— Почтеннейший Тэн И, не все видят в темноте, как кхитайские лесные кошки, — пробурчал Арминий.
— Ох, извините, извините, — залопотал кхитаец. — Впереди небольшой остров, скала. Она и заслонила от нас огонь. Надо взять чуть-чуть вправо, иначе мы на нее наткнемся.
И точно, вскоре из мрака выступил одинокий утес, торчавший подобно плавнику гигантской акулы матово-черным камнем из черной же маслянисто блестевшей воды.
— Пристать к острову! — приказал король точно так же, как в давние теперь времена на бескрайнем Западном океане.
Плот тихо подвели к берегу. Утес был высок, хотя сам островок мал, локтей сорок в поперечнике. Тэн И, Умберто, Арминий и Септимий спрыгнули на камни.
Умберто, как горный барс, сразу полез на скалу, а остальные принялись обшаривать клочок суши.
— Здесь когда-то был маяк, клянусь моей рапирой! — прокричал Умберто, добравшись до вершины. Факел его сиял с высоты сорока — сорока пяти локтей. — Здесь место для костра, а камень покрыт не то хрусталем, не то особым стеклом! Смотрите!
Умберто опустил факел, и внезапно с вершины утеса на восемь сторон ударили узкие и бледные, но изрядно рассеявшие тысячелетнюю подгорную темноту лучи отраженного света. И это от одного факела! А что было бы, коли развести там хороший костер?!
Один луч дотянулся до противоположного берега. Там поднималась из воды лестница, а на берегу была сложена пирамида из светящихся бледно-голубым светом камней. Устье большой пещеры уводило дальше внутрь горы. Берег был необитаем, стояла тишина, и только черное озеро мелкими волнами тихонько плескалось о стену причала. Ворота в страну паков никто не охранял!
— Спускайся, Умберто! — прокричал сотнику Конан. — Дальше можем плыть спокойно!
Свет маяка потух, и пещера вновь утонула во тьме. Осмотр острова внизу также закончился. Арминий и Септимий не обнаружили ничего, а вот у кхитайца в руках оказался истлевший обломок дерева.
— Что это у тебя, Тэн И? — спросил Конан.
Без сомнения, это была часть носа большой шлюпки. На толстой доске еще сохранилась причудливая резьба — вьющийся растительный орнамент, и два знака, как раз такие же, что и в гробнице.
— Вот тебе еще один обломок древности, Септимий. — Конан отдал доску ученому. — Если мы выберемся отсюда, а в этом я дал слово твоему отцу, через семь дней я буду ждать в Тарантии твоего гонца. Не обижусь, если им будет Бриан Майлдаф. Так вот, я хочу знать, да и Евсевий наверняка не откажется про честь, что написано на стенах этой могилы.
Дальнейшее плавание не принесло неожиданностей. Благополучно преодолев оставшееся расстояние, плот пристал у дальнего берега, освещенного таинственным голубоватым светом.
— Я велю украсить один из покоев тарантийского дворца этим камнем, — сказал Конан, ни к кому не обращаясь.
«Во имя Крома! — подумал он. — Неужто, я действительно становлюсь королем?»
Пол пещеры вновь устилал толстый темно-зеленый ковер мха, но вокруг груды светящихся камней образовался правильный круг голого грунта, локтей восемь в поперечнике.
— Странное явление, — обратил на это внимание Юний. — Мох будто боится этого камня и предпочитает обходить его стороной!
— Так и есть, — ответил Кулан. — Этот мох очень неприхотлив, но и он зачахнет, если станет расти близко к таким камням. Любое иное растение погибло бы на гораздо большем расстоянии.
— Правда? — изумился Умберто. — О, король, не лучше ли и нам держаться подальше от светящихся камней? Думаю, это было бы разумно.
— Да, так будет лучше, — подтвердил Кулан.
— Хорошо, — не стал спорить Конан. — Но отдыхать будем здесь. Сегодня мы проделали нелегкий путь, а завтра нам предстоит теплая встреча. Здесь, правда, не бывает сегодня и завтра, но вы должны поспать. Плот мы спрячем. Завалим камнями, чтобы никто не нашел, хотя здесь никого и не было сотни лет. Кулан, далеко ли паки?
— Уже нет. Я не слышу самих существ, ибо никогда не знал, каковы они. Но впереди завеса чуждого колдовства, и я ничего не могу разглядеть за ней. Думается, это и есть Великий Канон паков.
— Тогда располагайтесь для ночлега. Сторожить будем я и Аврелий, — объявил король. — А потом Майлдаф и Умберто сменят нас.
— Вот завтра я постреляю! — мечтательно проговорил Бриан, сладко потягиваясь на теплой моховой подстилке.
«Ночь» прошла спокойно. Конана разбудил запах еды.
— Откуда костер? — не понял он. — Здесь же нет дров!
— Я набрал мха, — объяснил Майлдаф, хлопотавший у огня. — Он горит, как торф, даже лучше.
И действительно, в подобии камина, сооруженном горцем из обломков камня, шипел, сгорая, мох, а пламя было не только ярким, но и распространяло сильный жар.
— Это надо учесть, — пробормотал себе под нос Конан, присаживаясь к огню и принимая из рук Майлдафа миску с дымящейся похлебкой.
Подкрепившись, они собрали все вещи, а ненужное спрятали под камнями.
— Теперь вооружитесь и смотрите в оба, а больше слушайте, и слушайте в первую очередь Кулана и Тэн И. Тэн И пойдет впереди, а за ним Евсевий и Майлдаф. И приготовьте луки, — велел Конан стрелкам. — Кулан, как только почуешь неладное…
— Я немедленно предупрежу, — серьезно ответил пикт. — Покуда дальнейший путь темен.
— Вперед! — скомандовал Конан, и Тэн И шагнул в черный туннель.
То ли предвкушение внезапной и близкой опасности довлело над ними, то ли самый воздух в этой части подземелий сделался другим, но все притихли. Никто больше не шутил, даже разговор не завязывался. Лишь Конан и Бриан Майлдаф — два варвара — держались как ни в чем не бывало, будто шли по незнакомому, но вполне обычному лесу.
Так прошли два часа пути. Туннель несколько раз поворачивал, но пока ни одного бокового хода не ответвлялось от главного ствола. Наконец к исходу третьего часа — Конан, полагаясь на свое удивительно развитое чувство времени и ритма, никогда не ошибался в этом — коридор уперся в стену. Направо и налево расходились два одинаковых прохода. Между ними стена была заботливо отполирована явно человеческой рукой. На идеально ровной плите белой краской был нанесен рисунок: толпа людей с луками, камнями и короткими копьями атаковала чудовищных размеров кошку с огромными клыками на верхней челюсти.
— Старый знакомый, — негромко произнес Конан. — Кулан, я был свидетелем, как твой дражайший наставник, Зогар Саг, сам урча, как голодный кот, вызвал из Пущи подобное создание, и этот зверь, как лучинку, сломал толстенный столб и в минуту сожрал здорового взрослого мужчину. Я это к чему… Справился бы ты с таким, если будет нужно?
