяния, в руке до сих пор был зажат магический меч с гравировкой. Рядом с головой из толщи засохшей извести выступал корешок проклятой «Книги Инститориуса».
Вниз спустили лестницу. Минут через десять останки барона подняли наверх и поместили в закрытый цинковый гроб.
…Люди остановились вокруг черного провала. Они заранее знали, что найдут, но жуткое зрелище всех подавило. Кое-кто крестился, шепча молитвы. Надо было ехать, но они стояли, не в силах ничего сказать, глядя в землю. Эльза бросила быстрый взгляд на Отто и увидела, что его бьет еле заметная дрожь.
Она нарушила молчание.
— Господа, — обратилась она к стоящим, — Здесь нашел свою смерть барон Франц-Ульрих фон Лейденбергер, мой дед. Обстановка выглядит фантастично, но ничего паранормального тут не произошло. Кто-то обманом выманил его сюда в одиночестве и убил. Убийца прятался в этой самой могиле. Видите? — это не совсем обычная могила. В ней можно сидеть, дожидаясь жертву, а потом подняться вот по этим выступам в обелиск и встать во весь рост. В обелиске есть дверца, — посмотрите. А вот с этой стороны, где вырезана башня, в нем имеются отверстия, замаскированные рельефом. Именно оттуда убийца выстрелил чем-то вроде ядовитого дротика. Барон погиб от яда типа кураре. Затем убийца швырнул его в эту яму и выпустил в его мертвое тело шесть пуль.
