вытирают свои туфельки.
– А, любовь, – поморщился Финч. Сын миссис Чаттни мгновенно стал для него неинтересным.
– Миссис Чаттни, – продолжил старик, – души в нем не чаяла. И не смирилась с его исчезновением. Как думаешь, почему она шныряет по дому и вынюхивает? Считает, что он все еще где-то здесь…
И тут Финч поверил. Он почувствовал, как по спине побежали мурашки. Мальчику вдруг представились двери квартир в их доме, за которыми пусто. Представились тени жильцов, снующих по этажам, – все кого-то ищут, но не находят. И никогда не найдут.
Дальше задавать вопросы было бессмысленно. Финч сам дополнил теорию мистера Франки.
– У вдовы Лилли из второй квартиры умер муж, – сказал он. – Который, может, и не умер вовсе. У Арабеллы папа пропал. А у меня…
Старик кивнул.
– Верно. И так со всеми в этом доме. Кто-то кого-то потерял.
– Даже Поупы? – удивился мальчик.
– С ними было труднее всего, – признался мистер Франки. – Они пытаются все выставить так, будто их всегда было только двое. Но у них тоже был сын. Исчез из своей запертой комнаты посреди бушевавшей за окном снежной бури. Не представляю, как им удалось избавиться даже от намека на его существование.
– Но как так может быть, что в каждой квартире кто-то пропал?.. Это очень… жутко.
– Вот именно.
В гостиной повисла тишина, которую нарушали лишь тиканье настенных часов да треск пламени в камине. Жутко? Нет, это не просто жутко! Как вообще можно жить спокойно в этом доме, зная, что здесь такое творится?!
Финч вдруг поймал себя на мысли, что есть еще один жилец, о котором стоило бы узнать.
– А кто пропал у вас? – спросил он.
Мистер Франки недобро на него поглядел.
– А у меня никто, – сказал он с тревогой в голосе. – Никто, понимаешь? Поэтому я и не выхожу из квартиры. Я всегда тут жил один, и, кроме меня, здесь пропадать некому. Но я боюсь, что тоже когда-нибудь пропаду. Боюсь этого больше всего. И знаешь что? Я никому не дам себя куда-то утащить. Я скорее повешусь, чем допущу подобное.
Финч кивнул. Это многое объясняло. Поведение мистера Франки больше не казалось таким уж странным и безумным.
– Но почему люди пропадают? – спросил мальчик.
– Я так и не выяснил, – угрюмо сказал старик. – Мне удалось узнать только то, что у всех исчезновений есть лишь один общий знаменатель, кроме дома, конечно. И это снежная буря. Все исчезновения происходили незадолго до, во время или сразу после снежной бури. Либо как-то с этими бурями связаны.
– И поэтому вы думаете, что мой дедушка тоже не вернется? Потому что близится буря? Его исчезновение… такое же, как и в других случаях?
Мистер Франки лишь угрюмо пожал плечами.
Впрочем, Финча интересовало еще кое-что:
– Может быть, вы знаете, какое ко всему этому имеет отношение кто-то по имени Гелленкопф?
– Что? – мистер Франки дернулся. Он явно не ожидал такое услышать.
– Гелленкопф, – повторил мальчик. – Человек в черном, который приходил к дедушке, говорил о нем.
– Кто тебе сказал? – дрожащим голосом спросил старик. Его скрюченные узловатые пальцы впились в подлокотники кресла и даже побелели от напряжения.
– Мистер Хэмм. Он слышал, как…
– Он ослышался, – сквозь зубы проговорил старик.
– Нет, – упрямо возразил Финч. – Он был уверен и…
– А я говорю, ослышался.
Мистер Франки поглядел на часы и поднялся на ноги.
– Что-то мы засиделись, – сказал он. – У меня полно дел, нужно кое-что вычитать в газетах, да и тебе есть чем заняться, полагаю.
Но Финч не собирался так просто сдаваться.
– Вы ведь знаете, кому принадлежит это имя, да? Почему вы не говорите? Гелленкопф. Кто это такой?
Мистера Франки вдруг словно подменили. Его руки затряслись, рот в ярости исказился, морщинистое лицо будто натянулось на череп.
– Вон! – закричал он. – Вон, я сказал!
– Но я…
– Вон! – старик ткнул рукой в сторону двери. Казалось, он сейчас рухнет в обморок от ярости.
Финч вскочил с дивана, схватил свою пластинку и бросился прочь из квартиры мистера Франки.
– Я не знаю, кто такой Гелленкопф! – неслось ему вслед безумное и полное ужаса. – Я не знаю, кто такой Гелленкопф!
Пытаясь упорядочить мысли и загнать по спичечным коробкам в голове высунувшие свои уродливые носы страхи, Финч спустился на пятый этаж и увидел Арабеллу, неистово дергавшую цепочку звонка у его двери.
Девочка не могла понять, почему он ей не открывает. Услышав шаги за спиной, она обернулась.
– Ты куда это ходил? – прищурившись, спросила Арабелла.
Финч хмуро поглядел на нее.
– К мистеру Франки, – сказал он. – Я узнал ту пуговицу на клочке ткани. Это была пуговица с его шлафрока.
– Как ты мог?! – возмущенно воскликнула Арабелла.
– Что?
– Как ты мог пойти без меня?!
Финч промолчал. Пусть себе ругается, пусть выскажет все, что думает. Пусть бросается обвинениями и оскорблениями. Пусть…
– Что случилось? – неожиданно спросила Арабелла.
– Дедушка не вернется, – ответил Финч. – Понимаешь? Никогда не вернется…
Они зашли в квартиру Финча, и мальчик рассказал подруге все, что узнал у старого шпиона.
Арабелла слушала затаив дыхание.
Финч говорил, и с каждым словом его все сильнее затягивала апатия. Он чувствовал себя подавленным, раздавленным и растертым чьим-то громадным башмаком – его больше ничего не интересовало, все кругом будто утратило смысл.
Мальчик рассказал о чемоданчике с инструментами для пыток, о ручном винтокрыле, о тайне дома № 17, а еще о том, как престарелого бывшего шпиона перекосило от одного лишь упоминания имени Гелленкопф.
Арабелла не перебивала его и, когда он закончил, еще какое-то время сидела в тишине, что-то обдумывая. После чего, не говоря ни слова, встала с кресла и куда-то пошла. Затем она вернулась с башмаками Финча, его шапкой и пальто.
– Это еще что такое? – удивленно спросил Финч.
– Одевайся! – велела Арабелла. – Мы идем к мистеру Хэмму. Как и планировали.
– Я не хочу.
– А тебя никто не спрашивает, – категорично ответила девочка. – Ты втянул меня в это свое расследование. Мы стали искать твоего дедушку. И мы не прекратим, пока его не отыщем. Ясно?
– Как ты не понимаешь, дедушка уже…
– Не вернется, да, – жестоко ответила Арабелла. – Так сказали тебе твои глупые предчувствия и подтвердил спятивший старик. Очень умно. Знаешь ли, мистера Фо, сыщика из книги, не останавливали какие-то вредные мыслишки и свихнувшиеся соседи. Он доводил все свои расследования до конца. И ты, как всегда, все понял совершенно неправильно.
– Что я понял неправильно? – поджал губы Финч. Напор девочки его настолько смутил, что он даже забыл об уже начавшем обустраиваться в нем отчаянии.
– Ты последовал за уликой и выяснил много очень важных вещей, – пояснила Арабелла. – Теперь мы знаем, как твой дедушка ушел из дома, не попав на глаза миссис Поуп. А еще мы узнали, что в этом доме в каждой квартире кто-то пропал, как… как мой папа. Если верить мистеру Франки, само собой. И мы выясним, говорил ли он правду. Если да, может…
Арабелла замолчала, но Финч понял, что она имела в виду.
– Ты думаешь, что, раскрыв тайну нашего дома, мы отыщем еще и твоего…
– Не стоит раньше времени открывать бутылку «Фантига», – перебила девочка. – Так говорит мистер Фо. Это значит, что…
– Пока тайна не раскрыта, мы не должны радоваться?
– И надеяться на что-то. У нас есть план. – Арабелла достала из кармана маленький круглый сверток, из которого пахло рыбой. – Я все приготовила. Да и приманка уже лежит на своем месте. Так что ничего не откладывается и не отменяется. Уже почти все готово. А то, что ты выяснил… Как по мне, это очень неплохо для одного утра, не находишь?
– Да, – нехотя согласился Финч. – Очень неплохо, но зачем…
– Но ты такой дурак! – воскликнула Арабелла. – Только такой дурак, как ты, мог догадаться пойти в одиночку к человеку, который, скорее всего, подрался с твоим дедушкой перед тем, как он исчез! Это же было очень опасно! А что, если бы именно он был тем, кто похитил мистера Фергина?!
– Я ему сказал, что ты меня ждешь и что, если я не вернусь, ты позовешь констебля, так что он не может меня убить и спрятать мой труп под кровать.
– Ну… ну… – Арабелла с ходу не нашла, что на подобное ответить. – Это уже не так глупо. Но ты все равно очень наивный. Все как написала Фанни.
– Ничего я не наивный, – надулся Финч.
– Хорошо. Расскажешь о том, какой ты умный и дальновидный, по дороге к мистеру Хэмму. Одевайся!
И Финч, не в силах спорить со своим строгим воспитателем и угнетателем в веснушчатом лице одной рыжей курносой зазнайки, стал натягивать башмаки.
Когда они вышли из квартиры и двинулись вниз по лестнице, Финч уже чувствовал себя не так гадко и безысходно. «Она права, –
