на полу. Но картошку всё-таки съел.
«Я не хочу быть лидером! Пусть им будет Джикс!»
– Что нам делать теперь, Мина? – спросил Ферро.
Зек пихнул его локтем в бок:
– Она думает. Не торопи её.
– Больше похоже, что она в панике, – заметил Ферро.
Не в бровь, а в глаз. Они смотрели на неё так, будто у неё был на всё ответ. Она открыла рот, собираясь сказать, что ничего не знает, и им самим придётся придумывать, и вообще она не сделала ничего особенного – подумаешь, пара рисунков и сочинение… которые привели к тому, что Кита взобралась на стол и во всеуслышание заявила о протесте профессору Уэррин… что было весьма круто.
Но вместо оправданий с языка Мины сорвалось:
– Нельзя останавливаться на полпути. Нужно каким-то образом передать эссе в руки настоящих стражей молнии – тех, кто уже завершил обучение.
Друзья закивали.
– Да, – поддержал Зек, – это ведь они будут участвовать в большом показательном турнире в столице. Мало заставить одних учеников бойкотировать фестиваль. Надо призвать отказаться от него полноправных стражей молнии – вот тогда это будет иметь смысл. Невозможно праздновать, если никто этого не хочет.
Мине хотелось кричать от восторга: он услышал её и уловил даже то, о чём она не сказала. Если за следующие несколько дней им удастся достучаться до всех стражей молнии – или хотя бы до многих из них, – эффект будет совсем другой.
– Но как мы это сделаем? – спросил Ферро. – В их учебники ничего не подложишь. А их самих и в Митрисе-то нет.
Мина задумалась. Есть одно место, где они видели стражей молнии.
– Раз фестиваль через пять дней, премьер-министр наверняка захочет запастить электричеством. Не удивлюсь, если очень скоро пригонят новые грозы.
– И что? – нахмурился Зек.
– Погоди… я правильно тебя поняла? – встрепенулась Джикс.
Мина улыбнулась:
– Мы вручим им эссе внутри грозы.
Мина оказалась права: уже на следующий день во время завтрака профессор Дано повесил предупреждение о запланированной грозе для сбора электричества к фестивалю. Стоя перед доской объявлений, Мина старалась унять нервы и сомнения. Стоящие по бокам Ферро и Зек толкались, чтобы прочесть самим.
– Вы уверены, что готовы на это пойти? – спросила мальчиков Мина. – Нам могут грозить крупные неприятности за распространение «лживой пропаганды», как называет это премьер-министр. Это куда серьёзнее, чем убедить кучку учеников.
Ферро уставился на неё так, будто она внезапно стала оранжевой:
– Шутишь? Мы тоже встречались с чужаками. Пили их чай. Разговаривали с ними. Зек, поддержи меня.
– Знаешь, почему мы хотели стать грозовыми стражами? – спросил Зек.
Она помотала головой. Сама она с малых лет мечтала им стать – папа тоже был стражем, затем яйцо получил Гатон. Правда, родные думали, что дело было в желании помочь ферме, но Мине хотелось чего-то намного большего. Она мечтала помочь всему миру!
– Ну, мои родители сказали, что я должен им стать и что я ещё ребёнок и им лучше знать, – поделился Ферро. – Но потом мне уже самому хотелось, чтобы Бриндл поскорее вылупилась и я смог стать как стражи из историй – ну, знаешь… героем.
Она очень хорошо его понимала.
– Да! – кивнул Зек. – Мы хотим совершить что-то значительное.
– Именно, значительное! – согласился Ферро. – Мы хотим быть как те стражи молнии, благодаря которым жизнь стала намного круче. Чьи имена остались в людской памяти.
Да, да и ещё раз да!
– Поэтому мы на твоей стороне, – сказал Зек.
– Тебе приходят в голову важные идеи, – добавил Ферро. – Не только насчёт передачи молнии. Ты хочешь изменить мир. Сделать его лучше и всё такое.
Мина во все глаза смотрела на них. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она вдохновит кого-то на решительные действия! Разве это не прерогатива ярких лидеров, выкрикивающих приказы в громкоговоритель или по меньшей мере выступающих с воодушевляющими речами?
«А я тебе говорил», – самодовольно подумал Пиксит.
Она молча отдала мальчикам новые копии эссе. Зек спрятал свои экземпляры под непромокаемую куртку, а Ферро – в сумку.
Взгляды всех устремились на расползающуюся над чёрными холмами серую массу туч, напоминающую бесформенное чудовище, пожирающее ясное небо. Мина боялась представить, как сильно эта гроза затронет заставу. Перед глазами встали могильные плиты.
«Это необходимо прекратить».
«Так и будет».
В неё хлынула уверенность Пиксита – на вкус она была как тёплый сироп.
По свистку профессора Уэррин все звери взяли разгон по полю для практических занятий, взлетели и направились к грозе.
Судя по вспышкам и ныряющим в тучи силуэтам, закончившие обучение стражи уже собирали молнии. Ученикам сказали держаться в стороне и не мешать, но Мина не собиралась следовать этим указаниям. «Пора нарушить правила намеренно, а не случайно». Только бы исход оказался успешным.
«И желательно обойтись без падений».
Пиксит стрелой метнулся к тучам, и вместе с другими учениками они нырнули в бурю из дождя и хлёсткого ветра. Мина натянула на голову капюшон – и для защиты от стихии, и чтобы никто не смог её узнать.
Перед вылетом их четвёрка завернула каждое эссе в кусок одеяла – они были не только огнеупорными, но и водонепроницаемыми. Джикс пожертвовала своим, заявив, что всё равно никогда им не укрывается.
Взгляд Мины уловил вспышку света и силуэт мальчика на звере. Она потянулась в карман за первым свёртком и, прижавшись к шее Пиксита, повела его к стражу.
Тот их не видел, но его зверь ушёл в сторону. Пиксит мощно замахал крыльями, подведя их к самому стражу, и Мина вложила свёрток с эссе ему в ладонь, раскрытую и готовую ловить молнию.
От неожиданности мальчик дёрнулся, и его рука инстинктивно сжалась.
Пиксит мгновенно свернул и скрылся за тучами, унося Мину к следующему получателю.
* * *
Мина ела быстро, торопясь вернуться в комнату и написать ещё эссе. Её осенило, что можно воспользоваться почтовыми воздушными шарами: отправить их друзьям в другие школы стражей. Практически каждый ученик знал минимум нескольких стражей. «Может, удастся донести нашу мысль до всех стражей, не только молнии». Что будет, если они все откажутся участвовать в фестивале?
«Ему придёт конец».
Проглотив последний кусок, разрумянившаяся от успеха и воодушевлённая новыми открывшимися возможностями, она направилась к двери. Но выйти не успела: в обеденный зал, постукивая тростью, зашла профессор Уэррин, и ноги Мины приросли к полу. Директор любезно ей кивнула, но Мина только и могла что смотреть, как она пересекает зал и поднимается на платформу. Второй раз за неделю.
Все замолчали. Директору даже не пришлось
