Вдруг все заметили пленника и столпились вокруг него. Но давки и воплей, как обычно бывает у диких племен при виде взятых в плен не было. Маленькие люди наблюдали за ним с такой молчаливой ненавистью, что кельта охватила непроизвольная дрожь.
Сопровождающие протолкнули его через толпу и новели дальше. У берега реки они остановились и отступили в сторону. Напротив горели два костра, а между ними виднелись смутные контуры какого-то сооружения. Наконец он разглядел, что это высокое вытесанное из камня сиденье. На этом своеобразном троне сидел старик с длинной белой бородой. Его черные глаза блестели, как у волка, одет он был в длинный и широкий плащ. На подлокотнике неподвижно лежала рука старика — тонкая, с узловатыми пальцами и кривыми совиными когтями. Другая рука пряталась в складках одежды. Огонь костров вздрагивал и мерцал. Старик поднялся в их неверном свете, и длинная борода упала ему на грудь. Корорук отчетливо видел его блестящие глаза.
— Говори, бритт! — раздался вдруг повелительный голос. — Говори, если тебе есть что сказать!
Корорук сделал шаг назад.
— Что… что… — выдавил он из себя с трудом: — Кто вы? — Голос его уже звучал отчетливо. — Почему вы меня схватили? Вы эльфы?
— Мы пикты, — ответ был решительным и безоговорочным.
— Пикты! — Корорук слышал от галльских бриттов об этом древнем племени. Некоторые были уверены, что оно все еще живет в горах Силурии, но…
— Я воевал с пиктами в Каледонии, — возразил он. — Они были низкого роста, но очень массивные, не то что вы!
— Они не настоящие пикты, — услышал он в ответ. — Посмотри, — старик повел рукой, — ты видишь представителей погибающей расы, племени, которое некогда владело Британией от моря до моря.
Корорук, озадаченный, осмотрелся, вокруг.
— Слушай, — продолжал голос, — слушай, варвар, я расскажу тебе историю гибнущего племени.
Свет костров отбрасывал пляшущие тени на стены и толпу людей. Голос старца разносился по всей большой пещере.
— Мы пришли с юга, через острова, через Средиземное море, через покрытые снегом вершины, где навеки остались некоторые из нас, чтобы защитить остальных от неприятелей, которые преследовали нас. Наконец мы достигли равнин и расселились по всей суше. Все шло хорошо, мы были богаты. Тогда появились два претендента на трон, и победитель прогнал побежденного. Многие из нас построили ладьи и вместе с изгнанниками приплыли к отдаленным, ярко блестящим под солнцем берегам. Здесь мы нашли плодородную землю и прекрасные охотничьи угодья. Но на новой родине мы повстречали живших в пещерах варваров — гигантов с птичьими мозгами. Мы выстроили хижины из ветвей и стали обрабатывать землю, а рыжеволосых гигантов прогнали в леса и теснили до тех пор, пока они не ушли в горы на севере и западе. И снова наша жизнь стала богатой и благополучной.
И тогда, — голос гневно задрожал, — тогда пришли кельты. Они приплыли на примитивных лодках с западных островов и наконец достигли наших земель. Мы отчаянно боролись с ними, но они были прекрасными воинами. Их бронзовому оружию мы могли противопоставить только кремневое. Часть пиктов кельты изгнали, других обратили в рабство. Пикты скрывались в лесах, а часть из них убежала в горы, на запад и север, где перемешалась с рыжеголовыми гигантами, и в результате образовалась раса чудовищных карликов, воинственная и безжалостная.
Оставшиеся пикты поклялись, что не покинут земли, добытой с таким трудом. А кельты все наступали. Их было много и становилось все больше. Мы переселились в пещеры, долины и гроты. Мы, всегда жившие в хижинах, полных света, и работавшие на земле, научились жить в лишенных солнца подземельях, как дикие звери.
— Бритт! — голос перешел в крик, а длинный палец нацелился в грудь Короруку. — Ты и твои люди превратили свободный народ в племя подземных крыс! Мы, никогда ни от кого не убегавшие, жили у моря на воздухе и солнце, куда прибывали купцы, теперь же должны скрываться, как затравленные звери, и копать, как кроты! Но есть ночь! Ночью настает время мести! Ночью мы выходим из наших убежищ, из ущелий и пещер с факелами и кинжалами.
Корорук проследил за его жестом и увидел в нише над берегом реки, круглый алтарь, сделанный из какого-то твердого дерева, с остатками угольев от жертвенного костра. Он смотрел, пытаясь хоть что-нибудь понять, но понять было трудно. Он даже не был уверен, что перед ним люди, потому что слышал много легенд и сказок о "маленьких человечках", об их безжалостной ненависти к людям других племен. Теперь ему вспомнились эти рассказы. Но он не знал, что встретился с одной из величайших загадок своего времени, и не думал, что сильно преувеличенные истории, рассказываемые древними галлами о пиктах, будут веками приукрашиваться, меняться, пока не превратятся в легенды об эльфах, карликах, троллях. И в эти россказни, так же, как и в легенды о неандертальских монстрах, вначале будут верить… Но этого Корорук не мог предвидеть.
Старец снова заговорил.
— Там, там, брит, — с торжеством показал он на закопченный подиум, — там ты нам заплатишь за все своей кровью! Эта плата, конечно, малая за тот вред, что твое племя причинило моему, но это самая большая цена, которую ты можешь заплатить.
Все указывало на то, что старик говорит серьезно — на его лице была видна глубокая вера в смысл этой мести.
— Но я бритт! — запинаясь, сказал Корорук. — Это не мое племя преследовало вас! Это галлы из Ирландии. Мой народ пришел сюда всего столетие назад. Мы победили галлов и вытеснили их в сторону Эрина, Уэльса и Каледонии почти так же, как они вас.
— Это не имеет значения, — вождь встал с места. — Кельт есть кельт, будь он хоть бриттом, хоть галлом. За неимением галла удовольствуемся бриттом. Любой кельт, который попадет в наши руки, должен заплатить; любой: воин, женщина, ребенок или король! Взять его! На костер!
Корорука немедленно подвели к алтарю. Он с ужасом смотрел, как пикты складывают дрова вокруг его ног.
— Когда ты немного поджаришься, — сказал старик, — кинжал, видевший кровь сотен бриттов, утолит свою жажду.
— Но я же никогда не причинил зла ни одному пикту!
— выкрикнул Корорук, отчаянно пытаясь разорвать путы.
— Ты расплачиваешься не за свои деяния, а за то, что совершила твоя раса, — решительно ответил старик. — Я хорошо помню все, содеянное кельтами со времени их высадки в Британии: крики людей, с которых сдирали кожу, стоны изнасилованных девушек, разграбленные и подожженные деревни…
У Корорука волосы встали дыбом: "…Когда первые кельты высадились в Британии…" Да ведь это же было пятьсот лет назад!
