Тайну его крови не знал никто. Семьи Лю и Цинь даже заключили брачный союз, а потом Лю Сужо обезумела. Настолько, что без колебаний манипулировала братом Лю Вэем, лишь бы добыть кровь семьи Цинь. И всему причиной… Всему причиной был Цзян У!
– Что меня удивило, так это безмерная забота Ли Чэньланя о Цинь Чжиянь. Он даже в одиночку отправился в Цзиньчжоу, чтобы помочь ей отомстить, – усмехнулся Цзян У. – Благодаря ему всего за одну ночь город был полностью разрушен. Школы небожителей рассорились, и в мире снова начались беспорядки. Я тогда хорошенько подпитал свои силы от Цзиньчжоу.
Я уставилась на Цзян У, и меня обдало холодом. Вот откуда такая сила. Выходит, та демоническая энергия за пределами защитной формации Цзиньчжоу принадлежала Цзян У. Тогда казалось, будто он помог нам с Мо Цином, а на самом деле Рыжий старался лишь ради себя.
Пристально глядя на него, я прищурилась. Как ни крути, дело дрянь. Столько бед – и ко всем приложил руку этот проклятый Цзян У! Да еще с выгодой для себя! Чем больше я думала, тем тяжелее становилось на душе. Именно из-за Цзян У пробудился Ло Минсюань, пусть и всего на пару дней. От одного воспоминания настроение стало еще хуже.
«Рыжий, – мысленно обратилась я к нему. – Тебе недолго радоваться. Ты в Цзянху всего несколько лет, а желаемого добиваешься лишь подлостью и обманом. Возможно, просто старшие не преподали тебе урок…»
Прервав собственный мысленный монолог, я переместилась к Цзян У. В одно мгновение мои пальцы превратились в острые когти и нацелились прямо ему в горло. Я повалила Рыжего на кровать и увидела в его глазах свое отражение: меня окутывала демоническая ци, придавая поистине ужасающий вид.
– Ты слишком самоуверен, – холодно сказала я и сжала острые, как лезвия, когти, располосовав кожу на его горле.
Побежала кровь, но Цзян У лишь улыбнулся:
– Я правда тебя люблю!
Его лицо стало похотливым, однако в глубине глаз по-прежнему таился убийственный холод.
– Даже когда ты вот так на меня нападаешь, это очаровательно. Разве что мне не нравится, когда женщина сверху.
– Не спеши, а то отправлю прямиком в Загробное царство, – презрительно усмехнулась я и сильнее стиснула его горло.
Оно было мягким, точно тофу, которое так легко раскрошить… Вдруг вспыхнул красным барьер Защиты тела, которому Цзян У научился у Цинь Цяньсяня. На губах Рыжего появилась усмешка.
– Тогда я захвачу тебя с собой.
Цзян У опустил руку и коснулся какого-то рычага на краю кровати. В одно мгновение постель внезапно провалилась. Моя жертва исчезла, прибегнув к технике Мгновенного Перемещения, а я призвала магию, чтобы удержаться в воздухе. Оглядевшись, я потеряла дар речи.
Под кроватью оказалась огромная черная яма глубиной с сотню чжанов. Не знаю, что скрывалось на дне, но внизу мерцал таинственный свет. Каждый раз, когда он падал на стены ямы, на них проступали надписи. И хотя они размылись от времени, я сразу узнала эти заклинания…
В детстве дедушка рассказывал мне, что, когда в нашей общине было много людей, мы каждый год проводили церемонию жертвоприношения. Все участники рисовали талисман с подобным заклинанием и прикрепляли его к склону горы.
С исчезновением людей закончились жертвоприношения, однако дедушка по-прежнему создавал талисман и оставлял его на скале. Он говорил, что это традиция, которую нужно соблюдать… она защищала от злых духов.
Мне было лень учиться рисовать талисманы. Я считала, что это бесполезно и никак не поможет мне в самосовершенствовании. Дедушка не заставлял меня, тем не менее я столько раз видела эти заклинания, что узнаю их где угодно.
Кто выгравировал в этом подземелье столько надписей? Причем всюду одно и то же заклинание… Кому это нужно? И что оно означает на самом деле? Я нахмурилась. Какое же странное место.
– Глава! Глава! – внезапно закричал кто-то.
Удивительно, но это был голос Шици. Я огляделась и увидела, что с потолка свисает большая клетка из темной стали [29]. Внутри, скованная цепями, сидела Шици. Она боролась изо всех сил, ударяя звеньями о прутья клетки, отчего стояли невообразимые грохот и скрежет. В соседней клетке находился Цинь Цяньсянь. Его тоже удерживали путы, но это не помешало ему погрузиться в медитацию. По сравнению с Шици, на нем было куда меньше цепей. Это и понятно: он и так ослаблен из-за ран, его даже магический барьер остановит, а вот с девчонкой иначе не справиться.
Крики властительницы Восточной горы вырвали Цинь Цяньсяня из медитации. Он открыл глаза и равнодушно посмотрел на меня. Даже оказавшись в темнице, он сохранял безразличный вид сострадательного бодхисаттвы. Шици отправилась спасать его, но тоже попалась…
Вспыхнув снова, мерцание ярко осветило множество клеток позади Шици и Цинь Цяньсяня. В них сидели и Темные стражи, и ученики палаты Тысячи забот… В одной из клеток я разглядела Линь Цзыюя… Он молча смотрел на меня. Все пленники были изранены, некоторые лежали ничком, не в состоянии встать.
Значит, в плену оказались властительница Восточной горы, начальник Темной стражи и даже я, прежняя глава школы. Несмотря на то что недавно мои люди сражались против меня, это все еще мои люди. Да, они совершили страшное предательство, но наказывать их – задача Мо Цина. Им тут не место!
С того самого дня, как основала школу Десяти тысяч убиенных, я никогда еще не терпела столь огромных потерь.
«Рыжий, а ты неплох!»
– Цзян У, – холодно позвала я, – ну и что ты задумал?
Тот появился в воздухе передо мной. Он скрестил руки на груди и улыбнулся:
– Просто хотел показать, как много твоих слабых мест я нашел. Теперь подумай над своим решением еще раз.
Я прищурилась:
– Угрожаешь мне?
Тут не выдержала Шици и разразилась громкой бранью:
– Проклятье! Ты, чертов рыжий! Бесстыдник и наглец!
Цзян У оглянулся, и из его глаз вырвался поток магической силы. Я не испугалась и не спешила на помощь. Дождавшись, когда магия Цзян У достигнет Шици, я просто слушала, как она продолжала ругаться:
– Ха! Ты что, массаж своему дедуле решил сделать? Напади снова, слабак! Я тебя не боюсь!
Шици подняла невообразимый шум. Когда я накинулась на Цзян У, тот и бровью не повел, а едва его принялась распекать моя властительница Восточной горы, он сразу помрачнел. Заметив, что он потянулся к мечу, я уже хотела подать Шици знак успокоиться, как вдруг вмешался Цинь Цяньсянь:
– Барышня Шици!
В этот раз он тихо позвал ее по имени вместо привычного титула. Все еще злясь, та
