концентрацией токсинов.
— Хорошо. Попробую, ведь я ученый, — она не отрывала от меня своего взгляда, доверившись так же, как и Ларику, не споря, а просто делая. Закрыв глаза, девушка проглотила сгусток, продолжая думать о нужных способностях. Я же наблюдал за Лерой, ожидая, как скоро она станет немножечко магом, переняв часть способностей зверя. Полностью магия не передается, но и этого должно хватить, чтобы усилить человека. Лера минут через десять открыла глаза и с огромным удивлением посмотрела на окружающих.
— Просмотрела всю память этого зверя, но старалась думать только о тех способностях, которые мне нужны. Я что, съела только что его душу? — именно это сейчас больше всего поразило ученую, догадавшуюся о назначении этого сгустка.
— Да, желейка, это душа магических существ, впитывающая в себя всю память, которую может передать после себя другому, — не стал скрывать очевидные вещи.
— Теперь я тоже маг? — с широко раскрытыми глазами Лера посмотрела на меня, ожидая подтверждения.
— Не совсем, но магия в тебе зародилась, я ее чувствую, — от Леры пошел поток того незабываемого ощущения легкости и силы одновременно, по спине пробежал холодок, волосы на руках встали, как от мурашек.
— Неужели смогу убивать ядом и стану похожа на ящерицу, покрывшись чешуей? — она нервно рассмеялась, не веря во всю эту чушь.
— Поживем, увидим, надо смотреть, какие проявления вскоре появятся, — сам никогда не перенимал способности других, ведь сильнее хрономага зверя во Вселенных не существует. Управлять временем супер читерская способность. Раньше я так думал, пока впервые крупно не облажался. Оказывается, и против лома есть прием, точно такой же лом, это я о другом хрономаге, подложившего мне знатного свинорга.
— Так давайте вскроем и остальных, может найдем еще этих самых жалеек, — выхватил Михаил у меня топор и точно так же раскроил череп другому трупу. Но там ничего не оказалось. Роман на всякий случай проверил тем же самым способом еще два черепа, но и там ничего не обнаружилось.
— Это что же получается, магия есть только в особо крупных особях? — сделал логические выводы Александр, который лишь со стороны наблюдал за деятельностью особо прытких. Я кивнул, соглашаясь с его наблюдениями.
— Арахнидова жопа, я весь перепачкался в мозгах инопланетных монстров, почем за зря. Кому расскажу, не поверят, — отряхиваясь, возмущался Михаил, выглядевший так себе и воняющий тоже не очень.
Лера все это время стояла задумчивая, искоса наблюдая за мной. Старался вести себя, как можно проще, и поменьше открывать рта.
— Игнат, я вот наблюдаю за вами весь наш поход, и вы очень сильно отличаетесь от простых солдат, — она явно начала меня подозревать. Я пожал плечами.
— Госпожа, я ведь не первый год служу в армии, опыт не пропьешь, — постарался отвести подозрения.
— Я могу поверить, что вы прекрасный стрелок, — она склонила голову на бок, — что умеете разделывать зверей, даже иномирных.
— Так каждый солдат любит пострелять дичь в лесу. Там и приходится разделывать добычу, — не хотелось признаваться в том, в чем Лера пытается уличить меня при всех. Важно было подождать, когда новые способности девушки проявят себя, поэтому не откатывал время назад.
— Но ваши знания про магию никаким боком не вписываются в обычные способности простого солдата, — ну, что я мог на это ответить, просто пожал плечами.
— У каждого свои секреты, — тут уже этого спектакля не выдержал князь Долгоруков. Он рассмеялся, глядя на меня.
— Хватит морочить и дальше всем голову, Ларик. Может, конечно и не Ларик ты вовсе, но не суть. Давно раскусил этот спектакль. Никто не может убить троих монстров, несущихся на большой скорости, попав четко в глаз, кроме одного моего знакомого, — он припер меня к стенке, совершенно не подумав о чувствах родных мне людей.
— Князь, Михаил Гаврилович, вы можете придумывать себе все, что пожелаете, но заблуждаетесь на мой счет, — попробовал намекнуть, что он перешел ту черту, которую не стоит.
— Чуть надавил, как из него полезло аристократическое воспитание. А ведь редко кто из солдат меня зовет князем, для них я генерал-фельдмаршал, ну или главнокомандующий, — он хитро улыбнулся. А я сглотнул, вновь выдал себя, не подумав.
— О чем вы сейчас говорите? При чем здесь мой сын, Ларик? — отец переводил свой взгляд с князя, на меня, на Леру, снова на князя, ожидая пояснений.
Тут до Долгорукова дошло, что мой отец не готов сейчас принять новую правду про своего сына, он не отошел еще от его потери, и виновато опустил свой взгляд. Лера тоже прикусила язык, догадавшись обо всем. Братья просто наблюдали, не вмешиваясь. Они не всё слышали, поэтому картинка у них не сложилась.
— Ой, а у меня заработала магия, — девушка показала на кончике пальца проступившую крошечную капельку мутноватой жидкости. Она цветом походила на яд свинорга.
Взяв без разрешения руку девушки, слизнул эту каплю, дабы проверить концентрацию яда. Умереть не боялся. Прежде, чем возвращаться назад в тело Ларика, который в очередной раз повесился в своей комнате, надо было оценить новую способность. Стоящая ли эта магия, чтобы снова ее добывать для Леры? Мое тело свело судорогой, мышцы перестали слушаться, и я кулем упал на землю. Способность была интересной. Она не убивала, а только парализовала любого, до кого дотронется девушка, не причиняя хозяйке никакого вреда.
— Ларик, очнись, только не умирай второй раз, — бросилась ко мне Лера, вновь сильно испугавшись за меня. — Что я натворила?
— Я что-то не въехал. Почему вы, Валерия Александровна, называете Игната уже второй раз Лариком? Он что, после смерти, вселился в простого солдата? — выдал верную версию мой недалекий брат Михаил, попав не в бровь, а в глаз. Я же лежал и все слышал, но не в силах был ни ответить, ни воспользоваться своими способностями, дабы прекратить этот разговор. Мой мозг тоже парализовало, и теперь хрономаг, гроза всех миров, был беспомощнее младенца.
— В вашего сына, Ларика, вселилась на время божественная сущность, которая смогла предотвратить ядерную угрозу, сумев спасти миллионы жизней, — начал рассказывать всем тайну ушлый князь, воспользовавшись моей беспомощностью. А я ничего не мог сделать, ни ожить, ни сдохнуть. Поэтому решил просто дослушать и понять, каким образом на это отреагируют родные. Примут меня, как сына и брата, или отвергнут, словно
