Леди-воровка на драконьем отборе (СИ) - Мария Павловна Лунёва

Она мчалась по рыночным переулкам столицы как неуловимый вихрь. Как смерч. Бесстрашная, решительная, неприлично прекрасная! Волосы цвета молочного шоколада ниспадали на ее лицо. Яркие ореховые глаза пылали яростным желанием скрыться от погони. С легкостью она петляла между торговыми рядами, посылая воздушные поцелуи продавцам, помогающим ей не привлекать внимания преследователей.

О, ее любили все! Гроза богатеев и разрушительница мужских сердец...

Хм...

Нет! Пусть будет совратительница мужских сердец!

Хотя...

Как можно совратить сердце? Ерунда какая-то! Ну ладно, летописцы потом сами придумают, как описать мою, несомненно, выдающуюся особу. А пока вернемся к нашим мелким неприятностям...

... Итак, она тенью мелькала под стенами низких домов зажиточных купцов. Как зверь, чуяла ловушки и с грацией хищника избегала их. Проворно, смело, дерзко! Преследуемая гвардейцами городской стражи, не падала духом. Не отчаивалась! И не из таких передряг выпутывалась!

Ее живой ум и кошачья ловкость раздражали солдафонов, доказывая превосходство над ними. Над мужчинами! Мужланы в красных мундирах пытались загнать ее в угол, блокировать в тупиках и запутать в лабиринтах трущоб.

Но неуловимая Леди Лиса всегда была на шаг впереди!

Она, словно призрак, пробиралась за спинами гвардейцев и дышала им в затылок, высокомерно смеясь.

Никому еще не удавалось поймать ее с поличным! Не родился еще тот мужчина, что смог бы обхитрить ее...

— Поберегись! — раздалось над самым моим ухом. — Куда прешь, мамзель? Жить надоело, клуша полоумная!

Отпрянув от гружёной свежим навозом телеги, поморщилась и, споткнувшись о бордюр, выложенного плиткой тротуара, выронила карманные часы начальника городской стражи. И тут же, опомнившись, схватила их с грязной дороги, запихнув за ворот платья.

— Сам смотри, куда прешь! Харя косматая! Понаприехали из захолустий. Тут вам не проселочные дороги, где только коровы и гуляют! Здесь люди ходят, между прочим! — проорала я вдогонку наглому вознице. — Чтобы у тебя все колеса отвалились! Чтобы тебе навоз этот с дороги руками собирать!

Не, ну ты глянь! Вот дожили! Чуть не сбил, не загубил, а еще и рот открывает. Совсем охамели!

Распустил папенька город! Нужно нажаловаться, чтобы культуру среди извозчиков поднимал!

А этого я еще найду! Тоже мне хозяин навозной кареты!

Хмыкнув, я расправила плечи и ехидненько так улыбнулась. От меня еще ни одно хамло ненаказанным не уходило.

Или я не наследница теневого мира этого города!

Ах да... Давайте знакомиться.

Она — это я!

Анабель Лакруа! Прелестная невинная дева. Ученица десятка пансионатов для благородных девиц. Единственная дочь Ночного Короля столицы нашего государства. Чистокровный маг. Стихийница. Повелительница ветра, выдувающего монеты и прочие ценности из карманов зажравшихся богатеев.

Известная всем как несравненная воровка - Леди Лиса!

Скромная, милая, умная!

Пользующаяся популярностью у мужчин и не знающая отдыха от ухажеров.

Вот и сейчас по моему следу гнались с десяток поклонников!

Жирных, в меру тупых, усатых и красно-мундирных!

За спиной послышался свист. Гвардейцы! Зяблики недоделанные! Чтобы им пусто было! Прицепились как банный лист к заду, теперь не отдерешь!

Видно, начальник их уж слишком осерчал, рожа бородатая! А нечего своими маслеными пальчиками ко мне тянуться, находился бы на расстоянии и не лишился бы своего не такого уж и ценного имущества. Какие-то там часы, а шуму словно казну драконьего двора опустошила!

Фи, быть таким мелочным!

Отдышавшись, я побежала вдоль дороги, пытаясь скрыться за высокими каретами. За спиной продолжали громко свистеть.Так они меня действительно поймают, и тогда папенька будет совсем не рад и не горд.

А если он осерчает, то катиться мне снова в очередной пансионат для благородных девиц. Или чего хуже — действительно замуж выдаст. Появилась у него недавно в голове такая замечательная идея! Даже какого-то бедолагу нашел мне в женихи.

Вот после этой ужасной мысли у меня буквально второе дыхание открылось. Уцепившись за поручень почтовой крытой телеги, я вскочила на подножку и кокетливо улыбнулась заметившему меня молодому вознице. Как могла, отвесила поклон и подмигнула, сложив губки бантиком.Мужчина смутился, слегка покраснел и, естественно, промолчал.

Мы поехали в сторону центральной дороги, ведущей на главную площадь.

И все бы ничего, только вот гвардейцев вокруг становилось все больше и больше. Там целый гарнизон ради меня одной подняли, что ли?

Боги Верховные, честь-то какая! Хотя достойна я таких масштабных поисков, чего уж!

Хмыкнув, вытащила часы с длинной цепочкой, неприлично засунув руку за свой ворот. Рассмотрела их. Да безделица! И серебряной монетки не стоящая.

Видимо, я все же кого-то достала! Или это глава гвардейцев так болезненно мой отказ воспринял! Нет, ну какая из меня любовница?! Постыдился бы невинной леди такое предлагать с такой-то физиономией противной. Какого ответа он вообще от меня ждал?

Ох уж мне эта ранимая мужская гордость. Чуть плюнь в ее сторону, и все — втоптана в грязь.

Как же им, бедненьким, сложно-то живется.

Карета встала в небольшой пробке на развороте из торгового квартала. Здесь всегда было столпотворение. В этом месте дорога, ведущая из восточных городских врат, соединялась с той, по которой товар везли из порта. Впереди послышалась громкая перебранка.

Это привлекло внимание гвардейцев. Свистя, как оголтелые свиристели, они уже неслись в нашу сторону. Только жирные животы и бока колыхались в разные стороны. Того и гляди, меня высмотрят. Я тут торчу на подножке, как бельмо на глазу.

Нужно было срочно что-то делать.

Спрыгнув на мостовую, пробежала чуть вперед и вдруг заприметила карету со смутно знакомым гербом. Вроде одно из наших отдаленных графств. В географии я была не сильна. Впрочем, как и в остальных науках.Но свой шанс на спасение быстро различила.

Такие кареты не трогали, ведь там явно едет важная аристократическая морда... То есть особа.

Быстрыми перебежками я добралась до черного лакировочного экипажа. Позади засвистели и послышался топот мужских армейских сапог.

Запахло жареным!

Что мне оставалось делать? Дернув ручку двери, я буквально запрыгнула внутрь кареты, приземлившись на пол. Быстро подняв голову, приложила указательный палец к губам и обомлела, уставившись... на себя же, только зареванную...

Эмм... Те же каштановые локоны, прекрасные медовые глаза... вот только покрасневшие... Нет, слезы меня никогда не красили.

Здесь стоит дать о себе еще одну небольшую ремарку.

Я хоть и дочь опального виконта, но в мире аристократов мало вращалась. Училась вместе с их воспитанными, правильными, скучными до колик в печенке дочерями. Кем моя матушка являлась — неизвестно. Но раз я ее дочь, то женщиной она обязана была быть восхитительной. И последнее — сестер у меня точно не было.

Я моргнула... Девушка, сидящая напротив меня, неприлично шмыгнув носом, тоже.

Рядом с каретой раздался свист.

Гвардейцы, чтобы их!

— Тебя ищут? — шепнула она звонким голосом, так похожим на мой.

— Ага, — не стала скрывать я.

— А что ты натворила? — В ее взгляде появился неподдельный интерес.

— Сущий пустяк, — отмахнулась я, — поругалась с папой.

— А эти тогда откуда? — она ткнула пальцем в окно на вояк, суетящихся вокруг.

— А эти... — я облизнула нижнюю губу, — а это последствие наших разногласий.

— Это как? — она приподняла бровь, явно ничего не понимая.

Я цокнула, подбирая нужные слова. Скандал-то был в действительности нешуточный, и начался он с заявления любимого батюшки, что мне пора взрослеть. И этот процесс отчего-то он связал с моим замужеством! Нет, ну раньше после таких слов меня отправляли в очередную школу для благовоспитанных девиц. Там я несколько месяцев исправно расшивала гобелены и доставала учителей с директрисой, а когда их терпению приходил конец — я вновь возвращалась домой. А тут нате вам — замужество! И главное, уже и жених отыскался! Правда, батюшка, зная все прелести моего характера, имя несчастного озвучивать не стал.

Хотя, не скажу, что очень-то и знать хотелось!

Мимо кареты пробежали гвардейцы. Они начали обыск экипажей. Вот тут я напряглась уже серьезно.

— Так что там у тебя? — напомнила о себе моя любопытная копия.

— Да... — я снова махнула рукой, —