потом колено. – Пресс напряжен. Всегда. Никакого желе в районе живота. Мышцы – это корсет, который тебя держит. – Юля поднялась и развернула плечи Лейлы. – Не ты виснешь на нем, рискуя сломать себе шею. А ему позволено поддержать тебя. Но если он уберет руку, ты не шлепнешься на свою пятую точку. В этом и есть секрет. Ты танцуешь сама, он только поддерживает. Он тебя обрамляет. Понятно?
Юля отошла от них с видом скульптора, закончившего свое лучшее произведение.
– Еще раз с начала.
Лейла застонала.
– Может вы сами покажете, как правильно?
Леша с готовностью отложил полотенце, но Юля знаком поманила к себе Тёму. Тот легко соскочил с подоконника и, приблизившись, предложил ей руку.
Заиграла музыка, начался танец. Тёма с его длинным корпусом двигался удивительно плавно, то приближая Юлю, то отдаляя на расстояние вытянутой руки. Когда пришло время отклоняться, он осторожно продел руку ей под спину, сверкнув татуировкой – видно было, что Юля для него ничего не весит.
– А можно он теперь потанцует со мной? – с надеждой протянула Лейла, и «Сталлоне» нахмурился.
– Ой, девка… – пробормотал Леша.
Тёма так же молча повернулся к Юле, ожидая распоряжений.
– А на свадьбе ты тоже с ним танцевать будешь? – холодно поинтересовалась Юля.
Вопрос был решен.
Тёма еще несколько раз помогал Юле и в финальной фигуре так низко опустил ее, что короткие платиновые волосы достали до пола.
– В прошлый раз он ее извалял, – мстительно прокомментировал Леша.
Тёма снова наклонил Юлю, и на этот раз она коснулась пола плечом.
– Погоди, я подстрахую! – крикнул Леша, но было поздно: Юля махнула ему свободной рукой, тем самым нарушив равновесие, и Тёма в попытке ее удержать сам рухнул на паркет.
В тот же момент на улице поднялся гулкий ветер. Захлопали раскрытые окна в доме напротив, зашуршали листья на гнущихся ветках. Зал сотряс гром такой силы, что мне показалось, задрожал пол. Воздух сгустился от влаги, но дождь так и не начался.
Юля не ругалась. Она велела Тёме проводить молодую пару к выходу, а сама устало приземлилась на лавку рядом со мной. Одной рукой она держалась за поясницу, другую сжимала в кулак.
Леша опустился перед Юлей на колени, расстегнул тугие ремешки туфель, освободил ее крошечные ступни и начал гладить круговыми движениями.
– Ты чего одна? – негромко спросила Юля вместо приветствия. – Где Антон?
– Он… Гм. Кажется, я убила его кошку.
Юля вздохнула. Кулак ее наконец разжался, и за окном упали первые дождевые капли.
– Дай угадаю. Выпила жизнь? – Она лениво потянулась, разминая мышцы, и топ задрался, обнажив голубые ленты на пояснице. – Тейпы, – пояснила Юля, перехватив мой недоуменный взгляд. – Чтобы не рассыпаться окончательно, когда тебя роняют по пять раз за день. А кошка… Ничего удивительного, что ты ее заморозила. Поначалу все творят дичь. Кто-то должен стать первой жертвой. Ты же толком даже не понимаешь, как это устроено… Я тоже не понимала в свое время. Мне никто ничего не объяснил.
– А что случилось?
– Ничего. – Она посмотрела в распахнутое окно, за которым барабанил дождь. – Меня поцеловала женщина. Мой косметолог.
– И умерла? – с замиранием сердца спросила я.
Юля рассмеялась. Смех ее был беззаботным и нежным, как перезвон колокольчиков.
– Нет, умереть не передав силу, мы не можем – все тогда сломается. А та женщина просто вышла из кабинета. Причем так быстро, что я вообще ничего не поняла. Потом уехала из страны. Буквально на следующий день. Так что вопросы мне задавать было некому. Все пришлось постигать на собственном опыте.
– Разве нет какой-нибудь книги?
– Еще скажи «должностной инструкции», – хмыкнула Юля.
Я с надеждой кивнула. Хоть что-нибудь, что поможет мне перестать чувствовать себя бомбой замедленного действия.
– Да нет, конечно, Вера. Нет никакой инструкции. Часто знания вообще передают не Девы, а их слуги. Меня вот нашел слуга моей предшественницы. Правда, к тому моменту я уже успела устроить засуху. Помнишь, в десятом году? То еще лето было.
– Это кто-то из… – Я указала взглядом на Лешу.
Тот самозабвенно массировал крошечные белые ступни.
– Нет, это был старенький дядечка, он вскоре умер. С Лёшей я познакомилась через год. А потом и с Тёмой. У меня и другие бывают. – Она неопределенно повела рукой в воздухе. – Но это… основные.
В голове возникла фраза Антона про то, чего все хотят от Дев.
– А зачем им это? – на одном дыхании выпалила я. – Почему кто-то вообще служит Девам?
Юля совсем расслабилась под умелыми руками Леши.
– Ну?.. – лениво спросила она и посмотрела на него из-под опущенных ресниц. – Зачем я тебе?
– Связь, – коротко ответил Леша, не отрываясь от своего важного дела.
Связь? То есть не секс? Я села прямее. А что тогда имел в виду Антон? Какая связь у него была с Хельгой? Они же не…
– Но я не знаю, как было у Антона с Хельгой. – Юля, похоже, читала по моему лицу, как в раскрытой книге. – Она точно что-то ему давала, и это была не зарплата. Он ничего у тебя не просил?
Я покачала головой. Надо было раньше догадаться спросить. Я задала все вопросы, кроме главного: зачем ему всё это?
– Надо было вам тогда забрать ее из поезда. – Юля снова глянула на Лешу.
– Попробуй забери что-нибудь у этого психованного! Это же, блин, машина для убийства! – возмутился Леша, но голос его звучал скорее жалостливо, чем злобно.
– Он просто человек, – осадила Юля. – А я дала вам Теплое сияние. И все равно вы вернулись ни с чем. Еще и Тёму покалечили.
– Пустяки, – тихо произнес голос рядом, и я вздрогнула, заметив, что Тёма, оказывается, давно стоит тут же, сложив руки за спиной и склонив голову, как провинившийся школьник.
– Прости нас, Юля. – Леша склонился к выкрашенным красным лаком пальчикам и быстро поцеловал один.
Тут в кармане его завибрировал телефон, и ласки пришлось отложить. Леша пробежал глазами сообщение.
– Кирилл придет чуть раньше. Если никто не против.
Юля окончательно расслабилась, удобнее устроив ноги у Леши на коленях, и покачала головой. Если я сейчас не спрошу, потом точно будет не до того.
– Так ты можешь спасти кошку, которую я заморозила?
Она взглянула на меня со скучающим интересом.
– Что тебе с этой кошки?
– Хочу понять, как это работает.
Юля подтянула к себе ноги и ловко поднялась. Подошла к открытому окну, за которым монотонно барабанил дождь, обняла себя руками. Такая хрупкая она была, миниатюрная, но столько силы исходило от нее в этот момент.
– Тут нет ничего сложного, – равнодушно объяснила она. – Берешь
