с тех пор столько всяких, что уже не поймёшь, которые были те самые.
— Я правильно понимаю, что ты знаешь, как попасть туда, ну… про что ты там спрашивала?
— Угу. Ольга где-то раздобыла доступ к одному из кросс-бифуркаторов. Без понятия, как. Но любой, у кого он есть, может им поделиться. Она и поделилась. Со мной. На тот маловероятный случай, что с ней что-то случится. Оно и случилось, но я про ту дверцу давно забыла, потому что нафига оно мне?
— И теперь вспомнила.
— Именно. И, похоже, что не одна я.
— А кто ещё мог знать?
— Ольга клялась, что никто. Дверь открывается только моей рукой и её. Ольга давно пропала, а если грохнуть меня, то уже никто не откроет.
— Так, может, именно этого они и добиваются?
— Может. Ладно, пойдём уже, попробуем.
— Сейчас?
— А чего тянуть? Если всё срастётся, то перекинем туда мятежных корректоров, кайлитов и ту тётку с синеглазыми детьми.
— Костлявую?
— Её, ага. Отличная будет компашка, всем на зависть. Потенциал — атомная бомба отдыхает. Мелехрим со злости сжуёт свою мантию. Давно мечтала ему нос натянуть, но он всегда был на пять шагов впереди. Я-то не Ольга.
— А Ольга что?
— Она играла с ним на равных и переиграла в конце концов. Коммуна изрядно подвинула Конгрегацию. Но то дела давние. Вот тот дом, кажется.
— Кажется?
— Это было давно, я была пьяная… Чёрт, да мы обе были в говнину. Прощались, типа. Вот на прощание она мне и дала доступ… Нет, не этот, там дверь другая была… Чёрт, да что же все дома одинаковые тут? Может, следующий?
Подъезд соседнего дома открылся, оттуда вышла женщина и трое мужчин. Аннушка застыла, как на стену наткнувшись. Женщина подождала, пока мужчины вытащат из дома тяжёлые рюкзаки, и только тогда повернулась к нам лицом. Рыжая, красивая, отличная фигура…
На её строгом властном лице мелькнула тень узнавания, голубые глаза расширились, и она что-то отрывисто скомандовала. Моя чуйка завопила, один из мужчин потащил из рюкзака оружие, второй кинулся к нам бегом, а женщина выхватила пистолет. Я дёрнул остолбенелую Аннушку за руку, и первым выстрелом она промазала. Куда пришёлся второй, я не понял, но девушка охнула и повисла у меня на плече. Я подхватил её и нырнул в узкий проулок. К счастью, короткий — пронёсся по нему, топоча протезом и свернул до того, как добежавший мужчина выстрелил вслед. Пуля прошла неприятно близко. Ответный выстрел сделал наугад, выставив пистолет и нажав на спуск — высунуть голову запретила чуйка. В ответ неприятный скрежещущий треск, как будто рвут брезент, из стены тупика выбило облачка пыли. Да, чёрт, тупик. Ну что же, зато, чтобы нас достать, им придётся подойти вплотную. И тут уже посмотрим кто кого. Я встал за углом с пистолетом наготове и прислушался — шагов не слышно. Прошло с полминуты, и чуйка дала отбой. Лезть в ближний бой нападающие не захотели.
— Кажется, ушли, — сказал я Аннушке. — Ты как?
— В ногу словила. Фигня, не впервой. Будем хромать вдвоём. Но чёрт меня дери!
— Что?
— Чтоб мне сдохнуть! Это была Ольга!
Глава 36
Под сенью Мораториума
— Это точно была твоя старая подружка? — спросил я Аннушку.
Мы сидим в кабинете местного врача, на одной кушетке, оба в трусах. Ей бинтуют ногу — сквозное пулевое правого бедра. Кость не задета, рана чистая. Будет ещё один шрам в её богатой коллекции.
Мне обрабатывают культю — она плохо перенесла марш-бросок с девушкой на плече. Будем хромать оба.
— Да не парься ты, — говорит она медсестре, — на мне всё заживает, как на собаке. Метаболизм такой.
Та кивнула, попросила посидеть подождать доктора и вышла.
— А насчёт Ольги… — это уже мне, — в тот момент я была уверена абсолютно. Лицо, фигура, поза, движение… Она. Но сейчас думаю, что нет.
— Например, — подсказал я, — то, что она, увидев подругу, немедленно приказала её пристрелить?
— Не только. Лицо… Ладно, она старше, чем была, это не удивительно. Ольга всегда выглядела сущей девчонкой, потому что впервые приняла Вещество в двадцать. Сейчас может выглядеть на любой возраст, но… это как бы Ольга. Но не та Ольга.
— Не понимаю.
— Я, наверное, единственная, кто знал настоящую Ольгу. Не руководителя разведки Коммуны, а весёлую рыжую девчонку, которой она так и осталась в глубине души несмотря на то, что жизнь её прожевала жёстко. Мы не сразу подружились, но, когда это случилось, она иногда сбегала со мной.
— Куда?
— Да куда угодно. Мы шатались по Мультиверсуму просто по приколу, пили в барах разных миров, плясали в клубах разных городов, купались в морях разных срезов, гоняли на «Чёрте» по пустыне, я показывала ей самые красивые пейзажи во Вселенной, она делилась со мной тайнами древних руин.
— Круто, наверное, было.
— Да, очень. Понимаешь, когда мы встретились, она уже не первый раз принимала Вещество, и лет ей было… не знаю сколько. Но возраст — это тело. А телу было двадцать. Она не могла позволить себе быть двадцатилетней, её бы сожрали с такой-то работой. Она держала маску «старой злобной суки» так долго, что та приросла, но со мной она ухитрялась её как-то снимать. Мы веселились как девчонки, и это было по-настоящему. А та Ольга, которую мы встретили тут… Она другая. Совсем. От неё не то ощущение.
— Чуйка? — понимающе кивнул я.
— Да, точно, — подумав, согласилась Аннушка. — Сразу не поняла, всё произошло очень быстро, но я узнала её только глазами. Не чуйкой. Ольгу я могла найти в любой жопе Мультиверсума, просто знала, куда ехать. Потом она исчезла. Её не стало. Для меня или вообще, не знаю. Только сейчас до меня дошло: а ведь её до сих пор нет. Так что да, ты прав. Кто бы там ни был, это не она.
Пришёл строгий пожилой доктор, отругал нас за пренебрежение безопасностью, как будто мы сами себе в ноги от нефиг делать стреляли. Мне вручил
