– Слишком уж тут безлюдно, – сказал Сухмет, который тоже смотрел на дворец магическим, проникающим взглядом.
– Попрятались, чего-то ждут.
Вдруг сверху, из почти поднебесной высоты, раздался голос вианы:
«Тебя, больше некого».
Лотар ступил на каменные ступени широченного крыльца, чтобы разглядеть ее на фоне тучи, но так и не увидел.
«Ты где?» – спросил он ее ментальным образом.
«Пытаюсь разобрать что-то под твоими ногами, но не могу, его очень хорошо прячут».
«Кого?»
Но больше виана не ответила. Зато усмехнулся Сухмет:
– Да, господин мой, нагнал ты на них страху.
– Пока я для них не столько реальная угроза, сколько развлечение. У них осталось еще немало ловушек, и нам предстоит изрядно поработать…
Но Сухмет не склонен был недооценивать проделанный путь.
– А мне кажется, сюда никто еще не доходил.
– Но они по-прежнему не воспринимают нас всерьез, и у них есть основания.
Тогда Сухмет шмыгнул от холода носом, посмотрел на дворец, совсем уж прищурив глаза, и чуть слышно спросил:
– А ты можешь доказать, что они ошибаются?
– Я пробую, пытаюсь, стремлюсь… На моей могиле, если она будет, сделайте надпись из одного слова – «стремился».
– Не очень веселые шутки.
– Да уж какие шутки! Ничего не понимаю, не вижу противников, а это самое скверное.
Лотар стал спускаться по ступенькам к газону, его рука нащупала цепь с кошкой на конце. Удобную для зацепления, сильно выступающую вперед балку, предназначенную, вероятно, для укрепления навеса, он заметил еще раньше. Балка выступала из внешнего ожерелья зданий почти до трети пути через внутренний двор.
Спустившись на последнюю ступень, Лотар пригляделся к траве. Трава как трава, лишь слегка побитая холодом, но скоро замок перенесется в более теплую зону, и она отогреется.
Тогда Лотар ступил на землю. Она не проваливалась, все было нормально, о чем же тогда говорила виана? Он попробовал позвать ее, но она опять не отзывалась. Тогда Лотар пошел вперед. Он сделал только десяток шагов, не прошел и пятой части двора, когда Сухмет сказал:
– Справа, и… и…
Он не знал, как это определить.
Лотар оглянулся. Это и в самом деле нелегко было определить. Складывалось впечатление, что кто-то под землей со страшной скоростью несся ему наперерез, выбрасывая вверх комья земли, поднимая бурун из песка и земли, оставляя за собой свежевспаханную полосу шириной в ярд.
Атака была совершенной и абсолютно внезапной. Но друзья спасли Лотара. Он бросил кошку почти без замаха, и она зацепилась на балке, опутав ее двойным кольцом. Вот только опутывалась она очень долго.
Лотар только успел подтянуться на одной руке, перехватить цепь другой, как из-под земли показалась чудовищная пасть, усеянная зубами, челюсти с каменным звоном сомкнулись… Оглушительная боль пронзила правую ногу. Он посмотрел вниз, ступни, начиная от сустава, не было. Из распоротой ноги на землю, которую, как сметану в мешалке, взбивало некое существо, резвящееся под поверхностью, сплошной струей текла кровь. Лотар тут же зажал рассеченные сосуды, но все-таки немного опоздал. Слабость уже туманила голову.
Он подтянулся еще немного, закрепился на цепи, пристегнув ее к специальному карабинчику на поясе, и попытался трансмутировать, отращивая себе новую ногу. Это был единственный выход, вот только он все-таки предпочитал бы двигаться на своей старой ступне. На вновь трансмутированных конечностях некоторое время он чувствовал себя не очень уверенно, потому что в них долго не исчезало чувство онемения.
Когда нога снова пришла в порядок, он перевернулся головой вниз и вытащил меч. Раскачался, вытянутая с Гвинедом рука до земли все-таки не доставала, тогда он посмотрел проникающим взглядом, и этого хватило.
Чудовище восприняло это как вызов. Оно выскочило на поверхность, показавшись более чем на треть своего тела… Это был, без сомнения, Цван, сухопутная акула, которая так любила откусывать ноги Хифероа.
Это была тяжелая в движениях, не очень даже массивная зверюга, действительно напоминавшая небольшую, футов в восемь, акулу. Вот только нос, отвратительная пасть, отсутствующий подбородок и даже оловянные глаза рыбы почему-то были на этой морде вполне осмысленными и выразительными, как у людей. И в ней читалась постоянная, полыхающая, как вечный факел, ярость.
Потом Цван прыгнул еще. На этот раз Лотар был готов и даже подобрал амплитуду своих качаний. Когда тело рыбо-человека оказалось под ним, он резко, без замаха ударил его Гвинедом по кончику носа… Это было все равно что рубить камень. Даже хуже: это было все равно что рубить тех каменных псов, которых Лотар некогда изгнал из Мирама.
От носа сухопутной акулы не отлетело ни одной крошки, зато Гвинед рассыпал пучок искр. Тогда Лотар поскорее убрал меч и решил возвращаться на каменное крыльцо.
Раскачавшись посильнее, он спрыгнул на ступени и попытался освободить цепь с кошкой, но это было невозможно. Он уже пожалел, что не поднялся до самой балки, не освободил кошку и не вернулся назад, просто ступая по ней, но тут случилось такое, что он мигом забыл об этой своей ошибке.
Цван вдруг вынырнул из земли у самого края нижней ступени, вытащился на камень повыше, еще выше, сильным ударом хвоста залез еще выше, а потом вдруг от его тельца отделились крошечные, не больше двух футов, рахитичные ноги. Он зацепился ими за поверхность и встал во весь рост.
Да, такого отвратительного создания Лотар еще не видел. Это была рыба, пусть и со странной мордой, но определенно рыба, а вот то, что у нее из середины тела росли ноги, говорило, что она определенно мутант и некогда была кем-то еще. Не исключено, что и человеком.
Утвердившись на своих ножках, Цван поводил головой, а потом побежал вперед, к Лотару. Ножки его скрипели, он качался, иногда даже терял равновесие, особенно когда его хвост, волочащийся сзади, рефлекторно отталкивался от ступеней. Создавалось впечатление, что управление ногами и хвостом было у него не очень скоординировано.
Рубить Цвана мечом было бесполезно, поэтому Лотар оглянулся. Из двери того зала, откуда они только что вышли, выглядывал Сухмет. Лотар ему крикнул:
– Ты можешь с ним что-нибудь сделать?
Сухмет, который холодно, изучающе смотрел на Цвана, не произнося ни слова, покачал головой. Тогда Лотар прокричал:
– Тогда найди мне веревку и привяжи что-нибудь тяжелое к концам.
Сухмет из двери исчез. Зато Цван оказался уже очень близко. Лотар подождал, пока он ринется в лобовую атаку, а потом ушел от него в сторону, как в тавромахии уходят от разъяренного быка.
Этот трюк удавался Лотару еще пару раз. Потом он вдруг понял, что Цван загнал его на самый край ступеней. «Ну и что, – решил Лотар, – попробуем сыграть и на твоей территории». Он бросился бежать по газону, приближаясь к своей цепи, все еще свисающей с балки.
