позволяет тебе видеть дальше.
– Земля не круглая, а плоская. Сам посмотри. – Дикар махнул рукой перед собой. – Видишь, она плоская, как… ну, плоская.
– Ну и ну! Не говори, что ты не знаешь… нет. – Джимкорбин остановился. – На Горе некому было вас научить.
Они все ему рассказали о Горе и о своей жизни там.
– Ну, придется тебе поверить мне на слово. Земля круглая, и поэтому горизонт – та линия, на которой земля как будто встречается с небом, – всего в тридцати милях отсюда, но Залив тянется еще на пятьсот миль, а там и Юкатан, куда тебе нужно.
– Пятьсот миль, – в отчаянии повторил Дикар. – Это почти столько же, сколько мы уже прошли. Я знаю, плыть все равно было далеко, но пятьсот миль… – Он замолчал. – Что это за шум?
* * *
Джимкорбин наклонил голову и прислушался к внезапному поп-поп-поп, разорвавшему задумчивую тишину.
– Я бы сказал, что это вспомогательный двигатель. Он заглох, но только что снова заработал. Лодка скрыта от нас тем мысом.
Он показал вытянутой рукой на землю слева.
– Этот же мыс скрывает и нас от лодки. Если бы мы каким-то чудом смогли заполучить эту лодку, Дикар, это был бы лучший способ переправиться через Залив, чем вплавь.
– Каким-то чудом. Забавно, что ты так говоришь, Джимкорбин. Точно так сказал Норманфентон: сказал что будет молиться, чтобы произошло чудо.
– В этом паршивом мире молитвы не помогают, Дикар… Назад! Прячьтесь все! Этот проклятый люггер выходит из-за мыса.
Они едва успели скрыться в кустах, как увидели сквозь зеленый занавес лодку, нос которой показался из-за мыса; лодка спокойно поплыла по гладкой поверхности Залива.
– Красавица! – выдохнул Джимкорбин. – Тридцать пять футов, оснастка шлюпа, и я никогда не видал таких чистых линий. Эта красавица построена не на азиафриканских верфях, уж можете мне поверит.
– Однако сейчас на ней азиафриканцы. – Лодка Дикару тоже понравилась. Низко сидит в воде, похожа на белую птицу. – Я вижу трех или четырех. Все желтые. Офицеры.
– У тебя хорошее зрение, приятель, раз можешь разглядеть цвет их кожи. Но зеленый цвет мундиров я тоже вижу. Должно быть, их захватил штиль, – размышлял Джимкорбит, – а потом они обнаружили, что мотор капут. Дьявольщина! Они плывут сюда. Что теперь?
– Они направляются сюда. – Холодные пальцы Мэрили легли на руку Дикара. – Собираются здесь высадиться. Надо быстро уходить!
Джимкорбин негромко хрипло рассмеялся.
– Похоже, ты права. Они точно идут в эту бухту. Но нам беспокоиться нечего. При их скорости им нужно не меньше двадцати минут или даже больше. Однако пора уходить. Как ты, Дикар?
– Хм.
– Я спросил, не пора ли нам уходить отсюда.
Дикар суженными глазами осмотрелся, наморщил лоб.
– Мы никуда не уйдем, Джимкорбин. Останемся здесь и подождем их.
– Чего подождем… Ты что, спятил?
– Нет, ты только что сам сказал, что в этом паршивом мире молитвы больше не действуют. Так вот, ты ошибся. Норманфентон молился, чтобы я нашел способ попасть на Юкатан, и вот ответ на его молитвы. Нас туда отвезет эта лодка.
– Может быть, – прошептал Джимкорбин. – Очень может быть. Нас четверо, а их только трое, и даже если они вооружены, мы можем застрелить их из ружей, когда они будут подходить.
Но это очень рискованно. Звуки выстрелов разнесутся по воде на мили. Их точно услышат в Порт Идсе или в Морган Сити, а может, и там, и там. И если азиафриканцы не глупее, чем я думаю, очень скоро появится эсминец проверять, из-за чего стрельба. А он очень быстрый. Сразу догонит шлюп и…
– Никакой стрельбы не будет, – тихо сказал Дикар. – Слушайте. Слушайте меня все.
Армия Свободы Норманфентона постепенно набирается сил; теперь у американцев появилась возможность сбросить тиранию со своей земли. Но сначала нужно отразить отчаянный удар Йи Хашамото. Вице-король приказал перевести две дивизии с Панамского канала, и это даст ему достаточно сил, чтобы подавить восстание. Эти две дивизии нужно каким-то образом остановить.
В этот отчаянный час президент Норманфентон снова обращается к Дикару, предводителю Группы. Невероятно трудной задачей Дикара будет одному в тайне проникнуть в джунгли Юкатана и отыскать американцев, которые во время вторжения бежали в эти дикие земли. Дикар должен поднять этих людей и повести против наступающих дивизий азиафриканцев.
* * *
Дикару приказано отправиться в эту миссию одному, без Мэрили, и он подчиняется. Но Мэрили идет за ним, как и другая Девочка из Группы Бессальтон. В ходе своих отчаянных приключений трое находят союзника и товарища, некоего Джимкорбина. Он ведет их к Мексиканскому заливу.
Они стоят на берегу Залива, обескураженные длиной еще предстоящего путешествия, когда слышат звуки быстрой моторной лодки. Вскоре они видят ее; лодка приближается, и Джимкорбин советует спрятаться. Но Дикар говорит, что лодка – их единственная возможность добраться до Юкатана. И у него есть план.
Глава XV. Предупреждение в небе
Пут-пут-пут становилось громче, лодка приближалась между двум мысами. Потом звуки прекратились, но, вглядываясь через листву, Дикар видел, что лодка продолжает приближаться к берегу. Вода расступалась перед ней, скользила вдоль длинного изящного изгиба бортов.
Очень толстый желтый офицер стоял у столба, торчавшего из середины лодки, худой был впереди, на самом носу, наклонившись и глядя в воду; третий офицер сидел сзади.
Тот, что стоял впереди, неожиданно что-то крикнул, а тот, что бы сзади, что-то бросил в воду. Лодка сразу остановилась, ее нос был у самого берега. Худой азиафриканец встал на самый нос и прыгнул. Он приземлился на песке, и за ним прыгнули остальные.
Они немного прошли по песку и огляделись, как будто не знали, где оказались. У толстого азиафриканца лицо круглое и жирное, а раскосые глаза очень маленькие.
Тот, что был на лодке сзади, слегка прихрамывал. Он повернулся, посмотрел на воду и сказал что-то непонятное высоким тонким голосом. Остальные повернулись и тоже заговорили; они были как будто одновременно испуганы и обрадованы.
Дикар пытался увидеть, на что они смотрят, но увидел только маленькое черное облако на горизонте. Он пожал плечами, сошел с дороги и пошел по песку.
Ружье он оставил в кустах, но убедился, что мундир одет правильно и все пуговицы застегнуты. Хотя волосы и борода у него слегка подросли и у корней стали видны золотистые места, он был уверен, что издали никто этого не заметит.
Он босой ногой пнул раковину в песке, остановился и стоял неподвижно; самый худой азиафриканец повернулся и положил руку на рукоять пистолета на поясе.
