Убедившись, что все приготовления закончены, и ещё раз проверив список запланированных дел, ван Лоу вычеркнул из него очередной выполненный пункт и задумчиво постучал дорогим золотым пером по паре оставшихся надписей. Глянув поочерёдно на часы, показывающие девятый час вечера, аккуратно застеленную кровать и рабочий стол, на котором красовался его саквояж, Рид решительно захлопнул блокнот и, убрав его в карман, направился к столу.
Выудив из сумки пару старых верных больсенов и набор для чистки, ван Лоу накрыл столешницу чистой тряпицей и принялся за приведение оружия в порядок. Полчаса прошли в полной тишине, но вот револьверы сыто клацнули смазанными механизмами и убраны в саквояж. Следом отправился и набор для чистки, а замасленная тряпица выброшена в мусорное ведро. Поднявшись из-за стола и убрав с него саквояж, Рид потянулся, покрутил головой и, бросив взгляд на часы, направился к выходу. Дела делами, а ужин никто не отменял.
Обратно в номер ван Лоу вернулся лишь через добрых три четверти часа и, приняв душ, нырнул под одеяло. Но заняться последним пунктом списка, то есть просмотром притащенных сонником сведений, ему оказалось не суждено. По крайней мере не этим вечером…
– Открой, Рид! – знакомый голос раздался из-за двери, заставив бывшего техфеентрига открыть глаза. – Слышишь! Проклятый хуманс, открой эту деволову дверь, пока я не вышибла её к демонам!
Поднявшись с постели и мысленно посетовав, что к старости Харкон стал слишком сентиментален, раз не смог сохранить в тайне от своей сумасбродной дочки его нынешний адрес, Рид откинул одеяло и, протопав через весь номер, распахнул входную дверь настежь.
– Здравствуй, Ирида, – проговорил он. – Что привело тебя ко мне в столь поздний час?
– Ик… – орчанка застыла с занесённым для удара по двери кулаком над головой, а глаза её заметались вверх-вниз, рассматривая застывшего в ожидании ответа ван Лоу. Наконец, девушка пришла в себя и, бросив бешеный взгляд на проходившую мимо дамочку, изумлённо округлившую глаза при виде стоящего в дверном проёме Рида, решительно втолкнув его в номер, тут же захлопнула за собой дверь, проворчав что-то вроде: – Да чтоб вы все провалились! Я же не железная!
– Итак, – ван Лоу склонил голову к плечу.
– Ты бы хоть трусы надел, придурочный хуманс! – рявкнула Ирида, толкнув Рида в грудь. Тот по инерции сделал шаг назад, споткнулся о саквояж и, естественно, рухнул навзничь. Хорошо хоть на кровать, а не на пол. Впрочем, судя по горящему взгляду Ириды, кажется, ей было всё равно, куда там упал её старый знакомый. Не прекращая ворчать и рычать на Рида, девушка принялась остервенело срывать с себя одежду. Ван Лоу же наблюдал за её действиями, одновременно пытаясь понять, что могло так завести упрямую орчанку… Ну кроме его обнажённого тела. Тут отсутствующая эмоциональность была ему на руку, и Рид мог честно признаться, что одного только телосложения, пусть даже и неплохого, всё же явно недостаточно, чтобы привести Ириду в такое возбуждённое состояние. Он уж было хотел задать прямой вопрос подруге, но та в этот момент как раз избавилась от последнего предмета одежды и прыгнула на Рида, словно большая игривая кошка.
Чувства, гормоны, химия, магия… девол его знает, как всё это работает. Но орчанке понадобилось чуть больше пяти минут, чтобы вернуть пропавшую под воздействием сонника эмоциональность Рида. И это настолько выбило его из колеи, что все вопросы и мысли разбежались по самым тёмным углам разума, оставив вместо себя лишь чрезвычайно острые ощущения. Такого секса у ван Лоу ещё не было никогда…
Угомонились они лишь к утру, в душе. Выбравшись из ванной комнаты, Ирида ринулась было собирать свою одежду, разбросанную по всему номеру, но Рид отобрал у неё тряпки и, швырнув их на кресло, утащил девушку обратно в кровать.
– Рид, я больше не могу! И… и вообще, мне домой пора, пока меня не хватились, – тихо пробурчала она, пытаясь вывернуться из объятий любовника, но тот лишь хлопнул её по попе ладонью, чтоб не трепыхалась, и покрепче прижал к себе.
– Вечером поедем вместе. А сейчас – спать, – пробормотал он, закрывая глаза. Ирида дёрнулась раз, другой, но, поняв, что выбраться из железной хватки Рида не удаётся, вздохнула и, смирившись, провалилась в сон следом за любовником.
* * *
– Братик, ты ничего не хочешь мне рассказать? – Высокая изящная девушка в длинном облегающем платье цвета морской волны опустилась на сиденье роскошного кресла. Она обвела взглядом собравшихся в просторном кабинете гостей и, ленивым щелчком пальцев запалив кончик сигареты в длинном мундштуке, закинула ногу на ногу, так, что в длинном разрезе платья мелькнуло белоснежное бедро. Но на этот грациозный и откровенно вызывающий жест не отреагировал ни один из трёх присутствующих в комнате мужчин. Лишь тот, кого она назвала братиком, недовольно поморщился.
Однако упрекать сестру за её поведение в присутствии посторонних… Нет, он не стал делать такой очевидной глупости. А вот поинтересоваться причиной, по которой она позволила себе ворваться в его кабинет во время работы, всё же стоило. Сестрёнка не дура и не стала бы беспокоить его в это время без веской причины. Очень веской.
– Что-то случилось? – он впился взглядом в лицо девушки.
– Она волнуется, – явственно выделив первое слово, ответила та, одновременно кивком и лёгкой улыбкой поблагодарив одного из собеседников брата, с её появлением отошедшего к бару и теперь протягивавшего ей бокал с кальвом и долькой лайма. С некоторых пор девушка полюбила этот напиток, и подчинённые братца, естественно, об этом тут же прознали.
Хозяин кабинета на миг застыл, но почти тут же пришёл в себя. Глянув на собеседников, он кивнул, указывая на дверь.
– Оставьте нас на минуту, парни, – в голосе мужчины лязгнул мозельский акцент, и подчинённые, без вопросов и уточнений, тут же потянулись к выходу. Щелчок дверного замка прозвучал почти одновременно с щелчком пальцев хозяина кабинета, от которого тут же разошлась волна искажений, превращая комнату в недоступный для подслушивания объём. – Итак, я правильно тебя понял? Пелена волнуется?
– Я бы даже сказала: бурлит и пенится, – сверля брата взглядом, протянула девушка. – Мне даже не пришлось расспрашивать духов, их шёпот сам лился мне в уши. Почему Рид всё ещё в городе, Герди?
– Пф, – Герхард Трой откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, тяжело вздохнул. – Потому что он деволов упрямый баран!
Повинуясь жесту северянина, из выдвинувшегося ящика массивного рабочего стола вылетел распечатанный конверт и спланировал на колени Лины. Та настороженно покосилась на брата, но всё же вытряхнула содержимое пакета на стол. При виде выпавшей из конверта картонки брови девушки удивлённо приподнялись, а когда она прочитала содержание послания, то от изумления выхлебала кальв одним глотком.
– Это что?
– Приглашение на ритуальный пир в поместье Шануш, – отрешённо проговорил Трой. – Твой любезный коллега умудрился ввязаться в какие-то дела с Цатти, да так, что даже нас задело, как видишь!
– Орочий праздник… при чём здесь мы? – непонимающе помотала головой Лина.
– Никто ничего толком не знает, – пожал плечами Герхард. – Собственно, такие приглашения получили все Семьи Амсдама, и все пребывают в таком же недоумении… кроме орков, но те ничего объяснять не желают. Только усмехаются в ответ. Именно этот вопрос я и обсуждал с советниками перед твоим приходом, сестрёнка.
– Так, Герди, – Лина потёрла переносицу, – не морочь мне голову! Приглашения, Семьи, орки – это всё ваши мужские дела. Меня они не касаются. Я жду ответа на один-единственный вопрос: почему Рид до сих пор не уехал из Амсдама?
В ответ Герхард смерил сестру усталым взглядом.
– Я уже ответил. Потому что он упрямый баран! Твой коллега, видишь ли, решил докопаться до истинных причин происшествия с его конторой и закусил удила. В общем, если хочешь узнать больше, пойдёшь со мной на этот орочий пир, и там сама у него спросишь. Ясно?
