глубоко вздохнула.
– Приготовились: старт!
Это слово прозвучало словно выстрел из пушки, и все сорок четыре кандидата одновременно устремились вперед. Кто-то бежал быстрее, но скорость означала здесь только половину успеха, и я была четвертой, кто впрыгнул в вихрь.
Краем глаза я заметила, как некоторых из моих единомышленников тут же выбросило из вихревого потока. Я закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться, ровно так, как делала это во время многочисленных симуляционных занятий.
Будь быстрой как стрела, вспомнила я слова своих учителей. Чувствуй поток, но никогда не приближайся к нему слишком близко.
И тут вихрь окружил меня с головы до ног, стал затягивать, окутывая электрическим мерцанием, за которым следовал яркий свет.
Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель, думала я.
Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель.
Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель.
Затем я растворилась в небытие.
2
Вокруг меня была вода. Инстинктивно я хотела вдохнуть в себя воздух, но вместо этого в мой нос устремлялась холодная соленая жидкость, от которой я могла задохнуться. Я начала сучить ногами, выталкивая себя вверх. Так я, по крайней мере, надеялась. Мне хватило нескольких ударов ногами, чтобы я наконец достигла поверхности воды. Я откашливалась до тех пор, пока мои легкие не наполнились воздухом.
Я сделала это. Я на самом деле прыгнула через вихрь!
Я быстро осмотрелась вокруг. Небо было ярко-синим – наверное, был самый разгар дня. Я выдернула вверх правую руку и посмотрела на детектор. Длинная стрелка все еще вращалась по кругу, что означало, с одной стороны, что я больше не нахожусь в том же часовом поясе, а с другой стороны, что я ни в коем случае не могу ждать, пока детектор перестроится.
В принципе, мне было неважно, сколько сейчас времени. Я явно приземлилась не в Темзе, для этого воздух был слишком влажным, а вода слишком чистой. Что опять же означало, что мне следует как можно быстрее найти следующий вихрь, чтобы снова вернуться в Новый Лондон.
Я еще раз посмотрела на детектор. На нем мигнуло два маленьких зеленых круга, значит, вихри находились где-то поблизости. Я начала поворачиваться на плаву, пока встроенный компас не стал показывать правильное направление. Затем я проверила свой рюкзак и поплыла.
Прыжок через вихрь вызывал легкое головокружение – это я поняла еще во время занятий на симуляторах. Учитель по Практическим техникам прыжков объяснял нам, что реакция нашего организма на прыжок через вихрь напрямую связана с длиной этого вихря. Если портал длился только от Нового Лондона до Эдинбурга, то это не причиняло почти никакого вреда. После прохождения самого на данный момент длинного вихря, который тянулся через половину земного шара, у одного вихревого бегуна было зафиксировано состояние, при котором его рвало так, словно душа хотела вырваться из тела наружу.
Мне пришлось потратить какое-то время и силы, чтобы избавиться от легкого чувства тошноты, – значит мы по меньшей мере были не в Европе.
Я взглянула по сторонам поверх бирюзовых волн. Мои единомышленники должны были приземлиться где-то недалеко от меня, но я никого не увидела.
«Луке это очень не понравится», – подумала я. Плавание всегда было одним из немногих видов спорта, в которых он совсем не блистал. Но с тех пор, как он узнал, какие страшные силы таились в его крови, с тех пор, как он узнал, что по крайней мере частично принадлежит к ним, он старался максимально избегать воды.
«Так, не думай о Луке», – предупредила я сама себя. Сосредоточься, твое будущее зависит от этого дня. В общем, я прибавила сил, кролем прокладывая себе путь сквозь соленую воду, и немного погодя выбралась на жемчужно-золотой песчаный пляж. Мы что, приземлились на Карибах? Я побежала прямо вдоль ряда пальм. Лианы, папоротник, красочно цветущие кустарники простирались во все стороны. Только сейчас я осознала, как невыносимо жарко было здесь. Вокруг стрекотали насекомые и щебетали птицы. Где-то вдалеке даже был слышен рев обезьян.
Я закрыла глаза и попыталась приглушить шум джунглей. Детектор на моей руке завибрировал, зеленые точки увеличились, и я замерла, чтобы сориентироваться. Один вихрь находился на севере, один – на юго-западе; к счастью, оба они были на земле. Осталось только выяснить, какой из них быстрее всего доставит меня домой.
Числа, которые загорелись рядом с зелеными точками, показывали направление, длину и продолжительность жизни вихря, но это ни о чем мне не говорило, пока навигационная система не покажет, где я нахожусь. И только тогда я смогу оценить, какой из вихрей поможет мне быстрее добраться до цели. А стрелки тем временем продолжали крутиться.
Я закрыла глаза и сделала пару глубоких, спокойных вдохов. Потом я прислушалась к самой себе. Прошло немного времени, пока я не почувствовала, как издалека в мою сторону направилось знакомое шевеление.
Я вспомнила слова нашего учителя о том, что вихри, с которыми мы упражнялись на симуляционных занятиях, имели мало общего с настоящими вихрями. Вихри в реальности проникали сквозь все, что только попадалось им на пути; они смешивали камень с водой, с воздухом, с землей. Поэтому они оставляли следы, которые мы ощущали только тогда, когда были предельно внимательны.
Оба вихря были совсем недалеко от меня. Тот, который находился на юго-западе, казался скорее мокрым и холодным, в то время как вихрь на севере был жарким и суровым. Приземлиться посреди океана было не совсем приятной мыслью, хотя это приключалось с бегунами довольно часто. В общем, я еще раз оглянулась, снова никого не обнаружила и побежала на север.
Я внимательно смотрела на землю, перепрыгивала через корни, мох и камни. Местность была непроходимой, и я была абсолютно уверена, что Гилберт именно поэтому выбрал этот вихрь. Кураториум мог контролировать в этой гонке только две вещи: место, где мы приземлялись, и направление следующих вихрей. А главные штурманы постоянно подбрасывали нам новые испытания.
Все остальное было в руках кандидатов. С этого момента только мы решали, в каком направлении будем двигаться.
Некоторые бегуны часами искали подходящий вихрь, чтобы приземлиться как можно ближе к кураториуму. Другие прыгали в первый попавшийся вихрь, затем перепрыгивали в другой и в третий в надежде, что так они быстрее всех придут к финишу.
Зная Гилберта, который проводил месяцы, выбирая правильный вихрь, я понимала, что даже не нужно пытаться искать прямой путь к Новому Лондону.
Вероятно, никакого прямого пути и не было.
Вихрь, который выбрала я, находился впереди недалеко от меня. Я обежала дерево толщиной метр,
