Узел на руках был слишком хорош: такой не развяжешь без посторонней помощи. Кое-как сдвинув локтем платок, чтобы видеть дорогу, Кассандра отправилась на поиски Нириаль.
* * *
Нириаль расположилась под тентом у лазарета – тем самым строением, где Кассандра провела свои первые дни в лагере ливьер. Судя по инструментам и баночкам на столе, травница готовила лекарства. Кассандре стало неловко отрывать её от работы, но Нириаль сама тут же бросилась к ней.
Она развязала девушке глаза и руки и, сокрушённо качая головой, принялась накладывать скользкие повязки на её запястья и разодранный лоб. Кассандра задумчиво глядела, как вдалеке девушки под предводительством Гиории пытаются спилить дерево. Давалось им это непросто – насквозь вспотевшие, в какой-то момент они бросили пилу и ушли. Дерево даже не покосилось. Хоть это и было совершенно по-детски, Кассандра мысленно возликовала: она болела за дерево.
– Почему среди ливьер нет мужчин, Нириаль? – спросила она. – Ты знаешь, кто такие амазонки?
Нириаль кивнула.
– Я знаю. Но это никак не связано. И среди ливьер есть мужчины. Просто не в нашем лагере.
– Почему? – поразилась Кассандра, мигом позабыв про дерево и Гиорию.
– Я полагаю, Ляля Бимбикен против, – Нириаль пожала плечами. Она закончила бинтовать руку Кассандры и вернулась к своим баночкам.
– То есть Бимбикен не допускает мужчин в лагерь? Так, а что ещё тут у вас запрещено из того, что нормальные люди делают?
Нириаль укоризненно покосилась на Кассандру.
– Не говори так. Ляля – непростой человек, со своими странностями, но кто из нас идеален? Она особенная. Невероятно честная, храбрая. И она спасла нас всех. Ты не найдёшь здесь себе ни одного друга, если будешь высмеивать Бимбикен.
– Расскажи мне ещё, – попросила Кассандра. Ей хотелось как-то помочь Нириаль, но она не знала, за что взяться. Заметив это, Нириаль протянула ей нож и овальные клубни, похожие на картошку, только фиолетовые.
– Сложно выразить словами, – тихо сказала она, глядя на Кассандру. – Ляля Бимбикен подарила нам веру… в то, что магия ещё жива. Она смогла из своей энергии извлечь крупицы чего-то, что раньше было волшебством Флориендейла, и использовать это во благо, для нашей защиты. А потом научила всех нас, подготовила первый отряд ливьер и разослала их по стране, чтобы следить за Роттером, – Нириаль вдруг разволновалась, и её волнение передалось Кассандре. – Это больно представить… но тогда, когда королевство погибло, когда стихии перестали откликаться, никто уже не верил, что во Флориендейле осталась магия. А Ляля её нашла.
– Я не поняла, – покачала головой Кассандра, – о каких стихиях ты говоришь?
Нириаль беспомощно улыбнулась. Так улыбаются, когда сообщают дурные вести, а в душе сами не верят, что всё потеряно. Она рассказывала неспешно, делая длинные паузы, словно ожидала, что Кассандра будет перебивать или задавать вопросы. Но та слушала молча. Кассандра напрягала всё своё воображение, пытаясь представить себе мир, в котором четыре избранных человека властвовали над стихиями – природными силами невероятной мощи! Пожары, смерчи, наводнения – если подумать, стихии должны были внушать ужас, ведь они одним махом могли уничтожить человечество. Разве не стихия разрушила родительский дом в Поверхностном мире? Однако Нириаль настойчиво объясняла, что все четыре элемента – воздух, огонь, земля и вода – даны людям, чтобы жить, а не чтобы бояться и страдать. И Кассандра постепенно начинала видеть: как ростки прорастают из земли, подбадриваемые ласковой рукой; как волна выталкивает на поверхность едва не захлебнувшегося ребёнка; как пламя свечи освещает строчки письма от родных. Жители Флориендейла вовсе не были волшебниками – они были обычными людьми, но волшебство окружало их повсюду, пропитывало их землю, пронизывало воздух.
– После Передела мы думали, что магия исчезла навсегда. Но на самом деле она всего лишь рассеялась, раздробилась на много маленьких частей и осталась жить в тех, кто по-прежнему в неё верил. Правда, тогда никто об этом не знал. Ты же понимаешь: люди не умели обращаться с магией, они не понимали эту силу, не изучали её… Только магистры могли управляться с ней по-настоящему. Сегодня нам доступны лишь крупицы. Но это даёт надежду! – завершила Нириаль.
Кассандра подвинула к ней доску с мелко нашинкованными клубнями.
– Ты говоришь, вы используете эту… силу чтобы защищаться. Но как?
Нириаль отступила от стола, вытянула левую руку и внезапно выбросила из сжатой ладони то ли комок, то ли сгусток – непонятную субстанцию. Кассандра ожидала, что сгусток тут же упадёт на землю, но вместо этого он расплылся в воздухе, образовав вокруг Нириаль нечто вроде щита. Тончайшая полупрозрачная плёнка с зеленоватым отливом исходила из ладони Нириаль; неровные края слегка подрагивали, словно от ветра. Щит не закрывал ее полностью, но был довольно большим.
– Это покров, – сказала Нириаль.
Кассандра молчала. Сердце колотилось в груди, как будто она только что навернула пару кругов вокруг лагеря. И она не знала, что сказать.
– Магия в каждом из нас, – повторила Нириаль. – Это твоя сила, движение твоей души. Ляля Бимбикен может считать, что в тебе недостаточно веры, но знаешь, о чём я думаю, когда создаю покров? О людях, которых люблю и которых не хочу потерять. О тех, кого я уже не могу спасти, и о тех, кто рядом… И это, это в тебе есть! Просто думай о своей семье. О Мари.
Кассандра с готовностью протянула левую руку, и Нириаль принялась показывать ей, как надо правильно сгибать запястье и разжимать кулак. Оказалось, это требует определённой сноровки. У Кассандры не получалось держать руку ровно и так, чтобы пальцы при этом не дрожали.
– Важно, чтобы вот тут был почти прямой угол, – объясняла Нириаль, прикладывая палец к сгибу запястья и предплечья. – Иначе покров не удержится, а соскользнёт.
– Очень сложно, – пожаловалась Кассандра. Теперь, когда Нириаль упомянула Мари, Кассандра не могла сосредоточиться. Сможет ли она защитить Мари, если научится создавать покров?
– Ни у кого не получается поначалу – утешила Нириаль. – И Флора не один день строилась. Просто продолжай тренироваться. И думай, думай о хорошем! Твоя душа, твоя сила, энергия – они обязательно найдут выход.
* * *
Обычно Кассандра просыпалась позже всех в маленькой палатке, которую делила с тремя ливьерами. Вставать она не спешила; хоть май и выдался жаркий, вылезать из-под тонкого шерстяного пледа в холодное утро всё равно было мерзко.
Так, закутавшись в плед, она некоторое время наблюдала за сборами девушек. Бледнолицая Анель, самая старшая из них, – ей было то ли двадцать шесть, то ли двадцать семь, хотя выглядела она, как и все травники, лет на десять младше, – то и дело лазила на второй ярус за своими вещами. Шаткая кровать ходила ходуном, скрипела прямо над ухом Кассандры, и это было действеннее любого будильника. Гораздо тише вела себя Гиория: она всего лишь занимала на полчаса единственное зеркальце в их палатке, тщательно размалёвывала лицо и расчёсывала кудри – весь лагерь недоумевал, зачем она это делает. Ирель, третья соседка Кассандры, вертелась под ногами у первых двух, складывая их вещи и заправляя постели. Ирель не могла уйти на службу, не прибравшись.
Наконец девушки расходились и Кассандра оставалась одна. По-прежнему не член отряда, она не обязана была участвовать в их ежеутренних сборищах. Последние два дня она использовала это время, чтобы в тишине и покое практиковать свой покров. Кассандра старалась изо всех сил: разучила правильные движения, настроилась, казалось бы, на нужную волну, даже убедила себя, что видит призрачную дымку… Но покров не желал разворачиваться в её руке. Кассандра добилась только отчётливого покалывания в пальцах, что само по себе было неверно, потому что покров должен исходить из основания ладони, а не из пальцев, как пояснила Анель.
Сегодня покалывание снова дало о себе знать, да ещё и запястье болело от бесконечных упражнений. Разочарованная, Кассандра уныло натянула на себя штаны с футболкой и отправилась на завтрак. Никто не стал спрашивать у неё, продвинулась ли она в своём предприятии. Никто, кроме, конечно же, Гиории. Можно было вспылить и обменяться колкостями, но зачем? Кассандре хватало пререканий с Гиорией в их спальной палатке, где им некуда было деться друг от друга. Она проигнорировала комментарий.
