гиганта. На Кордундраге мы практически не концентрировались, он даже Покров использовать не успел. У Чемпиона оставался еще вагон очков жизней, но какая разница, если Разряд не дает ему подняться? Главное, чтобы союзники справились со своими противниками. По откату я кастовал Разряд снова и снова, и молниевый урон складывался, прибавляясь к предыдущему и к дамагу Крепкого Хвата. Урон в секунду все возрастал, вот только на столь жирного врага придется потратить массу времени.
Я с тревогой наблюдал за союзниками, давая подсказки в определенные моменты с помощью мысленных команд. Астерия пала в противостоянии с Колдуном. Все-таки у нее не было Опеки. Зато Весск и Эль сумели разобраться с опасным Лучником и добили Призывателя, оставшегося без питомцев. Следующим убрали Весска. Если Эль сумела избежать огненного смерча Колдуна, то Некромант — нет. Всех его скелетов покрошили, так что телепортироваться он не мог. Гардасинтера довершила разгром и отсекла голову юанти. Я дал команду Неуксу, и тот принялся донимать Колдуна. Они принялись обмениваться выпадами.
Эль осталась один на один с Гардасинтерой, пока я кромсал Кордундрага, а Неукс отвлекал вражеского Колдуна. Ранессинтера восстановила Опеку, использовав Поглощением Души, вот только против Чемпионки это не имело особого смысла. Она могла пройти через Опеку словно нож сквозь масло.
Я раздумывал, не стоит ли мне бросить Кордундрага и помочь с Гардасинтерой, но мой совокупный дамаг Разряда приблизился к приличным величинам. Было жаль терять его и упускать накопленный эффект.
Гардасинтера совершила финт ушами, создав очередного Теневого Двойника. Вместо сражения с сестрой она вдруг решила атаковать Неукса. Тифлинг не ожидал такого поворота и прожил недолго под сдвоенными ударами, хоть и успел всадить пару стрел в тело дроу. Колдун принялся наносить точечные удары по мне. Я скрылся за телом Рыцаря частично, присел и прикрылся Гримуаром. Колдун не оставлял попыток пробить защиту, и частенько огонь наносил дамаг.
Послышался лязг оружия. Подбежавшая Ранессинтера взялась фехтовать с Гардасинтерой.
Иль’Таленс наносит вам урон: 4! Опека деактивирована!
Зараза, пробил-таки, колдунишка драный. Впрочем, физически удары Таленса выходили не слишком мощными, так что и без Опеки я смогу пожить некоторое время под прикрытием щита.
Ранессинтера отчаянно сражалась с сестрой. Условия снова были не равны. Гардасинтеру поранили, но все-таки Здоровье у нее оставалось, в отличие от Эль. Тем не менее, оно быстро падало. Скоростная эльфийка имела преимущество в характеристиках, дарах, скорости и фехтовальных умениях. Ранессинтера растеряла Опеку после умелого выпада Гардасинтеры, но все же сохранила жизнь. Удар вышел не смертельным. Растеряв Опеку, Эль начала получать раны различной глубины, которые более не исцелялись.
Гардасинтера действовала активно и злобно, а вот Ранессинтера словно бы обрела некую легкость в действиях, будто давно простила и отпустила сестру. Теперь Гардасинтера стала для нее не заклятым врагом и целью номер один, а обычной преградой на пути, которую следовало убрать. Возможно, наша беседа действительно помогла, сказать сложно.
Красиво и элегантно Ранессинтера сняла остатки Здоровья Гардасинтеры, после чего нанесла точечный укол прямо в сердце. Секунду Гардасинтера еще двигалась, но затем начала заваливаться на землю и грохнулась в пожухлую траву. После чего исчезла в синем свечении.
Желаете использовать Приручение на адепте Эль’Гардасинтера? Да/Нет
Ваш питомец Эль’Ранессинтера погибает!
Колдун-таки сумел подобраться вплотную и нанес удар по эльфийке, попав огненной стрелой в шею. Система отозвала дроу, посчитав за смерть.
Вы наносите урон адепту Кордундраг: 18
Наконец здоровье Чемпиона-Рыцаря подошло к концу. Сноровисто выхватив кинжал, я всадил его в прорезь шлема. Дуэргар отправился в небытие.
Желаете использовать Приручение на адепте Кордундраг? Да/Нет
Чемпионов больше не осталось. Надо только разобраться с последним адептом. Легче сказать, чем сделать. Колдун был изранен, потерял Опеку. Как и я, впрочем. Тем не менее, сближаться с ним требовалось именно мне. На поляне, как назло, не было особых укрытий. Главное, чтобы гад меня не заморозил. Тогда все пойдет псу под хвост. Гардасинтеру и Кордундрага я приручил, пользуясь такой возможностью.
Слегка прихрамывая, я двинулся на последнего врага, защищаясь Гримуаром Отражения от летящих в мою сторону заклинаний. Пот заливал глаза, едкий дым от огня проникал в ноздри. Иль’Таленс меня щадить не стал. Ледяные снаряды перемежались с огненными. Меня то жгло, то обдавало нестерпимым холодом. Волосы тлели. Когда я подошел поближе, этот гад закрутил Огненный Смерч! Без опеки адский жар бил крайне болезненно. Стиснув зубы, я продолжил идти, но в какой-то момент потерял равновесие и рухнул в траву. То ли от боли, то ли от шока. Я чуял, что остаются считанные мгновения, прежде чем меня поджарят.
Каким-то чудом в этом огненном пекле я обнаружил раструб оружия. Сначала не понял, что это за хрень валяется в траве, но затем осознал. Мушкет, выпавший с Лучника, которого я тоже на всякий случай приручил. Не сильно размышляя, я выхватил мушкет, прицелился и нажал на спусковой крючок. Громыхнул выстрел, отдача дернула руку. Дробь задела Колдуна и отбросила оземь, после чего адепт окутался синим свечением.
Огненный вал стих, и я повалился на траву. С трудом что-то виделось сквозь обугленные веки. Волосы вряд ли остались на месте, экипировку также потрепало. Хриплое дыхание тяжело вырывалось из обожженных легких. Сделав чудовищное напряжение умственных сил, я кое-как открыл интерфейс Призывателя и сверился со сроком отката умений. До нового призыва оставалось несколько минут, которые требовалось как-то прожить. Тянуло в сон. Хотелось закрыть глаза и провалиться в сладкую дрему. Но усилием воли я заставил себя держаться.
Опека восстановлена!
Ужасные ожоги и прочие раны исцелились в мгновение ока. Я еще долго лежал в тлеющих зарослях, наслаждаясь отсутствием боли. Затем присел и огляделся. Поле боя было все в жутких подпалинах, крови и разных ошметках.
— Неплохо погуляли… — произнес я слегка нервным тоном и поглядел наверх. — Спасибо за помощь!
Спустя некоторое время я призвал обратно основной отряд, включая Корхесдрага, который не участвовал в сражении.
— Вы захватили моего непутевого братца⁈ Дайте мне поговорить с ним! — сразу же попросил дуэргар.
Я призвал Кордундрага, отправив Неукса обратно в небытие. Чемпион-Рыцарь принялся удивленно озираться по сторонам и ощупывать себя.
— Ах ты, личинка каменноголовая! — насел Корхес с претензиями. — Какого траугра ты принял предложение Теней⁈ Я же велел тебе не связываться с ними!
— Что ты понимаешь, брат! Если бы наш план удался и Бездна стала нашей, Эур бы исполнил условия договора. Я мог бы вернуться в наш родной мир из этой клоаки!
— Видишь, к чему тебя привело следование за этой глупой мечтой! Во имя глубин, какой же ты недалекий!
— У нас были все шансы, — угрюмо проговорил плечистый дуэргар. — Если бы не вмешательство хранителя, забравшего артефакт и не гадский кнут, бьющий молнией… Что вы планируете делать со мной? Клан Глубин заплатит любую сумму за мое освобождение!
— Разумеется, мы заберем твое Чемпионство, — заявил я, не скрываясь.
— Что⁈ Это возможно в Бездне? Вы не посмеете!
— Уже посмели, — хмыкнул я.
Кордундраг обвел нашу компанию внимательным взором и остановил взгляд на Весске:
— Так вот почему ваш Некромант способен переноситься в скелетов и имеет так много призывов. Пропажа Дастаргана — ваших рук дело?
— Дастарган все еще с нами, но свое он отпахал. Тебя подобные нюансы волновать не должны, — ответил я.
— Господин Директор! — обратился Корхес. — Понимаю, что любить брата не за что, но, если возможно обойтись без убийства, можно вас попросить пощадить Кордундрага?
— После всего, что он сделал?
— Он мой брат… — вздохнул дуэргар.
— Если что, мою сестру можете убивать спокойно, — вставила слово Эль. — Я с ней и разговаривать не хочу.
— А как же насладиться моментом своего триумфа? — усмехнулся я. — Посмотрим, согласится ли Цереф забрать способности Кордундрага без убийства.
— Спасибо, — кивнул Корхес.
Я отозвал Кордундрага и спустя время отката призвал Гардасинтеру. Дроу быстро огляделась по сторонам, после чего выругалась на непонятном мне языке. Только «кхалс» оставалось узнаваемым. Не успели мы ничего предпринять, как Гардасинтера внезапно преобразилась. Из злобной мегеры в милую красивую девушку с приятной улыбкой. Дроу двинулась в мою сторону:
— Это была восхитительная победа, господин Летов!
