обвивая руками.
– Тебе пришлось ко многому приспособиться здесь.
В его сильных руках я начала снова расслабляться.
Возможный диагноз: временный психопатический срыв со зрительными галлюцинациями или ночными кошмарами из-за сонного паралича.
По крайней мере, я надеялась, что хотя бы одна из этих теорий верна.
Я снова легла, уютно устроившись в его сильных руках, и попыталась расслабиться и отпустить ужасное видение. Это был просто кошмар. Вот и все.
Я снова повернулась к мужчине и поймала его взгляд.
– Орион, – прошептала я, – ты поможешь мне завтра что-нибудь выяснить о маме?
Он кивнул и пробормотал сонным голосом:
– Да. А потом я выведу тебя из города.
– А как же слабости короля? – спросила я.
– Я разберусь.
Кошмар. Это как раз то, кем являлся Орион.
Кошмар: от староанглийского maere – инкуб. Существо, которое лишало дыхания и питалось тобой. Монстры, выползающие из мрака с целью затащить вас в загробный мир. Но, несмотря на все его рассказы, я не считала его монстром, ведь Орион ставил мою безопасность выше своих целей. Он заботился обо мне.
Как только я закрыла глаза, в моем сознании снова вспыхнул образ горящего ключа. Почему в Городе Шипов мне так легко обращаться к своему темному «я»?
Меня сковало от ужаса.
Почему я знаю, как повела бы себя Мортана в той или иной ситуации?
Пугающая мысль возникла сама собой, словно молния, – тайна, которая не давала мне покоя. То, от чего я бежала.
А вдруг это я?
Вдруг я убила собственную мать? Что, если во мне скрыта темная сущность, которую я не хочу признать? Я плохо помню ту ночь. Кажется, я злилась на маму, что она заставила меня бежать и ничего не объяснила. Я даже решила, что она сумасшедшая.
Крепко зажмурив глаза, я поняла, что дрожу.
А вдруг я и есть кошмар?
– Роуэн, я чувствую твою панику, – прошептал Орион. – Что случилось?
– То, о чем ты говорил. Ощущаю опасность Города Шипов.
– Я могу помочь тебе заснуть, если хочешь, – тихо предложил он. – Это особая магия инкубов.
Я была готова сбежать от собственных мыслей куда угодно.
– Да, пожалуйста.
Меня моментально укутала успокаивающая магия, заставляя мышцы расслабиться. Дыхание и сердцебиение начали замедляться, мысли спутались – образ сияющей звезды, горящий ключ, извивающиеся змеи. Но теперь все это не выглядело таким страшным.
В мире демонов и магии все труднее становилось понять, что реально, а что нет.
Город демонов казался каким-то миром наизнанку, где я спала весь день и вставала, когда солнце садилось.
Может, на этот раз виной всему стал первый оргазм в моей жизни, а может, особенная магия инкуба, но я спала долго и крепко. А к тому времени, как проснулась, солнце клонилось к океану, заполняя пещеру коралловым светом.
Именно солнечный свет напомнил мне о жестокой реальности: каким бы сексуальным ни был Орион, теоретически он так и остался одним из подозреваемых.
Я потерла глаза, и меня приветствовал запах кофе. Когда я ощутила, как тело обдувает легкий ветерок, вспомнила, что все еще голая, и натянула на себя простыни.
Я улыбнулась, когда увидела Ориона, сидящего за столиком у бассейна с чашкой кофе в одной руке.
– Я весь день ждал твоего пробуждения. Даже успел заехать в квартиру и подобрать для тебя кое-какую одежду.
– Спасибо. Я не думаю, что в гроте есть душ?
Он кивнул на бассейн:
– Это естественная ванна. Вода в ней теплее, чем кажется.
Конечно. Это же волшебная демоническая вода, которая, по правде говоря, оказалась намного приятнее, чем вода в Массачусетсе. Чертовски жаль, что демоны столько лет пытались съесть нас или затрахать до смерти, иначе мы могли бы прекрасно сработаться.
Орион уже видел всю меня, но по какой-то причине я продолжала крепко сжимать простыню вокруг себя, пока шла к бассейну. И сбросила ее только перед тем, как зайти в него.
Когда я погрузилась под воду, теплая нега окутала меня с ног до головы. Вынырнув, чтобы набрать воздуха, я скрестила руки на груди и посмотрела на весело улыбающегося Ориона.
– Все еще стесняешься меня?
– Немного, – вздохнула я. – Мне так нравится здесь. Знает ли кто-то еще об этом гроте?
– Ты единственная, кроме меня, кто о нем знает.
Теплая вода приятно ласкала спину и грудь. А я все размышляла о том, что было бы неплохо остаться здесь тайно на некоторое время, при условии, что я исключу Ориона из списка подозреваемых. Но, возможно, прятаться в морской пещере демона – не очень реалистичный жизненный план. И, наверное, пытаться переехать к кому-то после первой ночи было чересчур.
– Значит, мы должны расследовать убийство.
Орион потянулся за чем-то на столе и поднял конверт.
– Пока собирал тебе одежду, я столкнулся с Шай, и она попросила меня кое-что тебе передать. Ключ, который ты искала.
Я оперлась подбородком на руки, не сводя взгляд с Ориона.
– Она просто отдала тебе это?
Я положила подбородок на руки и посмотрела на него.
Шай ведь не знала, что он собирается мне помочь. Почему она так просто отдала ключ Ориону?
– Ну, не совсем просто. Она стояла у твоей квартиры и искала тебя. – Он лениво пожал плечами: – Поэтому я заставил ее рассказать, что ей нужно.
Я сжала кулаки:
– Что значит заставил? Ты ей угрожал?
Орион поднял бровь:
– Нет, конечно, нет. Я не могу угрожать ей, она все равно знает, что я не причиню ей вреда. – Он бросил конверт на стол. – Я просто контролировал ее разум с помощью магии.
Я уставилась на него:
– Ты не можешь просто взять и начать контролировать людей, Орион.
Между его бровями образовалась морщинка.
– Могу. Именно так я и получил ключ. Я же только что рассказал тебе.
Я покачала головой, пытаясь не растерять последние капли терпения.
– Я понимаю, что физически ты способен это делать. Я имела в виду, что это… аморально.
– Я демон, – медленно проговорил он таким тоном, будто я идиотка.
Я уронила голову на руки.
– Ладно. Но ты чувствуешь вину за что-то в прошлом. – Я снова посмотрела на Ориона. Как объяснить ему это? – Вина – это осознание, что ты сделал что-то не так. Например, когда ты сделал другому человеку то, чего не хотел бы испытать сам, понимаешь? И из-за этого ты чувствуешь себя плохо. Это называется вина.
Он таращился на меня так, словно я разговаривала на иностранном языке.
– Но я не испытываю чувство вины за то, что контролировал разум Шай. Ты просила
