Первые компании состояли в основном из молодежи, потом к ним присоединились бродяги, которым и в худшем случае терять было нечего.
Никто особенно не удивлялся, когда кто-то ронял нож или просто шел по улице, перекинув через плечо цепь с привязанной гирей. Бандиты не стали бы выставлять свои «орудия производства» так открыто — значит, вся эта амуниция относилась к самодельным средствам защиты.
Постепенно групп становилось все больше. К наиболее отчаянным присоединялись и самые пьяные, кому море по колено.
Самым примечательным было то, что никто никуда не шел: люди просто толпились или рассаживались на лавочках, давно забывших о своем назначении.
К гулякам начали присоединяться профессионалы всех мастей и специализаций. Остановилась по-лицейская машина, выпустив недоверчивых стражей порядка, одетых в штатское; они отличались особо хмурыми лицами. Затем начали прибывать машины журналистов и репортеров.
Появилась машина телевидения, но выяснилось, что кабель не в порядке, и они удалились, чтобы вернуться потом и не упустить свою добычу.
— Да чепуха это все, — взобравшись на перевернутую урну, начал выступать какой-то тип, то ли хиппи, то ли просто оборванец. — Вот увидите… Подразнил — и хватит. Может, он сейчас сидит где-нибудь, смотрит на нас и прикалывается, вот, мол, дурачье, уши развесили…
— Да брось…
— Прилетит, куда денется. По телевизору же сказали…
— Не прилетит, не прилетит…
— Заткнись…
— А спорим?
— Спорим!
— По рукам!
Вокруг спорщиков сразу же образовалось кольцо любопытных.
Пусть для основного шоу время еще не подошло, это вовсе не означало, что кто-то был согласен терять его даром. Мелкое зрелище — тоже зрелище.
Перед выездом Нокс позвонил Вики. После удачного дня он снова заметил в ней некоторое охлаждение, и потому этот вопрос занимал его сейчас сильнее, чем предстоящий репортаж. Ну в самом деле, что можно было увидеть на улице?
У Нокса хватало фантазии, чтобы представить все и так. Вариантов было всего два: или заявление Джокера окажется уткой, и тогда все, пошумев, просто разойдутся по домам, или он действительно появится и начнет бросать деньги.
Деньги будут красиво падать, кружась над толпой, а жадные руки станут хватать их на лету. Очень может быть, что вспыхнет драка.
Но — стоит ли видеть все это собственными глазами?
Нокс решил, что пойдет в том случае, если с ним будет Вики.
«А ведь я стал сдавать, — отметил он про себя. — Пару лет назад я полетел бы на место событий первым… Даже обидно получается!»
Вики была дома. Она никак не могла решить, стоит ли идти на «шоу Джокера». Чем больше она старалась прийти к определенному решению, тем дальше от него оказывалась. Слишком невероятным и сумасшедшим казалось ей все, связанное с этими антагонистами — Бэтменом и Джокером.
«Если Бэтмен примет бой и проиграет, я сойду с ума», — думала она. «Если Брюс устроит спектакль со своим дурацким костюмом перед всем собранием, я никогда ему этого не прощу. Пока он неизвестен, пока остается сомнение, существует Бэтмен или нет — это еще можно стерпеть, но если он устроит очередную шумиху…» — уже через пять минут противоречила она себе.
«И все же, это так романтично: неуязвимый спаситель, сверхчеловек Бэтмен…»
«И все же это ужасно — ненормальный человек, старающийся протащить в реальную жизнь свои бредовые фантазии… Какого черта я вообще думаю о нем столько времени?»
«И все же…»
Звонок Нокса послужил для нее почти избавлением.
— Алло, Нокс? — крикнула она в трубку.
«Она ждала моего звонка!» — довольно улыбнулся журналист. Это сразу приободрило его.
— Да.
— Что случилось?
Голос Вики звучал встревоженно. Так во всяком случае показалось журналисту.
На самом деле это было лишь отголоском ее внутренних терзаний.
— Ничего… Я просто хотел узнать — будешь ли ты присутствовать на… этом мероприятии. Я имею в виду Джокера с его деньгами.
— Не знаю… — Вики вздохнула.
Ей хотелось непременно увидеть Бэтмена во время боя с Джокером, и в то же время она боялась это увидеть.
— Так мы подъедем позже, когда шоу подойдет к концу? Вдруг Бэтмен-таки появится? Неужели ты не хочешь сделать наконец свой коронный снимок?
— Нет, — тихо прошептала Вики.
Теперь она была бы рада заставить всех забыть о его существовании, но было уже поздно.
— Что? Не слышу! — прокричал в трубку Нокс.
— Ничего, — отрезала Вики. — Я сейчас выхожу. Боюсь, что позже нам просто не удастся подъехать.
— Я заеду за тобой? — поинтересовался он.
— Не надо. Ты откуда звонишь?
— Из редакции.
— Жди. Я скоро буду.
Резким движением Вики повесила трубку. После такого обещания она уже не могла отступать.
Когда платформа с летающим шаром появилась над улицей, протолкаться к центру проезжей части смог бы только суперсилач.
Пожалуй, Готэм никогда не видел такого скопления народа. Люди стояли, плотно прижавшись друг к другу спинами и боками, тысячи лиц были задраны кверху, чтобы не упустить долгожданный момент.
Как только передний край платформы с желтыми цифрами показался из-за угла, по улице прокатился гул восторженных криков.
Вики остановила свой автомобиль чуть подальше от основной толпы. Она и не стремилась подъехать ближе: все равно платформа, по-видимому, пройдет через всю улицу.
Кроме того, ее интересовало не начало представления, а финал.
Если, конечно, Бэтмен согласился принять вызов.
«Ну что я за идиотка? — сокрушалась Вики. — Угораздило же меня влюбиться в ненормального… Я просто не могу себе представить, какой будет у нас дальнейшая жизнь. Если она вообще будет. Лучше бы он остался для меня тем Брюсом, которого я выдумала сама для себя. Может быть, я снова потеряю голову при виде его, забуду все, но вряд ли этого хватит надолго. К сожалению, я слишком нормальна — он убедил меня в этом…»
Она решительно распахнула дверцу автомобиля и вышла.
Первое, что бросилось ей в глаза — улица под ногами казалась удивительно грязной.
А в начале проспекта уже начиналось действо.
«Что, ничтожества, собрались подбирать дармовые денежки? — взирал сверху Джокер. — Ну, ничего, радуйтесь… Я посмеюсь над вами позже!»
Рядом ухмылялся Боб. Не все в действиях хозяина казалось ему логичным, но производить на других убийственный эффект нравилось ему все больше. С чем можно сравнить радостное ощущение полной власти над чужой жизнью? Боб не мог ответить на этот вопрос.
И все же денег, предназначаемых для представления, ему было жаль.
