Андре Олдмен - Древо миров

— Бежать?! Неужели ты думаешь, что я оставлю Тарантию на поругание бунтовщикам и скроюсь, как крыса в норе?

— Иногда временное отступление — залог победы. Но выслушайте меня до конца. Тот, кто стоит перед вами, — действительно чернокнижник Богуз с улицы Вздохов. Вернее — его тело, коим управляю я, Да Дерг. Фаллийцы — потомки древнего народа, некогда обитавшего на островах в Западном океане, мы обладаем тайными знаниями, скрытыми от остального мира. Некогда Конан-киммериец совершил путешествие на Инис Фалль (так мы зовем свой остров), сопровождая юного пикта Арэля, коего наши мудрецы-фелиды ошибочно сочли Амруном, то есть Избранником. Он должен был соединить расколотый Камень Делений, залог единства народов, населяющих нашу землю, ибо только сообща фаллийцы могут противостоять фоморам, одноглазым и одноногим демоническим существам, обитающим в Железном Замке, расположенном рядом с островом.

Как я уже сказал, фелиды ошиблись и соединил Камень Делений не кто иной, как сам Конан. Тогда мудрецы обратились к светящимся рунам, и руны открыли им, что королева Матген должна родить сына от киммерийца. Королева провела с вашим отцом ночь, и в положенный срок произвела на свет сына, которого нарекли Нноком. На острове Фалль у вас, государь, есть сводный брат, и вы очень похожи. Фелиды считали, что Нноку передастся сила Конана, и он сможет соединить Камень, если тот снова даст трещину…

— Подозреваю, они снова ошиблись, — усмехнулся король.

— Толкование светящихся рун — весьма непростое занятие. Сила Конана действительно передалась Нноку, но лишь частично. Сейчас, когда роковая трещина вновь рассекла черный монолит, мы нуждаемся в вашей помощи, ибо, по заключению фелидов, только оба наследника киммерийца могут соединить камень, вступив на него одновременно.

— И я должен отправиться на остров Фалль? Сейчас, когда в моей собственной державе — бунт?!

— Я уже говорил, что предлагаю взаимовыгодное сотрудничество. Оно заключается в том, что Камень Делений может восстановить Силу Талисмана Аквилонии. Увы, в результате аберрации, случившейся по вине чернокнижника, заменившего жертвенную кошку на крысу, в физический мир проникли духи — элементалы, безответственные и вздорные сущности, с коими мне едва удалось справиться…

Король помрачнел.

— Сие вмешательство не позволило повелительнице духов зажечь огонь в багровом кристалле. Это можно расценить как враждебные действия со стороны фаллийцев.

Горбун протестующе взмахнул рукой.

— Ошибка! — воскликнул он. — Элементалы способны вызвать лишь иллюзию явления, причем временную. Они спутали все мои планы, на мгновение разбудив дремлющую в кристалле Силу, а когда я приказал духам удалиться — частицы ее были развеяны в пространстве. Теперь их будет весьма трудно собрат… К счастью, в вашей оружейной я обнаружил некий предмет, способный помочь в этом нелегком деле.

И горбун указал на зеркальный щит, висевший в простенке между окнами.

— С помощью таких переносителей древние атланты умели перемещаться на огромные расстояния. Мне удалось овладеть его тайной, и мы попадем в места, где находятся вещи, вобравшие в себя частицы Силы, заключенной в Сердце Аримана. Думаю, это должно быть какое-то оружие, причем весьма мощное. После того, как мы соберем утерянное, отправимся на Инис Фалль, и Талисман Аквилонии, возложенный на Камень Делений, вновь оживет. Решайтесь, государь!

Конн мучительно размышлял, страшась совершить ошибку. Речь горбуна была убедительна, и все же король не верил ему до конца. Багровый шар хранился в тайнике здесь, в оружейной, и соблазн вернуть ему утраченную Силу был велик. Свершись сие — и он сможет подавить любой мятеж и восстановить мир в своей великой державе. Но что, если чернокнижника подослал к нему Обиус, желавший завладеть Талисманом?

— Простите, что читаю ваши мысли, государь, — раздался вновь настойчивый голос Да Дерга, — только отчаяние заставляет меня прибегать к этому недостойному средству! Наши страны сейчас находятся в равной опасности, и мы можем помочь друг другу. Неужели речи мои столь неубедительны? Разве Обиус может знать подробности, мною изложенные? И еще добавлю: излечить Эльтиру я смогу лишь после того, как мы совершим Переход…

Дверь оружейной сотряслась от мощных ударов — снаружи явно били тараном.

Конн решительно шагнул к тайнику и извлек хранительницу. Достал камень и поискал глазами сумку…

— Возьмите. — Горбун протянул королю крупный перстень с пустой оправой. — Кристалл может уменьшаться… Вот так. Теперь его нетрудно спрятать в кольце.

Он подошел к щиту и прикоснулся к его гладкой поверхности, словно погрузил руку в спокойную воду. Призрачные круги разошлись от его прикосновения, и на месте щита возник тоннель с золотистыми стенками. Где-то далеко в конце виднелось темное пятно, и оттуда, словно из длинной трубы, долетели порывы холодного ветра, несущие снежные хлопья.

Дагеклан решительно снял со стены двуручный меч и тяжелый, заряженный семью болтами арбалет.

— Я иду с вами, государь, — сказал он решительно, — возьмите самострел, кто знает, что ждет нас в неведомых землях…

— Возможно, гибель, — молвил Да Дерг, — но рискнуть стоит. Я буду сопровождать вас, что бы ни случилось. Даже если потеряю тело, в котором сейчас нахожусь. Чтобы узнать меня, запомните фразу…

Дверь трещала, поддаваясь ударам, — подпиравшие ее шкаф и стол поехали в сторону.

Конн подхватил на руки Эльтиру и решительно шагнул в золотой проход.

…Когда заговорщики, взломав дверь, ворвались в оружейную, она была пуста. Никто из бунтовщиков не увидел своего отражения в тусклой поверхности невзрачного щита, висевшего в простенке между высоких стрельчатых окон.

Все было серым — снег, летевший колючими хлопьями в лица, грязь, проступавшая из-под снега, холм, вздымавшийся впереди, и дерево, скрипевшее под унылым ветром. Плотный холодный туман скрывал тропу, огибавшую холм, на низких облаках дрожали багровые отсветы.

По тропе верхом на низкорослых мохнатых лошадках ехали несколько всадников: двое впереди, другие чуть поодаль.

Двое разговаривали, не обращая никакого внимания на снег и свист ветра.