это, когда ты не можешь получить то, что хочешь. – Я помогу тебе раздеться, хорошо?
После того как Тана кивнула, а Арон отвернулся, чтобы Луана накинула на голые плечи эльфийки свой плащ, они разложили платье на столе. Затем убрали мешки с мукой, а одна из сестер Таны принесла иголки, пряжу и немного разноцветной ткани.
Луане нравилось смотреть, как Арон работает. Он полностью погрузился в процесс, и сосредоточенное выражение его лица заставило ее улыбнуться. Она оторвалась от созерцания любимого, только когда Элора отправила в комнату членов Совета узнать, когда будет готово платье.
Арон укоротил платье на ширину ладони, и поскольку эльфы стареют медленно, Тана сможет носить его еще очень долго. Он также добавил оборки на подоле и декольте, чей насыщенный желтый цвет вернул былую яркость, а вышивка на рукавах придала платью игривый вид. Когда Тана покрутилась вокруг себя, любуясь собой, у Луаны потеплело на сердце. Блеск в глазах Арона тоже сделал ее счастливой, заставив на мгновение забыть, зачем они здесь и куда направляются.
Но реальность снова настигла их. Когда рассвело, им пришлось уйти.
– Спасибо, Арон, – сказала Тана, когда сопроводила их до карет.
Арон склонил голову.
– Это было честью для меня.
– Выглядишь великолепно! – заметила Кейлин.
Да, так и было. Луана понимала, что красивой Тану сделало не само платье, а уверенность в себе, которое оно придало.
Они попрощались, и едва карета тронулась в путь, мысли Луаны вернулись к разломам, Пертеасу, Каае, Илиасу и Киану, которые находились в Туманности. Однако она была не единственной, кто переживал.
– Пертеас бессовестный ублюдок! – прорезал тишину сердитый голос Зелфи. Все остальные резко повернулись к эльфийке, чье сердитое лицо приобрело близкий к цвету ее волос красный оттенок. – Простите. Я вдруг вспомнила, что он сделал с твоим братом, Арон. Мне так жаль, что ты не знаешь, где он.
Арон изо всех сил попытался улыбнуться.
– Я тоже ни о чем другом думать не могу. Но я уверен, Каая сделает все возможное, чтобы уничтожить Пертеаса.
– А до этого она заставит его страдать. – Глаза Луаны вспыхнули. – Она мне обещала.
Оставшаяся часть дороги прошла спокойно. Ночь была тихой. Солнце наконец возвестило о новом дне. Шестом с ухода Кааи. Это был последний день прежде, чем она навсегда останется заперта в Туманности, если еще не вернулась. Желудок Луаны сжался, когда топот копыт наконец-то затих. Арон будто почувствовал, что творится у нее внутри, и крепко сжал ее руку.
– Помоги им выйти, – услышала она голос Элоры.
Вскоре после этого кучер открыл дверцу. Сначала из кареты вышла Кейлин, Зелфи – следом за ней. Луана в этот раз выбралась без помощи кучера, а затем огляделась по сторонам с тошнотворным ощущением в животе. Подобно темной скале часовня возвышалась на холме над Кальтеннестом – родиной Кааи. Вокруг деревни протекала небольшая речка, а по улочкам бродили люди и лошади. Все выглядело мирно.
– До захода солнца мы будем там, – пробормотал Арон рядом с ней, и Луана снова посмотрела на полуразрушенную часовню.
– Если будем идти медленно, – прошептала она ему на ухо, – нам придется подождать до завтра, чтобы для ритуала было достаточно солнечного света. – Потому что для сложной магии, которую хотел сотворить Верховный Совет, им потребуется любая энергия, какую они только могли получить.
Арон вздохнул.
– А если они не вернутся до завтра? Каая и Ариан.
Луана не знала. Не знала, что им тогда делать. Их главный долг – защита народа, защита Эсерии. Их задача заключалась в том, чтобы предотвратить войну Пертеаса.
– Каая тоже человек, – продолжил Арон, угадав ее мысли. – Теоретически, вы должны защищать и ее. Совету необязательно знать, что к этому моменту она, возможно, уже стала эльфом теней, а Ариан – монстром.
Не успела Луана что-то ответить, как до ее ушей донесся голос Мары, звучавший без особого энтузиазма.
– Я и забыла, какой крутой этот чертов холм.
Лошади уже были измотаны, а кареты – слишком тяжелы, чтобы тащить их всех по дороге к часовне. Так что, волей-неволей, Совету Верховных эльфов придется подняться туда на своих ногах. Мысль о том, как ее бабушка оступается на ходу и скатывается с холма, доставила Луане небольшое удовольствие.
– Чего ты смеешься? – Арон раздраженно посмотрел на нее.
– Ничего, – отозвалась она и, встретив злобный взгляд сестры, поджала губы. – Что-нибудь придумаю, – добавила Луана, хотя в ее голове царил беспорядок. Арон прав. Но это было рискованно. В конце концов, что она могла сказать Совету? Что Каая и Ариан отправились в путешествие в Царство Теней? Что они просто хотели там осмотреться и вернуться назад? Не придумав никакого решения, Луана схватила Арона за руку, и они последовали за остальными девятью эльфами.
Неа
Был уже поздний вечер, но Эдит все равно накрыла на стол после церемонии, чтобы они вместе поужинали. Вскоре большая часть семейства отправились спать, а Неа, Илиас, Тимор, старший сын Дарен и его родственная душа, Фина, решили остаться. Эти двое были довольно сдержанны, но Неа чувствовала исходящую от них благодарность.
– Вы не можете противостоять Пертеасу в одиночку, – сказал Тимор, переводя взгляд с Илиаса на Неа. – Я… – Он запнулся. – Когда я узнал, что настоящая наследница престола… что вы, Неа, возможно, еще живы, то сразу же поговорил об этом с королем Пертеасом. Он назвал это выдумкой, сказал, чтобы я больше не проводил никаких исследований. Но я не послушал. И нашел других священников, которые поверили мне. Другим эльфам приходили видения, сны о девушке, которая выжила. Мне пришла в голову мысль, что… что, быть может, наши мысли изменили. Я никогда не думал, принцесса, – он посмотрел ей в глаза, – что это вы. Не думал, пока… пока ваша душа не создала разлом между мирами. А я мог только безучастно смотреть…
Тимор смущенно потупил взгляд, и Неа потянулась к его руке через стол.
– Я уверена, вы бы не смогли это предотвратить, первосвященник.
– Когда свет вашей души озарил всю часовню, король Пертеас не знал, что произошло. Но по моему лицу догадался, что я кое-что понял. Я оказался прав. Принцесса жива, и принцессой были вы, Неа.
– Именно поэтому он упек вас в темницу, – сказал Илиас.
– Но сначала он меня пытал. – Тимор тихо фыркнул, и Дарен рядом с ним напрягся. – Он хотел знать, с кем я говорил о своих фантазиях. Я ничего ему не сказал. Не назвал ни одного имени.
Неа внимательно слушала.
– Значит, другие эльфы знают обо мне?
– Думаю, да. Их не так много, но я уверен, что
