взгляд Наставника пронзал насквозь.
– Разве мы не договорились пойти разными дорогами?
– Договорились.
– И что ты делаешь в Учении Лотоса?
Что я должна была ответить ему? Я знала, что он зол. Все еще зол. Как в тот день, когда я отказалась отвести его на могилу Юэ Гуан. Он так разозлился, что запретил звать своим наставником.
– Я пришла в Учение Лотоса не из-за вас.
– Тогда зачем?
Нужно было солгать. Так, чтобы Цзе Цзин поверил.
– Ради Главы Бая. Он ведь сильнейший воин. И ради техники Лотоса, я хочу изучить ее.
– В твоем теле слишком много энергии ян, они не подойдут тебе.
Он был прав. Но я не могла придумать ничего лучше. Я с трудом стояла на ногах.
– Все это время, пока я был в Южной провинции, думал, что ты успокоилась. Но ты… – Его взгляд стал еще тяжелее. – Отвечай. Зачем ты устроила целое представление в Шаньлу?
Мне нечего было сказать ему. Он не должен был знать, за что я мстила наместнику Цзюэ.
– Ты шантажировала Учение?
Я кивнула. Его взгляд похолодел. Ветра Драконьих Гор тихо наступали, они могли остудить даже теплую кровь, вновь сочившуюся из моих ран.
– Разве я учил тебя этому?
– Вы учили меня выживать любой ценой.
– И как же это было связано с твоей жизнью? Гао Фэнь, смотри мне в глаза! – Когда-то этим же тоном он приказывал мне бороться за жизнь. – Ты посмела бросить вызов Главе?
Я кивнула.
– Думаешь, достаточно сильна, чтобы сражаться с ним?
– Он принял мой вызов.
– Как думаешь почему?
Я не знала. И не хотела знать.
– Подними свой меч. Покажи, чему ты научилась, раз стала так смела?
Он делал это всегда. Он бил по каждой моей слабости. Если я была ранена, он заставлял меня сражаться с ним. Сегодня было так же. Он не мог не заметить крови. Он сердился не потому, что я посмела сразиться с Бай Сином, а потому, что в день, когда мы встретились вновь, я стояла перед ним раненая, слабая, с трудом удерживающая меч.
– Я не буду сражаться с вами, Наставник.
Я отбросила Шуанцзин.
– Поднимай!
– Не буду.
Его меч замер у моей груди.
– Поднимай!
Мои раны, его гнев – ничего не имело значения. Я сжала ладонью острие его меча, и кровь потянулась к земле.
В нашу последнюю встречу он отказался от меня. В нашу последнюю встречу я выбрала сдержать слово, данное Юэ Гуан. Он больше не был моим наставником, я больше не была слабой девочкой, которую он учил выживать. И все-таки наконечники стрел, прожигающие мое тело, не могли свалить с ног только потому, что Цзе Цзин был здесь. Как когда-то, его меч наказывал меня за слабость. Наши отношения были странными. Временами он был жесток ко мне, временами он был непреклонен, но я выжила только потому, что он не знал ко мне жалости. И сейчас холод его меча и тепло крови стирали боль. Я больше не чувствовала ее. Когда-то давно я плакала и просила его сжалиться. Когда-то я с отчаянной злостью кидалась на него, перемешивая боль с ненавистью. Но сейчас Гао Фэнь улыбалась с чувством, словно наконец вернулась домой.
1
– Тетя!
Я видела только ее очертания. Близко, но никак не подойти. Стоило мне протянуть руку, ее черные одеяния оказывались еще дальше. Я звала ее, снова и снова. Я не видела ее лица, но была уверена, что это она, жена У Баолина. Она редко приходила к нам и сторонилась моей матери. Я помнила лишь, что у нее всегда были печальные глаза и тихий, чуть надрывный голос.
– Тетя!
Она не слышала.
– Тетя, пожалуйста! Где он? Скажи мне, где он? С ним все хорошо? Тетя, пожалуйста! Это я, я! Минчжу! Скажи, умоляю!
Я все тянулась к ней, но призрак ускользал. Это была бессмысленная битва с пустотой, но я никак не могла остановиться.
– Тетя!
Не знаю, зачем я звала ее. Это был лишь сон. Не знаю, зачем бежала за ней, ведь ее не было. Я даже не помнила ее лица. Даже если бы она обернулась, я бы не узнала ее. Я даже не знала его лица. Если бы встретила, прошла бы мимо? Все эти годы я пряталась, понимая, что, если не стану сильной, никогда не смогу войти во Дворец Золотого Крыла и выйти живой. Все эти годы я шла к нему, но слишком долгой дорогой.
– Тетя! Синфу!
Имя брата впилось в меня тонкими иглами и разорвало болью. А потом черной дырой заглотила пустота, и все рассеялось.
Свет. Слишком много света. Я зажмурилась и прикрыла глаза рукой.
– Фэнь-цзе! – радостный голосок сяо Хуа замер рядом с кроватью. – Тебе лучше? Почтенный Гу сказал, что ты проспишь еще день!
– Лекарь Гу? Он был здесь?
Я совсем не помнила, как оказалась в этой комнате. Только сон. Хотя бы в нем я все-таки встретила тетю. Я рассеянно слушала сяо Хуа. Она что-то говорила обо мне и о лекаре Гу.
– Твои раны… начали гноиться, ты потеряла много крови… И еще…
Сяо Хуа вдруг присела рядом и взяла мою руку.
– Сестрица совсем себя не бережет! – Ее ласка была неожиданной.
Я знала, что она добрая девочка, но ей не стоило беспокоиться обо мне.
– Сяо Хуа, я уже в порядке. Сколько я пролежала здесь?
– Четыре дня.
Слишком долго. Я рассеянно коснулась лба и замерла. Моя ладонь была перевязана. Я вспомнила. Меч Наставника. Перевал Третьего Ока. Хуань. Яд. Я резко села и почувствовала боль в плече.
– Сяо Хуа, мальчик, которого я привезла… Что с ним?
– Он еще не очнулся. Но Почтенный Гу сказал, что сумел побороть яд.
Значит, все было не зря.
– Сяо Хуа…
– Проснулась? – И Тан остановилась на пороге, загораживая свет.
Я кивнула.
– Возвращайся на кухню, – бросила она, даже не глядя на девочку. Сяо Хуа поклонилась и торопливо выбежала из комнаты. Кажется, этот маленький цветок всерьез воспринимал холодный тон госпожи И.
– Пей. – Тан-Тан протянула мне чашу с настоем и отвернулась, будто ей было противно смотреть на меня. Она смущалась. – Не думай, что я специально ходила за ним к Почтенному Гу. Я проходила мимо и не могла отказать.
– Никто бы не и подумал так клеветать на госпожу И.
Я улыбнулась про себя. От ее показного безразличия даже лекарство казалось не
