Но богатым "господам" нужен был свежий человеческий материал ‑ для операций с биологическими тканями, для медицинских экспериментов, для изощренных наслаждений, и поэтому вскоре начались облавы. В одну из них и угодил Денис.
Несмотря на его отчаянное сопротивление, "представители власти" приволокли мальчика в особую комнату и поставили перед каким‑то аппаратом. Они взяли манипулятор, приложили его к ладони правой руки и лбу Дениса и оба раза нажали на кнопку...
А вечером, когда маленьких пленников сажали в машину, Денис вывернулся и изо всех сил двинул жирному мордовороту‑полицейскому ногой в пах, после чего рванулся прочь. Взвыв от боли и выпучив глаза, "страж порядка" схватился обеими руками за свое "достоинство" и медленно сел на землю. Прежде чем полицейские выхватили парализующие пистолеты, Денис уже скрылся в ближайшей подворотне. Ему легко удалось от них оторваться ‑ ведь он отлично знал каждый угол, каждый двор... Однако в городе оставаться все равно было опасно ‑ понятно, что впереди были еще более массовые облавы. Поэтому, не разбирая дороги, бежал Денис все дальше и дальше...
На окраине Москвы он увидел высокий бетонный забор с колючей проволокой, огораживающий довольно большую территорию. Здесь "ускоренными темпами" велось строительство нового огромного заведения для "досуга" богатых западных секс‑туристов, проще говоря ‑ борделя. В одном месте плиты забора были неплотно пригнаны друг к другу, и Денис из любопытства заглянул в узкую щель.
Гигантская стройка была освещена сотнями ярких прожекторов. Невдалеке возвышался памятник Владимиру Владимировичу Путину ‑ такой же, как и сотни других по всей Москве. Рабочий день уже закончился, и тысячи строителей, выстроенные в шеренги, чего‑то ожидали. На лицах облаченных в спецодежду рабочих было отчетливо видно выражение нетерпения и возбуждения, а в глазах ‑ лихорадочный блеск... Наконец, мальчик увидел подъезжающие автомашины, к которым были прикреплены какие‑то странные агрегаты. Одна из машин остановилась прямо перед рабочими, которые стояли ближе всего к Денису.
Динамик, установленный на автомобиле, начал выкликать рабочих по номерам ‑ эти самые номера, расположенные под штрих‑кодом, были напечатаны на их робах. Рабочие по одному выходили из строя и бегом устремлялись к автомобилю. Добежав до машины, они прикладывали ладонь правой руки к какой‑то пластинке и после загорания зеленой лампочки подставляли предплечье ‑ возле локтевого сгиба ‑ к какой‑то тонкой трубке. Подержав там руку несколько секунд, они ‑ уже неторопливо, с умиротворенным выражением на лице ‑ направлялись к своей шеренге и вставали обратно в строй...
Вот из строя вышел пожилой человек с изможденным лицом. Он не бежал, как все ‑ передвигался он тяжело, с трудом. Он с выражением какой‑то трепетной надежды приложил ладонь к считывающему устройству, но на этот раз загорелась уже не зеленая, а красная лампочка. Рабочий приложил ладонь снова, но результат был тот же... Ничего не изменилось ни в четвертый, ни в пятый раз. Наконец, динамик громко произнес уже другой номер. Но несчастный не желал уходить. Он лихорадочно подставлял то ладонь к пластинке, то предплечье к трубке. На его лице было невыразимое отчаяние. Наконец, он упал на колени и начал кричать:
‑ Пожалуйста, ради всего святого! Я отработаю! Я отработаю! Только не лишайте меня препарата! Умоляю вас! Пожалуйста! Я отработаю!
До машины добежал следующий рабочий ‑ более молодой и физически крепкий. Он пинком отшвырнул старика и приложил ладонь к пластинке. После загорания зеленого индикатора он подставил предплечье к трубке. Но тут пожилой рабочий, собрав все свои силы, набросился на молодого, вцепился ему в руку и попытался оторвать ее от трубки, чтобы подставить свою. На лице молодого немедленно появилось выражение дикой, бешеной, безумной ярости. Он повалил старика на землю и начал жестоко, с невиданным остервенением, избивать его ногами. Но пожилой, хотя был весь в крови, казалось, ничего не чувствовал и только тянулся к заветной трубке...
Подбежали охранники, облаченные в защитные бронированные костюмы и полностью скрывающие лица шлемы. Они оторвали молодого от старика, взяли последнего и поволокли по направлению к стоящей неподалеку клетке.
Процедура продолжалась. Из строя выходили рабочие, получали свою ежедневную "дозу" и становились обратно. Но примерно пятнадцать процентов из них от машины сегодня не получили ничего. Их забирали охранники и помещали в клетку.
Наконец, все было закончено. Но рабочие не расходились. Включились дополнительные прожектора, залившие ярким светом клетку и находящихся в ней людей ‑ они отчаянно кричали, хватались за прутья, протягивали руки по направлению к уезжавшим машинам. Когда скрылась последняя, на лицах этих рабочих появилось выражение поистине безумного страха. Они с ужасом чего‑то ожидали и, по‑видимому, проклинали столь стремительно несущееся время...
Шли минуты... Наконец, то один, то другой рабочий начинали издавать невероятно громкие вопли, полные невыразимой муки. Они падали на землю и корчились в ужасных судорогах ‑ их конечности буквально выворачивало в суставах...
Денис много повидал, особенно за последний год, но он никогда не видел и не слышал, чтобы люди так мучились, так кричали от боли... Однако самым страшным было не это ‑ на лицах остальных рабочих, смотревших на эту ужасную картину, было отчетливо видно выражение удовлетворения и превосходства. Сочувствия не было ни у кого. Сегодня лично у них все в порядке ‑ а это самое главное!
Денис не выдержал и бросился прочь от этого страшного места... Наконец, он покинул пределы Москвы и углубился в темную лесную чащу...
В свете полной луны всю ночь шел и шел он на восток, не останавливаясь ни на минуту... Наконец, на горизонте заалела заря, и Денис, найдя укромное место, лег спать.
Проснулся он от человеческих голосов. Но это не были агенты режима. Его окружали примерно двадцать человек всех возрастов ‑ мужчины, женщины, дети... На них была камуфляжная форма, а в руках мужчины держали оружие.
‑ Ты кто такой? Откуда? Сколько тебе лет? ‑ спросил у него человек, которому на вид было примерно пятьдесят лет. Он единственный не был в военной форме ‑ на нем была ряса священника с большим металлическим крестом на груди.
‑ Денис Лебедев. Из Москвы. Одиннадцать.
‑ Меня зовут отец Серафим. А это ‑ отряд "странников". Мы ‑ скитальцы, гонимые властью антихриста. Но с нами Бог... Ты православный?
