Лайон Спрэг де Камп - Тени Ужаса (=Конан-островитянин)

Внимание киммерийца привлекла высокая тощая фигура, которая стояла невдалеке от него на одной из площадок лестницы, ведущей к вершине пирамиды. Это был сам старый Иерарх; его легко можно было распознать по необычайному великолепию покрытых перьями одежд, вышитых золотым орнаментом, с которых местами уже свисали лохмотья. Его головной убор из перьев куда-то исчез, и струйка крови сочилась у виска. Наклонившись вперед, он неистово жестикулировал высохшими коричневыми руками и выкрикивал какие-то команды воинам и жрецам, в замешательстве скопившимся на площади внизу.

У основания пирамиды, как раз под Иерархом, один из драконов поднял голову и взглянул на верховного жреца, пробуя языком воздух. Затем чудовище начало карабкаться вверх по лестнице.

Жестокая улыбка вновь пробежала по заросшему бородой лицу Конана. Засунув прозрачный меч за пояс, он в несколько прыжков достиг следующего уровня, где грани пирамиды поднимались вверх ступенями высотой около ярда. Конан мягко и осторожно пробрался по этим ступеням к площадке, где стоял Иерарх, и оказался у него за спиной. Неслышно он шагнул вниз; его могучие руки легли на худую спину верховного жреца, и с нечеловеческой силой Конан бросил в воздух это тощее тело в одеждах из перьев.

Как выпущенный из пращи снаряд, тело Иерарха описало в воздухе плавную дугу и ударилось о камни лестницы чуть пониже. Он покатился вниз по ступеням в кружащемся вихре ярко-зеленых перьев, среди которых мелькали коричневые руки и ноги, пока не оказался у самого носа чудовища, медленно поднимавшегося снизу. С громким лязгом зубов огромные челюсти захлопнулись на теле дряхлого правителя Антилии.

Похожая на череп голова первого жреца несколько раз судорожно дернулась, его руки беспомощно колотили по челюстям чудовища. Но вскоре один из клыков ящера дошел до какого-то жизненного центра, и тело первосвященника обмякло. Его пронзительный вопль оборвался, руки вяло повисли. Присев на задние лапы у самого основания пирамиды, дракон с видимым наслаждением принялся заглатывать добычу.

Наверху Ясунга, как булавой, вращал своими цепями, отражая натиск противников, и по его черному телу обильно струился пот. Другой пират бросился на жреца, и они покатились по полу, изо всех сил вцепившись друг другу в горло. Боцман Мило зацепил стеклянной цепью алебарду одного из солдат и боролся, пытаясь вырвать оружие, в то время как его противник старался повернуть алебарду так, чтобы освободиться от крепкой хватки чужеземца. Замориец Артанс сражался сразу с двумя антильцами пикой, захваченной у кого-то в рукопашной схватке. Сигурд яростно возился с замками на кандалах нескольких пиратов, в то время как еще человек пять кольцом окружили его, отбивая попытки нескольких солдат и жрецов вновь завладеть ключами. Многие антильцы уже бросились бежать с вершины пирамиды, но некоторые еще боролись со своими бывшими пленниками.

С глубоким, гулким воинственным криком Конан взлетел вверх по лестнице и врезался в самую гущу сражения. Одетый в железную рубашку-кольчугу, он с легкостью справился с тремя невысокими коричневыми антильцами, вставшими у него на пути. Голова одного из них, словно отброшенный ногой мяч, отскочила от тела и, упав на ступени лестницы, покатилась вниз.

Еще один солдат сложился пополам, ловя выпадающие внутренности. Следующий с воплем схватился за обрубок руки.

Антильцы попятились назад от Конана, их широко раскрытые глаза были полны суеверного ужаса. Киммериец стремительно наносил удар за ударом, постоянно меняя положение и не давая противникам возможности ответить точным ударом меча. Клинок порхал в его руках из стороны в сторону; словно острое, как бритва, крыло. И хотя он уже не был так ловок, как пару десятков лет назад, антильцам никогда не доводилось видеть более смертоносных атак.

— Демон! Это демон! — кричали они, в страхе пятясь назад.

Скоро уже между окровавленным стеклянным мечом Конана и группой людей вокруг Сигурда не оставалось никого. Северянин поднял глаза.

— Амра! — заревел Сигурд. — Во имя Крома, Митры и всех богов, — мы думали, что ты погиб!

— Пока еще нет, Рыжебородый! Я еще должен кое-кому выпустить кишки!

Конан хлопнул здоровенного ванира по плечу:

— Ну а что происходит здесь?

— Пытаюсь разомкнуть эти чертовы оковы, но это занимает дьявольски много времени. Может, у тебя получится быстрее, пока они снова не набросились на нас?

— Ключи — это слишком медленно, — хрипло прорычал Конан. — Посмотрим, сможет ли стекло разрубить стекло. Растяни-ка эту цепь на том каменном алтаре.

Стекло, из которого сделаны цепи и меч, думал он, в общем-то один и тот же материал. Но как и сталь обычного меча лучше закалена и прочнее обычной цепи, так и стекло антильского оружия должно быть крепче этих стеклянных оков. Ведь если цепь должна лишь удерживать пленника, меч специально создан для того, чтобы рассекать. Что ж, он испытает его прочность.

Конан занес меч над алтарем, и острие клинка сверкнуло на полуденном солнце над его стальной поседевшей головой Лезвие со свистом рассекло воздух и с оглушительным треском обрушилось на гладкую поверхность алтаря, неся в себе всю силу могучих рук киммерийца. Одно из звеньев лежащей на камне цепи раскололось пополам, не выдержав мощного удара, и осколки стекла, словно тысячи искрящихся бриллиантов, брызнули в стороны из-под лезвия меча.

— Теперь следующий! — крикнул Конан.

Он разрубал одну цепь за другой, пока все пираты, на которых еще были цепи, не оказались свободными. Почувствовав, что у них развязаны руки, эти бывалые головорезы туг же заозирались в поисках оружия. Оно валялось повсюду, и, завладев мечом или копьем, пираты бросались с криком на помощь сражающимся товарищам. Увидев, что дело принимает крайне дурной оборот, оставшиеся на пирамиде жрецы и солдаты побросали свои пики и мечи и с отчаянными криками пустились наутек.

Конан взглянул вниз. Выпущенные на свободу чудовища оказались довольно эффективным средством, так как полностью отвлекли на себя внимание антильских солдат на площади, которые не могли вмешаться в ход битвы на вершине пирамиды, что и дало Конану возможность, рассеяв небольшой отряд наверху, освободить своих товарищей.

Теперь площадь была почти пуста. То здесь, то там драконы с громким топотом когтистых лап неспешно пробегали по ее булыжникам, преследуя улепетывающих людей. Те солдаты, что не были захвачены массовым бегством, стояли сбившись в плотные группы, ощетинясь опущенными горизонтально копьями, чтобы сдержать чудовищ. Между солдатами сновали жрецы, отдавая приказы и взывая к мужеству воинов.