любой момент он готов был нажать на курок.
Он уже думал, что пронесло, когда увидел движение слева по коридору. В метрах десяти с пола медленно стал подниматься заражённый. Движения тяжелые, видимо давно без свежего мяса.
–Это же Айгуль. Она жива! – среди этого кошмара Каныкей смогла узнать свою подругу
–Мне очень жаль. Она уже не тот человек, которого ты знала… – Грешник выстрелил точно в голову, и тело упало на пол, залив кровью кафель.
–Что же ты наделал! – с ужасом схватившись за голову, зарыдала Каныкей.
–Вперёд!
Грешник, не обращая внимания на надвигающеюся истерику девушки, снова потащил её за собой. Каныкей молча шла за этим парнем, а в голове одни и те же мысли. Он убийца, он убил её подругу. Нужно спасаться и бежать подальше от этого типа. Только осталось выбрать момент. Он без сожаления может так же выстрелить в неё, если она ослушается. Лучше пока не выдавать своих намерений и делать, как он говорит.
Шли они долго. Позади давно остался производственный комплекс, потом они пробирались через посадки, шли вдоль железной дороги и уже на улицах пустующего города Грешник забрался вместе с девушкой в кафе. Уже светало, и он решил дождаться здесь следующей ночи. Парень провёл Каныкей вглубь зала, усадил на кожаный диван, а сам вернулся к окнам, осматривая улицу. Никого не было, значит, их никто не преследовал. Эти твари по запаху найдут, только бы сожрать.
Окончательно успокоив себя, Грешник вернулся к девушке, но на месте её не застал. Она, суетясь, пыталась открыть дверь запасного выхода. Заметив его, Каныкей остановилась и со страхом в глазах замерла.
–Я не советую тебе убегать. Здесь мы, по крайней мере, в безопасности… – Грешник, взял рюкзак, достал оттуда бутылку воды. Выпив пару глотков, он протянул её Каныкей, но та никак не отреагировала на предложение.
–Ты меня убьёшь?
–Что за чушь, – парень устало опустился на диван, отложив в сторону автомат, и уставился в потолок.
–Но ты же убил Айгуль…
–Твоя подруга была уже мертва – покачал головой Грешник. – Как ты оказалась взаперти? И главное когда?
Девушка медленно подошла, села рядом на диван. Действительно, сколько времени прошло с того момента как Журабек закрыл её на складе? Каныкей взялась за голову и стала говорить. Рассказала про тот день на работе, про то зачем пошла на склад, как оказалась в изоляции с миром, что делала всё время одна…
–А теперь расскажи мне правду, что вокруг происходит?
Грешник протянул воду. В этот раз девушка не стала отказываться и с благодарностью взяла пластиковую бутылку.
– Ты должна помнить про то, как хотели изобрести вакцину от империал-вируса. Изобретали лекарство, а получили вирус. Эта дрянь поражала нервную систему и полностью отключала разум, превращая добровольцев в живые трупы. Они переставали быть людьми, больше походили на хищников, которые при наступлении голода выходят на охоту. Этим медикам и политикам казалось, что они всё держат под контролем, но произошла трагедия. Уже никто и не вспомнит, как и где началось распространение вируса, но эпидемия охватила Москву очень быстро. Военные не успели взять всё под контроль и урегулировать ситуацию сразу, поэтому город оказался в кольце оцепления. Это что-то вроде блокады. Мы здесь полностью отрезаны от внешнего мира. Нет сотовой связи, нет интернета. Никто не знает, что происходит за пределами кольца, а выйти никто не даст. Убьют сразу, как только приблизишься в зону обстрела… Такие вот дела Каныкей.
–Совсем никто не выжил? Мы остались одни в столице?
–Ну, нет…Один даже и я бы не выжил наверно. Ночью мы снова отправимся в путь и доберёмся до бывшего Госпиталя Ветеранов Войн. Там сгруппировались оставшиеся в живых люди. Ты привыкнешь к этой жизни, там хорошо. Главное прими реальность такой, какая она есть.
–Какой сейчас месяц?
–Октябрь…Ты провела взаперти больше полгода.
–Полгода… – Каныкей задумалась, вспоминая ужас её прошлого бытия. Целую вечность, она провела в неизвестности, со своими мыслями и уже смирившись остаться там навсегда.
–А как ты меня нашёл? Я уже не надеялась, что когда-нибудь выберусь.
–Почувствовал, – ответил Грешник, не желая вникать в подробности.
Он снова раскрыл рюкзак, достал оттуда пачку галет, банку икры и клубничный джем.
–Держи. Я думаю, ты голодна.
Каныкей не отказалась. Дорога действительно вымотала и отобрала много сил. Она приступила к употреблению еды и очень удивилась, что её спаситель не стал составлять ей компанию. Он просто лёг на рюкзак возле входа прямо на полу.
–Ты не будешь есть?
–Нет. Сейчас мне хочется только немного подремать. Ты тоже как закончишь, ложись спать. Ещё неизвестно что нас ждёт ночью.
Девушка не стала лезть с расспросами, почувствовав, что это может, не понравится человеку, который называет себя Грешник. Она, молча всё доела без остатка и укрывшись курткой расположилась на диване. Но уснуть не могла. Как можно уснуть, если сегодня она узнала, что живёт в другом мире. Каныкей хотела ещё узнать о действительности, но парень неподвижно лежал, закрыв глаза. Разбудить его будет не хороший поступок.
–Ты что-то хочешь спросить? – вопрос прозвучал так неожиданно, что девушка вздрогнула.
–Я…Я просто хотела узнать твоё настоящее имя? – наконец выдавила из себя она.
Грешник открыл глаза и пустым взглядом ещё минуту неподвижно лежал, перед тем как ответить.
–Александр. Так меня звали раньше.
Каныкей хотела задать следующий вопрос, но Александр её перебил.
–Спи, давай, – не со зла, но требовательно сказала он.
Девушка обиделась и капризно замолчала. Не хочет разговаривать, больно надо. Она тоже ему нечего не расскажет. От этих мыслей Каныкей заулыбалась. Давно у неё не было таких детских капризов, а значит, она оживает…
Глава 3
К рассвету они добрались до места, про которое рассказывал Александр. Оказалось, недалеко от кафе, где они провели день, у него стоял внедорожник. Он хорошо знал дорогу и маневрировал по пустующим улицам Москвы с выключенными фарами. Канакей молча смотрела в окно на изменившеюся до неузнаваемости столицу. Повсюду мусор, красочные вывески магазинов уже давно погасли, машины навсегда остались на парковочных местах, автобусы больше никогда не отправятся в очередной рейс. Люди исчезли, бросив всё на произвол. Каныкей снова не стала приставать с разговорами к Александру, но поглядывала на него. В его глазах не было растерянности. Он давно уже привык видеть мир, таким как сейчас. Александр. … Как бы он не настаивал, но не привыкнет она называть его Грешник. Не подходит такое прозвище для этого человека. Даже, наоборот, от него идёт внутренний свет. С ним Каныкей чувствовала себя в безопасности, но такое чувство, что он хочет побыстрее от неё избавиться…
Они оставили машину на повороте и дальше пошли пешком. Асфальтированная дорога вела прямо к железным воротам в метрах ста. Грешник забросил
