некоторое время, чтоб выбрать что-нибудь, а затем снова напомнила о себе:
— Кстати, меня можно звать Иста… Волею судеб нам лететь соседями, потому что из Звездного Патруля на Алдабру сегодня только мы.
— С нами должен быть еще один офицер с «Экскалибура» … — начал было Боря, но Иста его перебила:
— Я уже в курсе… Значит именно вы будете скрашивать мой досуг, ребятки.
— Это вряд ли. У нас свои темы для малограмотных. Тебе разумной не понравятся.
— Это еще почему? — удивилась она и улыбнулась на сарказм.
— У нас больше про обычную жизнь и простую нелегкую службу, а не про сложную заумную логистику… Не стоит опускаться на нашу ступень эволюции и деградировать — махнул на нее Боря и отвлекся на свой напиток. — Заснешь от скуки.
— Ха-ха-ха… Не переживай, бугайчик, не засну… Даже, если ты мне историю своего превращения из мальчика в мужчину рассказывать начнешь.
Боря отчего-то покраснел от этих ее слов и умолк, словно язык проглотив.
— Ты — неспящая? — догадалась Тара, присмотревшись к темным кругам вокруг глаз.
Та, улыбаясь, кивнула головой, подмигивая догадливой девушке. Боря поймал себя на мысли, что упустил этот нюанс во внешности, сосредоточившись на характере собеседницы. Теперь же выходило так, что Тара отвлекла ее на себя, дав ему передышку. Боря этому даже обрадовался, потому что внутренне как-то не готов был и дальше хохмить со слишком уж «цепкой» и «агрессивной» Истой. В любом случае ему полегчало от того, что все эти нюансы новенькой так благополучно вскрылись. Бореслав не имел пока счастья общаться с неспящими, из-за чего Истэлла вызывала в нем некоторый интерес.
— «Во всяком случае от скуки она точно не заснет».
Астерия Фьюри была в гостях у Силиции би-Моль, но не на Кроне, а гораздо дальше. Сейчас они со своим братом находились даже не в родном Секторе Ориона. Тут в просторной галерее, выполненной в античном стиле из дорогих и редких камней с до блеска отполированными мраморными колоннами, она была совсем одна. Асти отмокала в просторно купели, наполненной горячей водой и расслаблялась в ожидании вечера. Ее братец-тугодум зашел громко. Он нагой бежал от самого входа в сторону сестрицы и о чем-то весело вопил. Астерия специально погрузила голову наполовину в воду, что бы та, залив ей уши, не позволила услышать ничего из того, что нес на своем языке Артур. Хотя на самом деле она любила своего брата. Он послушно исполнял все ее прихоти, безотказно следовал по пятам и почти не своевольничал.
— Асти, зацени новость! — прокричал он ей в ухо, дождавшись, когда та вынырнет.
Ее нейро-обруч был снят и лежал где-то на полочке. Возможно поэтому, она не слышала ничего о том, что тот хотел ей донести. Теперь же его ор прямо в уши сильно разозлил.
— Чего орешь, полудурок! … Видишь, я отмокаю! … Значит подожди, пока закончу!
Она направилась к ступенькам, ведущим на выход из воды. Артур же теперь, когда вроде бы можно было сказать ей все, что хотелось — молчал, словно набрал в рот воды. Бесшумно в галерею зашла сама хозяйка всего этого наскального комплекса из дворца, гостевых вилл и купелей.
— Сезон охоты в этот раз придется немного отложить? — произнесла она как бы невзначай.
— Почему? — удивились одновременно Артур и Астерия.
Артур при этом выглядел и вел себя так, что его эта вроде как неприятная новость особо и не заботила. Он словно великовозрастный ребенок разогнался и с шумом и брызгами нырнул в бассейн, окатив еще не полностью вышедшую сестру. Однако мысли у той отчего-то сосредоточились на переносе весьма ожидаемого ими всеми мероприятия.
— Я хочу дождаться обещанного мне подарка… Не хочу открывать сезон охоты раньше этого.
— Сил, какого рожна мы все должны страдать из-за твоей прихоти, а!? — гневно высказалась Асти, сама не понимая на что она больше злиться, на выходки братца или на перенос мероприятия.
— Так будет лучше всем. Поверь… Рихт успеет завершить свои дела и не опоздает, как в тот раз… Тем более у него сейчас наклевывается инициация нового воина-командира — все так же спокойно ответила ей Силиция.
— А то, что эти варвары снова буянят и не приносят жертвы в должном объеме тебя не смущает?
Силиция сбросила с себя накидку, обнажив тело, и неспешно зашла в воду. Та сильно забурлила. Артур, словно ребенок загикал и заулюлюкал, радуясь возмущению воды.
— Асти, успокойся дорогая… Для тебя тоже есть приятная новость… Разве Артур тебе не сообщил?
Она погрузилась в бурлящую пену и нырнула на глубину. Цвет воды начал неспешно меняться с прозрачного на кроваво-красный. Где-то в ее толщах вспыхнул ярко алым огоньком медальон на груди Силиции. Она всплыла и ухватившись за борт в блаженстве закатила глаза. Астерия, пройдя через полукруглую рамку из дорогого матово-белого с красными прожилками камня, тут же высохла. Ее волосы слегка распушились и посветлели. Она встала возле ниши со своей одеждой и повернулась в сторону воды, откуда улыбаясь и посвистывая выходил ее непутевый брат.
— Ничего не хочешь мне сказать? — спросила она его, прожигая своими колкими глазами.
Тот, не понимая, посмотрел и покрутил головой.
— Я, сестренка, не очень люблю все эти кровяные ванны…Мне их мало… Мне бы, как раньше, чтоб с огоньком или еще лучше, чтоб присунуть! — начал он зачем-то о своем.
О пристрастии своего братца к изнасилованиям она и так хорошо знала. И то, что тот, гораздо активнее напитывал свой медальон энергией таким мерзким способом — тоже. Выслушав его жалобу на нежелание нырять в наполнившийся кровью бассейн, в котором теперь отмокала Силиция, Асти, выругавшись в сердцах, снова спросила:
— Блин, Артур, что за новость ты нес сюда!?
Тот на секунду задумался, шлепая босыми ногами ей на встречу. Затем, ступив за рамку и выйдя так же сухим, он внезапно хлопнул ее по плечу и радостно выдал:
— А! Так, это! … Бродерика-червивого поймали! … Изловили на Кроне, прикинь!?
Глаза Астерии расширились от этой новости. Лицо расплылось в улыбке радости и счастья, отчего она стала выглядеть еще более неказисто и даже придурковато.
— И что!? Когда суд!? — обрадовалась Астерия и кинулась расспрашивать братца, потряхивая его за руку, которой тот приложился к ее плечу.
— Ха-ха, сестричка! Суд уже был! … Его к Фобии приговорили! Мозги вправлять будут! — радостно выпалил Артур.
Однако лицо Астерии наоборот осунулось и побледнело от услышанного. Даже радостные глаза сразу же как-то стухли и уперлись куда-то в стену.
