– Во имя всех богов, могу я один чертов вечер…
Я тут же замолкаю, хватая ртом воздух, и пялюсь на пришедшего. Из-под капюшона мерцают темно-синие глаза.
– Ви, – шепчу я. – Что… ты здесь делаешь?
Вместо ответа она подныривает под мою руку и входит в комнату. Потерянная, она стоит посреди комнаты, глядя на кувшины с вином и наполненный до краев кубок.
Я судорожно сглатываю. Мое горло сжимается, пока я, не отрываясь, смотрю на нее. Мне кажется, что в любую секунду она может раствориться как мираж, стоит мне только отвести взгляд. Она не может быть здесь! Она должна!.. Я выпил слишком много вина и не заметил этого?
Я замечаю, что Фульк нервно переминается с ноги на ногу.
– Я… еще раз посмотрю, все ли хорошо с Элорой и Гембрантом и… останусь неподалеку от конюшен, чтобы… эм… В общем… мне надо идти.
Он проскальзывает мимо меня, отрывает мою руку от двери и тихо закрывает дверь за собой.
Я беспомощно замираю, все еще уверенный, что Давина исчезнет, как только я моргну. Вместо этого она откидывает капюшон, проходит к столу и делает большой глоток из кубка.
– Что?.. – я откашливаюсь, потому что мой голос прозвучал так хрипло, что невозможно ничего разобрать. – Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна?..
– …лежать в постели Эсмонда и наслаждаться брачной ночью? – отвечает она насмешливо.
Ее ответ – как удар под дых. И сразу возвращаются отвратительные образы. Обнаженная Давина на белых простынях, а над ней склоняется Эсмонд. Я заставляю себя не думать об этом.
– Да, то есть нет… я… – протираю лоб. – Я не думал, что… Как же…
– Ты не хочешь задать мне тот вопрос, который не дает тебе покоя, вместо того, чтобы заикаться?
Она поворачивается ко мне, и я почти вздрагиваю под ее оценивающим взглядом. Я отчаянно ищу на ее лице знак того, что с ней могло что-то случиться. Иначе зачем она здесь? Но ничего не замечаю – лишь холодную маску, которую она так часто должна носить.
Я глубоко вдыхаю и собираюсь с мыслями.
– Ты спала с ним?
Она фыркает, проводя пальцем по краю бокала.
– Я? Нет. Однако мой супруг… заснул до того, как успел раздеться. По всей видимости, пары бокалов для поднятия храбрости было для него слишком много.
– Храбрости для чего?
Холодный расчет исчезает из ее взгляда, а маска гордой принцессы спадает, когда она снова поворачивается ко мне.
– Чтобы прикоснуться ко мне. Вероятно, он боялся, что я превращу его в ледяной столб. – Она пожимает плечами. – Вероятно, и я тоже. Вместе с половиной замка. Но к счастью он захрапел до того, как Кларис помогла мне с этим мерзким платьем. – Она делает осторожный шаг в мою сторону. – Ты бы никогда не заставил меня надеть что-то настолько отвратительное, верно?
Я качаю головой.
– Никогда.
Она кивает, явно довольная моим ответом.
– Теперь задашь свой второй вопрос?
– Откуда ты знаешь, что у меня есть второй вопрос?
Давина усмехается.
– Оттуда, что я вижу тебя. И если бы мы поменялись местами, у меня бы был второй вопрос. Вероятно, был бы и третий.
Я чувствую, как уголки моего рта дергаются в улыбке.
– Ты слишком хорошо меня знаешь. Я еще даже не знаю, какой следующий вопрос мне стоит задать.
– Просто попробуй.
Я шумно выдыхаю воздух.
– Почему ты здесь?
Она наклоняет голову.
– А сам как думаешь?
Мое сердце пропускает удар.
– Я… не знаю.
Давина делает шаг ко мне. Потом еще, пока не встает прямо напротив меня. Знакомый аромат свежевыпавшего снега окутывает меня и туманит чувства.
– Где мне следует быть, если не здесь? Сегодня мне пришлось выйти замуж за человека, к которому ничего не чувствую. Я сделала это, потому что это мой долг. После тех оскорблений, которые мне пришлось терпеть весь день, я подумала, что я… должна хотя бы брачную ночь провести с тем человеком, за которого действительно хотела бы выйти замуж.
Я не уверен, дышу ли.
Пока я жду и пристально смотрю на нее, Давина, нахмурившись, отводит взгляд.
– Не мог бы ты… что-нибудь сказать? Или дать понять, что мне стоит уйти? Хоть что-нибудь…
Я обхватываю ее лицо руками, наклоняюсь к ней и целую в первый раз за многие недели. С тех пор как мы вернулись из Фриски после визита к ее родителям, мы всегда держали почтительную дистанцию. Я лишь мимолетно касался ее – если вообще касался, – но не целовал.
Ни разу за эти бесконечные недели, в течение которых меня не волновало ничто, кроме этой женщины.
Найдя губы друг друга, мы оба издаем стон. У нее вкус вина, но под ним я обнаруживаю ее вкус, такой же сладкий, как и в моих воспоминаниях
– Ты уверена? – шепчу я, едва отстранившись от нее. – Одно твое присутствие здесь – это государственная измена. Если ты…
Она запечатывает мне рот еще одним поцелуем, пока я не забываю, что хотел сказать.
– Я уверена, – шепчет она. – С того вечера в Бразании, когда я сказала тебе, что хочу остаться, я ни в чем не была так уверена.
Глава 3
Давина
Не отрываясь от меня, Леандр нащупывает засов на двери и задвигает его. Я кладу на него руку и держу ее, пока не образуется толстый слой льда.
Этой ночью никто не пройдет через эту дверь.
Я так нервничаю, что, когда расстегиваю застежку плаща под шеей, у меня дрожат пальцы. После нескольких попыток мне удается ее раскрыть, и плащ опускается на пол. Я стою в одном нижнем платье, не зная, что теперь делать.
Леандр нежно гладит мои руки, медленно продвигаясь от запястий вверх.
– Спокойно, – шепчет он мне на ухо. – Тебе нечего бояться. Или стыдиться.
Я шумно выдыхаю. Я его не боюсь.
– Я не знаю, что сейчас…
Он мягко кусает меня за ухо, чем извлекает из меня хриплый звук.
– Здесь нет ничего правильного или неправильного. Скажи, если тебе не понравится то, что я делаю, а я скажу тебе. Ты просто должна мне доверять.
– Уже, – шепчу я.
Леандр целует меня в лоб и кончик носа, прежде чем подвести к кровати. Он опускается на край и смотрит на меня. В его взгляде я не замечаю ничего, кроме любви и глубокой привязанности. Последние следы нервозности исчезают.
Я подхватываю сорочку и забираюсь к Леандру на колени, так что сижу на нем верхом. Его пальцы кажутся изумительно теплыми, когда он скользит ими по моим коленям и бедрам. Тепло, раскаляющее мою кровь и приводящее магию в волнение, пока она не начинает гудеть в моих венах. Все время Леандр смотрит на меня, чтобы не пропустить ни одной моей реакции. Мне нравится, что он смотрит на меня так.
Но прежде чем сдвинуть нижнее платье с моих бедер, он останавливается. Я задыхаюсь, когда его пальцы скользят обратно к моим коленям. Леандр посылает мне понимающую улыбку, после чего наклоняется и кусает меня за шею. Я не знала, что нежные поцелуи и мягкие укусы могут так приятно ощущаться в этих местах.
Застонав, я кладу голову ему на шею, чтобы предоставить больше пространства. Он опускает руку на мое бедро, чтобы дать мне опору, а другой расплетает мою косу, пока мои белые волосы свободно не рассыпаются по спине.
Он смотрит на меня светящимися глазами.
– Если бы ты только знала, как мне трудно сдерживаться, – шепчет он. – Или как часто этот момент был в моих снах.
Его признание вызывает у меня стон.
– Как заканчивались твои сны?
Он пожимает плечами.
– Каждый раз я просыпался. И всегда, когда смотрел на тебя днем, хотел узнать, чем этот сон может кончиться. Как бы ты себя почувствовала.
Леандр проводит языком по тому месту на моей шее, под которым твердо и часто бьется пульс.
Мне нужно вспомнить, как говорить.
– Мы можем узнать это сейчас.
Он стонет мне в шею. Этого звука достаточно, чтобы вызвать у меня горячие тянущие ощущения внизу живота. Я инстинктивно двигаю бедрами, чтобы облегчить это натяжение, но оно только усиливается.
