и нам навстречу вышел пшеничноволосый вард. Следом за собой он тащил Тлару, обхватив её за шею.
– Что у тебя тут? – Хаук заинтересовано взглянул на жертву брата.
– Пытаюсь узнать, где они хранят древние карты, но эта молчит как рыба.
– Фальк, ты не можешь выбить из бабы информацию! – Хаук захохотал.
Меня же от этого звука потом прошибло. По спине мурашки пробежались.
Светла остановилась и осторожно коснулась руки нашего прожорливого варда.
– Что, кормилица моя? – его голос разом стал мягче.
Послушница вытащила уголёк и жестом попросила дощечку, или ещё что.
– Да говори уж. Чем больше будешь рот открывать, тем речь быстрее восстановится.
– Би-б-ли-о-те-ка, – выдавила из себя Светла.
– Я там всё осмотрел, – Фальк покачала головой. – Свитков нет, только книги. И те ценности не имеют.
– Ш-ка-ф, – снова прохрипела она.
Мужчины переглянулись.
– А ну-ка, хорошая моя, покажи, – Хаук жестом пригласил Светлу пройти вперёд.
Женщина кивнула и заспешила в сторону дальней комнаты. Варды за ней, при этой Тлару так и тащили по полу. Она ползла на коленях, не поспевая за своими мучителями.
А мне было всё равно.
Я даже некое удовлетворение получала, видя, как она мучается. Остальные жрицы находились на самом нижнем уровне, чуть поодаль от смертоносного алтаря.
– Ну и что у нас здесь? – Хаук и не пытался скрыть интерес.
Варды заглянули в помещение, я следом. В нос ударил затхлый запах плесени и прелой бумаги.
Распахнув дверцы старого покосившегося шкафа, Фальк смёл руками с полок истлевшие рукописи.
– Плохо у вас тут за книгами следили, – он сильнее сжал руку на шее Тлары. Её лицо покраснело, она явно задыхалась.
– Хватит, – тихий шёпот вырвался из моих уст против воли.
Хаук бросил на меня внимательный взгляд, словно укоряя за слабость.
– Что вы здесь делаете? – рык Лассе за спиной заставил вздрогнуть и меня, и Светлу.
Варды обернулись на Лассе и как-то заговорщически переглянулись.
– Кажется, я чётко сказал, чтобы ни одной послушницы, а уж тем более Соньи, здесь не было. Поэтому я повторяю свой вопрос, что вы тут делаете?
Вжав голову в плечи, я виновато покосилась на братьев.
Они же в ответ уставились на меня, будто требуя спасти их положение.
– Тут все оглохли или дар речи коллективно потеряли?
– Женщины всё время были с нами, Лассе. А мы ищем карты, как ты и велел.
Фальк, наконец, выпустил из рук свою жертву.
Жрица, схватившись за горло, отползла к стене.
– И? – мой северян тяжело взглянул на братьев.
– И им ничего не угрожало, или ты сомневаешься в нас?
Хаук приподнял бровь. А затем для пущего эффекта упёр руки в бока, и выставил грудь вперёд. Весь его облик выражал крайнее возмущение.
– Ну, допустим, не угрожало, – голос Лассе стал спокойнее. – Что вы тут нарыли?
– В том-то и дело, что ничего, – Фальк махнул рукой в сторону груды почерневших от плесени книг.
– Ну почему же, – возразил Хаук. – Эта милая женщина, – он кивком указал на Светлу, – обратила наше внимание на шкаф, но пока мы там ничего не видим.
– За ш-ка-фом, – прохрипела Светла, – Сд-ви-ну…
Она не договорила – показала руками, что нужно мебель убрать в сторону.
Я впервые слышала про то, что за шкафом есть ещё что-то.
Повинуясь любопытству, сделала осторожный шаг вперёд и тут же ощутила на своей талии руки. Сжав меня, Лассе притянул к себе. На его лице не было ни единой эмоции. Уголки рта опустились. В глазах лёд.
– Сдвигай, – рявкнул он. – Чего ждёте? Какой день тут торчим, а толку никакого. Мне нужна подробная карта местности, что поглотил туман. И если она здесь, то найдите мне её. Или зачищаем храм и уходим.
Хаук, пожав мощными плечами, присоединился к брату. Раздался жуткий скрежет. Шкаф не желал поддаваться натиску мужчин. Но всё же, опасно качнувшись, нехотя пополз вдоль стены.
Неприятный тяжёлый запах усиливался. Поморщившись, я прикрыла нос ладонью. Дышать становилось всё сложнее. Мутило. Именно из-за этой вони я так не любила здесь убираться. И уж тем более пытаться спасти эти никому уже давно не нужные свитки.
Щель между стеной и шкафом увеличивалась. Показался кусок серой ткани. Из проёма сначала выпала замотанная в истлевшую грязную тряпку плеть, а после – нечто белое и лохматое. Мне потребовалось время, чтобы осознать: плеть – это высохшая рука послушницы.
Мёртвой седой девушки.
Стоя как вкопанная, я пыталась поверить в то, что всё это время за стеной находилось тело.
Сглотнув, перевела взгляд на Светлу – она удивлённой не выглядела.
Указав на мёртвую пальцем, она хрипло выдавила из себя:
– Ст-раж!
Меня передёрнуло. Так жалко стало девушку. Жуткая смерть. Ужасная.
– Нелюди – шепнула я, не удержав эмоции.
Фальк подошёл к тёмному проёму и провёл перед ним ладонью. На его указательный палец тут же налипла густая паутина.
– Да. Тут всё просто дышит магией тумана, – он обтёр руку о штаны.
– Выйти всем, – пробасил Лассе.
Бережно передав меня Хауку, он проследил, чтобы мы покинули это жуткое помещение. Снизу снова раздался вой. Тлара, вжавшись в угол, тоже заскулила, чем привлекла внимание вардигана.
– Страж, значит, – Лассе потёр подбородок.
– Может, нашего палача позвать? – предложил Фальк, застыв в дверном проёме.
– Не стоит. Я и сам чувствую, что там. Больно знакомый привкус у магии. Матушка вспоминается. Не иначе как смерть в чистом виде, – Лассе призадумался и осмотрелся. – Просто так не войти. Хм. А ну-ка…
Подхватив за шиворот рубахи Тлару, северянин подтащил её к туннелю. Женщина заверещала и принялась дёргаться как в припадке.
– Знает, что там, – усмехнулся Хаук.
Лассе же, не обращая внимания на сопротивление своей жертвы, просто закинул её в тёмное пространство. Она упала на колени, зацепившись за мёртвое тело на полу. Покрутилась на месте и попятилась назад. На её лицо и волосы налипла паутина. Отдирая её, она верещала и просила о помощи. Выбраться самостоятельно было ей не под силу. Её словно что-то удерживало. Она истерично визжала, дёргая себя за волосы. Рот неестественно кривился и словно становился больше. Скулы заострялись, а кожа приобретала серый оттенок. Ноги жрицы усыхали прямо на наших глазах, превращаясь в иссушенные ветви…
Страшно.
Наконец, она умолкла.
Сглотнув, я взглянула на своего северянина. На его лице не дрогнул ни один мускул. Жалость?! Похоже, он о ней только слышал и то вскользь.
– По идее, ловушка более не активна, – он снова провёл ладонью по подбородку.
– Может, ещё одну туда для верности? – слишком весело предложил Хаук.
Я обернулась на него и приподняла
