Третий глаз больше остальных двух и имеет красную окраску белка.
— В яйце-то и смерть Кощеева, — прошептал я себе под нос и попытался уколоть демонессу не глядя в третий глаз.
Фехтовальщик я никакой, но тренированное тело Конана само сделало все. Меня ослепила яркая вспышка, и нечеловеческий крик пронзил мои барабанные перепонки. Это было последним, что я видел и слышал в этом мире.
Снова мрак и ощущение лифта.
Второе пробуждение было менее болезненным.
«Главное, не делать быстрых и резких движений и не подавать признаков удивления и непонимания», — дал я себе установку и открыл глаза.
Я опять был в шатре. Правда, этот шатер был немного другим. В отличие от того, где я проснулся Конаном, этот изобиловал красными и белыми красками, тот же был желто-коричневым. Я медленно окинул взглядом все вокруг, не вставая. Ничего необычного. Из мебели здесь была только моя кровать. Даже рукомойника не было. Шатер был пуст, за исключением доспехов и меча со щитом, стоящих около входа.
— Доспехи европейские, — пробормотал я, — где-то века двенадцатого. Если есть доспехи, значит я воин. А такие доспехи, — я пригляделся, — судя по большому количеству чеканки и позолоты, могут принадлежать только дворянину, то есть рыцарю. Значит, я рыцарь. Нахождение мое в шатре свидетельствует, что я далеко от дома и явно не в гостях. Вряд ли бы какой-нибудь сэр, у которого я остановился, не предложил бы мне провести ночь в его замке. Следовательно, я в пути. Интересно, кто я?
На ум из той эпохи приходила только Жанна д’Арк, и я инстинктивно приложил руки к груди.
— Фу, — выдохнул я, — мужчина.
— Сер Джаспер, вы проснулись? — раздалось снаружи.
В ту же секунду, не дожидаясь моего ответа, полог шатра распахнулся, и внутрь вошел парнишка, лет четырнадцати на вид. Он принес завтрак.
— Где мы находимся? — рявкнул я, понадеявшись, что это мой слуга. Если он не слуга, то зачем он приносит мне завтрак? Мой командный голос должен был способствовать тому, что он не будет думать над глупостью вопроса, а сразу ответит, если что, потом сошлюсь на амнезию или выкручусь по-другому.
— Мы все там же, сэр. В Бритонии, в герцогстве вашего друга Танкреда Квенелесского, около огненной пещеры.
— И что же мы здесь делаем? — мой голос помог, и я продолжал в том же духе.
— Как что? Приехали убивать дракона. Вы же на той неделе поспорили с герцогом на бочку вина, что вам этого дракона убить — что два пальца обос… в общем, раз плюнуть.
— Ладно. Иди. Если понадобится, позову.
Так как у шейха меня не кормили, если не считать вина и историй про Алхат и демонессу, я набросился на бедную зажаренную утку, словно стая проголодавшихся волков на маленького олененка.
«Подведем итоги, — думал я, — я все-таки дворянин, рыцарь и нахожусь около пещеры с драконом. Место пребывания — Бритония (не Британия, а именно Бритония), какое-то герцогство с плохо выговариваемым названием. Да еще поклялся, точнее, поспорил, что убью этого дракона.
Выхода для отступления нет. За этим, за геройством и подвигами, я и пришел в эту фирму, точнее, не за этим, но какая разница, фирма исполнила свои обязанности на все сто процентов. Ладно, сейчас самое главное — дотянуть до ночи, так как ночью я перемещусь в свой мир. Значит, надобно всеми мыслимыми и немыслимыми способами потянуть время, отсрочить выполнение договора или идти в пещеру ночью, там я перемещусь в другой мир, а прежний хозяин тела вернется обратно и сделает всю свою работу. Но лучше всего отсрочить бой на завтра. Так будет спокойнее и честнее с настоящим обладателем тела».
Полог опять открылся, и вошел тот же мальчишка.
— Изволите одеться, сэр Джаспер?
— Изволю, — ответил я, пытаясь сохранить повелительный тон, и отодвинул от себя тарелку с костями.
Если бы не этот мальчишка, то я бы точно запутался в своей одежде. Во всех этих брэ, нижних и верхних рубашках и еще во множестве мелких, но нужных частей. Одевшись, я потянулся и вышел из шатра в сопровождении своего слуги.
Мой шатер был здесь не одинок, складывалось ощущение по количеству палаток, что здесь остановилась вся армия этой самой Бритонии. У большого шатра, полыхающего на солнце обилием золотого шитья, стояла группа дворян, судя по одежде, это были именно дворяне, и не самые бедные. При моем появлении они обернулись, и один из них, самый рослый и бородатый, весело прокричал:
— А вот и наш великий Убийца Драконов, Джаспер Кавалер, — и уже в мой адрес. — Доброе утро, Джаспер. Голова не болит после вчерашнего?
После вчерашнего? Ага, понятно, значит, вот почему, мой слуга не удивился моим вопросам. Он подумал, что я после вчерашнего, ничего не помню.
— Все хорошо… — посмотрев на его коту и увидев герб, точь-в-точь похожий на герб вышитый, на самом большом шатре, ответил я. — Герцог Танкред. Все очень хорошо.
— Ну-с, сэр Кавалер, когда же вы будете нас радовать своим подвигом? Когда же мы увидим великий бой между вами и драконом?
— Скоро, мой дорогой друг, очень скоро, — ну вот и пришло время тянуть резину.
— Когда же скоро? Уже вечер скоро наступит, а вы все спите, так и пари можно проспорить. А проспорить пари это недостойно Рыцаря Поиска.
— А что, я обещал убить его сегодня?
— До заката, Джаспер, до заката.
Вот это номер. Ну спасибо тебе за это, сэр Джаспер Кавалер, Рыцарь Поиска, Убийца Драконов. Свинью ты мне подложил изрядную. Отговорки и попытки перенести на завтра не пройдут.
В это время, когда мне в голову лезли отступнические мысли, герцог Квенелесский хлопнул в ладоши, и к нему подбежали четыре молодых, здоровых парня, носившие коты с гербом своего хозяина.
— Мальчики, оденьте нашего дорогого гостя и усадите в седло, а то, сдается мне, он после вчерашнего сам это сделать не сможет.
Меня подхватили, хочу заметить, не особо церемонясь, быстро, со знанием дела, упаковали в доспехи, что я мог наблюдать у себя в шатре, и, не понижая темпа, водрузили на коня (может, и на лошадь, кто ж там смотрел, скотина — она и есть скотина), приторочив к седлу меч и щит.
— Сэр Джаспер, сэр Джаспер, — закричал мне мой слуга, — возьмите свою пику.
Он подал мне пику. Ух, ну и тяжесть.
— Джаспер, друг мой, — подошел ко мне герцог, — удачи тебе, я буду рад проиграть тебе это пари. Зря ты все-таки это затеял.
Он шлепнул моего коня по крупу, тем самым приводя его в движение.
«Ну ничего себе, —
