понравилась. — Свелин держит на пациенте Сон, ну а Дима — наш последний довод.
— Пациент, хах! — Дима коротко хохотнул. — Не хотел бы я попасть к тебе на исследования…
На исследования?
Хм, а что, в этом что-то есть…
Поймав себя на том, что уже планирую вскрытие грудной клетки у живого одаренного, я тут же выкинул эту мысль из головы.
Не знаю, кто сейчас на меня так влияет, Тьма, проклятье Ануба или печать Смерти, но превращаться в мясника я не намерен.
Убедившись, что мое эмоциональное состояние пришло в норму, я дал Диме со Свелином отмашку, и процесс пошёл.
Мой выбор пал на воздушника, он помладше и, в отличие от Шамиля, не сможет оказать физического сопротивления.
Без клети дело мгновенно пошло на лад, и я с легкостью скользнул в его воспоминания.
И стоило мне немного отмотать воспоминания парня назад, как я с трудом удержался от того, чтоб выругаться.
Отец воздушника оказался одним из огневиков, несших службу в Лютиках. Не знаю, как так вышло, что у них оказались разные стихии, но факт оставался фактом — отец Бридиана работал на Корзина!
Но самое главное, я смог вычислить тот момент, когда произошло, м-м-м, заражение.
Вот маг крепко обнимает сначала свою жену, а затем и сына, и едва заметное серое облачко перелетает из ауры в ауру.
И если бы я не знал, что искать, то ни в жизнь не понял бы, что это такое, поскольку по всем признакам, это был банальный эмоциональный сгусток.
Судя по цвету — какая-то разновидность тоски.
Так или иначе, эта едва заметная клякса послужила неким маркером отбора.
Ведь стоило Бридиану поступить в Академию, как эта клякса начала расти. Причем не просто увеличиваться в размерах, а пускать свои едва заметные отростки вдоль самых крупных энергоканалов!
И я совершенно точно знал, что эта клякса или полуразумна, или находится под чьим-то внешним контролем. Вот только, как я ни старался, вычислить того самого кукловода, не получалось.
Клякса стабильно росла, дублируя энергетическую и даже неравную систему студиоза, но было непонятно за счет чего осуществляется рост и контроль.
В ауре Бридиана совершенно точно было что-то чужое, что-то не относящееся к энергетике воздушника, но что именно я понять не мог.
Жутко не хватало опыта и знаний. Я понимал, что там что-то есть, но что — нащупать не мог.
А значит, это…
— Менталист, — решение загадки родилось само собой, и кусочки мозаики сложились в небольшой отрывок пазла. — Здесь поработал профессиональный менталист.
— Прежде, чем ты расскажешь, почему ты так решил, — опередил всех Дима. — Скажи, он тебе ещё нужен?
— Нет, — я покачал головой. — А вот Шамиля посмотреть придется.
— Тогда придется подождать.
Свелин обновил плетение Сна и пока он затаскивал Бридиана в клеть, Дима сбегал наверх за ремнями.
— На всякий случай, — пояснил пацан. — Он у нас парень непростой.
Мы со Свелином синхронно кивнули — Шамиль действительно ощущался, в первую очередь, как воин, и я терялся в догадках, зачем он пошел в Академию.
Хотя, если брать во внимание теорию с ментальными закладками, то все становилось на свои места.
В итоге скрученный ремнями Шамиль оказался на полу, и я скользнул в его воспоминания.
Сильней всего оказались воспоминания, связанные со сражением в Пустыни:
Обыденная стычка с Крепостью, переросшая в настоящее сражение…
Кровавая рубка, в которой Шамиль и его друг Кино оказались единственными, кто выжил из их взвода…
Сильнейшая аура власти, которой так и шибало со стороны Крепости…
Крепость из трупов и развевающееся знамя…
Следом шли не такие яркие, но, тем не менее важные воспоминания:
Ротация…
Восстановление и переброс на сервер Цитадели…
Сплетни среди солдат о творящихся в неподалеку ужасах, и томительное ожидание приказа…
Долгожданный приказ, и самая странная зачистка, на памяти Шамиля…
Абсолютная пустота — ни врага, ни трупов, ни отголосков стихийной магии, лишь терпкий привкус Смерти на языке…
Золотая монета, которую Шамиль увидел в груде мусора…
И та самая серая клякса, которая и позволила воину разглядеть золотой под слоем земли и грязи!
И снова по накатанной — клякса перебралась в ауру, затаилась, и, стоило Шамилю попасть в Академию, пустила свои отростки вдоль энергоканалов.
Ту часть памяти, где Шамиль получал приказ командования внедриться в Академию, я пролистал — своих проблем выше крыши, не хватало ещё встревать в интриги местных.
Но, видимо из-за того, что Шамиль хоть и был Одаренным, что и помогло ему выжить, но развивался по воинской ветке, распространение кляксы шло намного медленнее, чем у того же Бридиана.
Зато стало понятно, отчего Шамиль так упорно лез в бутылку — радужник хоть и попал под влияние менталиста, но мое появление внесло сильнейший когнитивный диссонанс.
Впрочем, насколько я мог видеть, он был все равно обречен — уж слишком глубоко клякса пустила свои корни.
— Давайте остальных.
К обеду мы обработали всех студиозов, и везде вывод был одинаковым — клякса плюс ментальное влияние.
Причем, все студиозы получили своих клякс через родных или друзей, которые вернулись с Лютиков.
Но самое интересное, что как бы я не рассматривал эти кляксы, как бы ни пытался связать её со Скверной, у меня ничего не выходило.
Она была какой-то нейтральной, что ли? Будто губка, которая только и ждет, когда на неё прольется вода. И что-то мне подсказывало, что этой самой водой и должна была стать Скверна.
Возникал закономерный вопрос — если в Лютиках Скверны не осталось, то… она где-то в Академии?
А из этого следовал ещё более неприятный вывод — в Академии сто процентов есть предатель. И это или кто-то из Ков’Альдо, или из старшаков, или… из преподавателей.
— И кто бы это мог быть? — закончив со студиозами, мы пообедали, Мила, к слову, так и не спустилась, и, расположившись в гостиной, принялись строить теории.
— Кромбер! — тут же отозвался Свелин, — помните, как он мучил Александра?
— Несостыковочка, — я покачал головой. — Тут должен быть замешан сильный менталист, а Кромбер — маг Земли.
— Натали Нолкоп? — предположила Рая. — Она, хоть и грнадмастер Воздуха, но я чувствовала её ментальные касания.
— Как вариант, — кивнул я. — Вряд ли, конечно, но… как вариант.
— А кто у нас вообще из преподавателей и студентов менталисты? — задумчиво протянул Свелин.
— Да кто ж нам
