— Мое имя — Реас Богард из Офира, — сказал мужчина. — Я нашел тебя недалеко отсюда и позаботился о тебе. Ты выздоровеешь быстро, рана у тебя не серьезная. Я ее прочистил и перевязал, умастив целебными травами.
— Ты разве лекарь, Реас?
— Всего понемногу, — засмеялся Богард и потянулся к огню, чтобы подбросить в пего хворосту.
Плам посмотрел на свою грудь. Перевязка очень умело была сделана из полосок лыка, намазанных благовонным маслом.
Плам снова выпил несколько глотков вина.
— Очевидно, ты хорошо разбираешься во врачевании ран?
— Лекарское ремесло — это одна из моих слабостей. льщу себя иногда тем, что я — еще ученый, путешественник, даже философ. а ты кто и как попал сюда?
Юноша призадумался. этот человек спас ему жизнь, да и от всего его существа исходит какое-то властное, подкупающее благородство. он решил довериться.
— Зовут меня Плам, и я родом из Шема.
— Шем для меня звучит как общее понятие. я знаком с несколькими племенами, которые живут здесь. ты из какого племени и как справился с шайкой работорговцев?
— Это были работорговцы? у меня не было времени их рассмотреть. да и очень плохо я знаком с землями и народами за пределами Шема. в первый раз я оставляю свое племя.
— Это были работорговцы из Кофа. мерзкая порода! они сторожили добычу. но и ты тоже хорош! быстро действуешь. не было времени оглядеться, а успел их всех перебить!
— Я не убийца, только защищал свею жизнь!
— И все-таки, один — против пятерых! Должно быть, ты знаменитый боец!
— Я не боец. все еще нет. можно сказать, что разбираюсь в охоте и в разгадывании следов. В этом я был одним из лучших в своем племени. У нас нет бойцов. Война противна нашей вере.
— Интересно! Как же вы выжили в этом мятежном краю? Я заметил, что ты использовал только охотничье оружие. А одного из них убил голыми руками! Ты уже стал бойцом, и отличным, клянусь Митрой. Есть у тебя и хорошие трофеи. Кони, оружие, доспехи, немного золота и серебра. Все это я собрал на поляне, теперь эти вещи принадлежат тебе.
— Не хочу ничего брать, — возразил Плам. — Хочу вернуть только свое оружие. Я сражался не за добычу, а за свою жизнь!
— Это хорошо! Жизнь — это дар и для нас, и для других людей. Ее нужно беречь. А ты нуждаешься в отдыхе. Полежишь тут несколько дней. Рана того требует.
— Я тебя задержу, Реас. У тебя своя дорога.
— У меня достаточно времени. Теперь выпей еще немного вина с травами. Завтра мне расскажешь о себе. Если захочешь.
— Хорошо! Вино твое, как эликсир, — теперь уже более твердой рукой Плам принял рог и выпил его до дна. Снова его обволокла тьма. На этот раз ласковая, успокаивающая. Рядом с ним находился друг. Друг!
* * *
Плам проснулся с потрескавшимися губами, испытывая сильную жажду.
Блестящий диск солнца только что поднялся на небосклоне. Над костром булькал котелок, от которого шел вкусный запах приправ. Желудок раненого дал о себе знать громким урчанием.
Поблизости от костра паслись кони. Плам был заботливо укрыт тонким одеялом. Возле левой руки в землю был забит рог, наполненный густой темно-красной жидкостью.
Юноша потянулся и удивился, что испытывает совсем слабую боль в раненой правой части груди.
Он выпил немного ободряющего напитка и снова забил рог в землю. Потом усмехнулся — Реас Богард отлично позаботился буквально обо всем!
— Соня проснулся! — послышался шутливый голос сзади. Реас приближался с охапкой лекарственных трав в руках. — Ты спал непробудно целый день и целую ночь. Я даже испугался, что мой новый друг отошел на Серые Равнины!
— И в самом деле, если сейчас же не попробую твоего божественного кушанья, то будет мне верная смерть! — попытался перейти на шутливый тон и раненый. — Чувствую себя, как новорожденный!
— Отлично! — Реас положил лекарственные травы на расстеленное на земле одеяле. — Но сначала позаботимся о твоей ране…
Совсем скоро новая перевязка была готова, и мужчины приступили к завтраку. У еды был превосходный вкус, хотя она была приготовлено без мяса.
— Я не ем мяса, — заявил офирец. — Так я воспитан с малолетства. Кроме того, я и не воин, чтобы мне нужны были силы. И не гляди на меня так удивленно! Когда поправишься, будешь охотиться, как и раньше, а я не люблю охоту.
— Да, в этом отношении мы вообще не похожи, — задумчиво проговорил Плам. — С тех пор, как помню себя, я питаюсь мясом. Охота на зверя у меня в крови.
Реас задумался. На его благородном лице разлилась широкая сердечная улыбка.
— Хочешь — будешь готовить мясо сам. Совсем скоро ты сможешь заботиться о себе. Вернешься к своим родным с хорошей добычей и боевой славой.
Лицо Плама потемнело. На высоком лбу прорезалась глубокая морщина. Теперь он выглядел куда старше своих шестнадцати лет.
— Что, рана заболела? — забеспокоился Богард.
— Нет, не от раны. У меня уже нет народа, нет племени, нет близких и родных!
— Почему? Неужели все перебиты или умерли от болезни? Почему ты один?
— Я расскажу тебе, я у тебя в долгу! — Плам протянул руку, взял рог и допил оставшееся в нем вино. Он посмотрел на своего собеседника откровенным взглядом и продолжил. — Я — изгнанник, которого выгнали свои же! Можешь меня презирать, но я не могу и не хочу лгать тебе.
Реас как будто не услышал слова, наполненные горечью. Он вынул кожаный мех, наполнил пустой рог вином. Отпил большой глоток, подал рог юноше и только тогда посмотрел на него. В его взгляде сквозило сочувствие и тепло.
— Изгнанник — это не всегда преступление. Иногда преступниками являются как раз те люди, которые прогоняют себе подобных. Важнее не прогнать добро в себе!
Кроткий и тактичный тон успокоил бурю, зарождающуюся в душе Плама. Удобно опершись на согретую солнцем скалу, подкрепившись хорошим вином и понимающим, сочувственным взглядом взрослого мужчины, он начал свой рассказ:
— Я рожден в немногочисленном племени с древней и гордой историей. Наши прадеды происходят из высшего жреческого рода, служившего легендарной Горе Славы. Там были расположены главные храмы высших богов Атлантиды. Когда много веков назад ярость океанов поглотила наш материк, с помощью больших знаний, сильных заклинаний и могучей магии почти весь наш род спасся от гнева моря. Но, по воле богов, нас разбросало по всему свету. Основной задачей уцелевших атлантов нашего рода было сохранить чистоту нашей крови, уберечь древние знания, исконное благочиние и веру. Мы — исчезающий народ.
Из-за наложенных нашими прадедами ограничений мы не имеем права родниться с другими племенами, даже уцелевшими после катастрофы атлантами. Другие люди считаются низшими, а мы — народ Горы Славы, мы — богоизбранные. Поэтому мы зовемся славинами. С течением веков валузийцы, ахеронцы, а позднее хайборийцы уничтожали наши небольшие общины. Древняя вера запрещает нам воевать, поэтому нам почти невозможно защититься. Нас осталось немного: здесь, в Шеме, в Пиктской пустоши, и, может быть, где-то в далекой северной тундре. Долгие годы мы не поддерживаем никакой связи с другими сородичами. Более многочисленные наши родственники живут к востоку от моря Вилайет. Но они — вымирающий народ и их зовут козаками. Предание, оставшееся с времен Великой Катастрофы, гласит, что мы возродим величие Атлантиды. Мы свято чтим эту легенду…
