Скажи, тебе нужна будет помощь с батискафом?
— Нет, я вполне смогу зачаровать его сама. Просто дайте мне несколько часов, — отмахнулась она. — Кстати, кто из нас полезет в эту штуку? По чертежу я сделала вывод, что туда влезет только один человек. Это из плохих новостей. Из хороших — весь заплыв не должен занять больше 12 часов.
— Я сделаю это, — быстро проговорила Гвен. Элиса уже приготовилась протестовать, но Гвенда её опередила: — Сама подумай, я лучше всех подхожу на эту роль. Сэйди будет накладывать чары, Ричард не должен вставать, а ты лучше меня сможешь присмотреть за ним и помочь.
— Если отправишься ты, то Ричард сойдёт с ума от волнения, когда придёт в себя, — тихо, но уверенно сказала Элиса. — А вдруг у тебя случится видение? Или тебе станет плохо на глубине? Что ты будешь делать?
— А что бы сделала ты? — нахмурилась Гвен. — Я пойду с Сэйди и узнаю все нюансы погружения. У тебя есть куда более важная работа: поставить на ноги нашего излишне самоуверенного спасателя.
Гвенда не стала дожидаться реакции ведьмы на эти слова, а молча вышла на улицу. Сэйди успокаивающе похлопала сестру по плечу и тоже вышла из комнаты. Элиса же посмотрела на спящего Ричарда и представила, как неумело будет убеждать его, что погружается Сэйди. Она перевела дыхание, постаралась успокоиться и занялась делом. Намочила одно из висящих на крючке полотенец, положила его на лицо вампира, захватывая лоб и горящую щеку. В дальнем углу нашла старый потрёпанный чайник и включила газ на небольшой плите. Воду набрала из крана, стараясь игнорировать ржавчину внутри раковины. В былые времена приходилось лечить существ и людей в ещё более худших условиях. Сэйди предусмотрительно попросила предоставить им дом на то время, что они проведут здесь. И нет ничего удивительного, что здесь, в двух шагах от Тихого океана, никто не живёт на постоянной основе. Но даже эта лачуга, размером с небольшую комнату, очень их спасала.
Рядом с причалом болталась продолговатая округлая посудина, каких Гвен ещё не доводилось видеть в своей жизни. Сэйди показала ей чертежи и объяснила, что почти всё внутреннее пространство занимают механизмы и двигатели, необходимые для погружения на экстремальные глубины.
— Хорошо, что мне удалось дистанционно договориться обо всём с владельцами. Было бы весьма сложно выдумывать детали истории прямо во время разговора с ними, — призналась Сэйди. — Я с радостью покончу с этой работой в одиночестве, без лишних посторонних глаз. Конечно, не считая тебя, Гвен.
Гвенда улыбнулась и с тоской посмотрела на темную лачугу в паре метров от них. Она решила не задавать сейчас все вопросы, предоставив Сэйди возможность сделать всё в комфортном для себя порядке. Чародейка уже стояла в полуметре от жестяной стены батискафа, приложив к ней обе руки. Она закрыла глаза и Гвен видела, как напряжены её глаза и лоб, как беззвучно двигаются губы. Пальцы Сэйди побелели от того, с какой силой она прижимала ладони к холодной поверхности. Спустя мгновение её руки охватило тусклое свечение. Оно разгоралось всё сильнее, по мере того, как чародейка углублялась в заклинание. Подул новый поток ледяного ветра, пронизывающий Гвен до костей. Она поёжилась и обхватила себя руками, продолжая наблюдать за неподвижной Сэйди.
— Гвен! — сзади раздался крик Элисы. — Возвращайся в дом!
В голосе ведьмы не было беспокойства или злости, поэтому Гвенда даже не успела испугаться, что что-то не так. Она ступила в тепло и закрыла за собой дверь. Ричард всё ещё мирно спал, а Элиса меняла полотенце на его голове. Рядом с плитой стояла глубокая тарелка с незнакомыми для Гвен травами, а на столе поднимался горячий пар от двух кружек с чаем.
— Здесь довольно уютно, правда? Несмотря на маленькое пространство и старость, — заметила Гвен, опускаясь на табуретку возле стола. Элиса закончила с Ричардом и села напротив неё. Некоторое время они молча пили чай, слушали шум прибоя и крики пролетающих низко чаек.
— Я переживаю за тебя, — призналась Лиса. Она выждала довольно долгую паузу после этих слов, надеясь, что Гвен начнёт что-нибудь говорить. Но она молчала. Тогда ведьма продолжила: — Я слишком хорошо помню, каким восторгом ты искрилась в начале нашего пути. И то, что происходит с тобой… У всех нас уже старая душа. Она видела очень многое за своё существование. Но ты… Не пойми меня неправильно, но ты должна была держаться подальше от такого рода приключений. Что тянет тебя в самое их пекло?
Гвен сделала глоток горячего чая и только чудом не обожгла горло. Она избегала зрительного контакта с Элисой. Она сама ещё не понимала, в чём кроется ответ.
— Я просто знаю, что так было необходимо, — прошептала Гвен. — Видимо, с момента моего знакомства с Ричардом и до первого припадка, уже тогда моя жизнь была предопределена. Невозможно родиться в семье, не похожей на другие, и остаться обычным человеком, — она наконец посмотрела на Элису: — Правда в том, что у меня всегда было достаточно причин, чтобы оказаться здесь. Моя преданность и любовь к Ричарду, мой дар видений, убийство родителей. Желание мести. Разве этого недостаточно?
— Гвен, ты должна быть сильнее своего желания отомстить, — послышался твёрдый голос Ричарда. Элиса, сидевшая к нему спиной, вздрогнула от неожиданности. — У плохих людей не бывает хорошего конца. С твоей помощью или без неё.
— Я бы предпочла поучаствовать в предоставлении им плохого конца, — съязвила Гвенда. — Он поплатится за каждый мой ночной кошмар, за всю боль и страдания. И то, что ты оттягиваешь этот момент, ничего не изменит.
— Злость внутри тебя вряд ли исчезнет после убийства, — Элиса произнесла эти слова, и они повисли тяжёлым бременем посреди комнаты. — Иногда важнее обрести внутренний покой…
— «Иногда», — с издевкой прервала её Гвен и не стала дожидаться дальнейшей проповеди. Дверь захлопнулась за ней с громким хлопком и протяжным скрипом. Ричард устало вздохнул, опуская голову обратно на подушку.
— Она ещё совсем ребёнок. Не обвиняй её в борьбе с демонами, которых она не знает, — Элиса вернулась к плите и налила кипяток в тарелку с травами.
Спустя какое-то время Сэйди наконец закончила заклинание. Под конец от всего батискафа исходило свечение, словно он, идеально отполированный, попал на солнце в хорошую погоду. Руки Сэйди дрожали, когда она опустила их и принялась разминать заледеневшие пальцы. Гвен тут же укутала её в самое теплое одеяло, которое успела найти в лачуге. Пару минут чародейка молча стояла, а её тело било дрожью. Не понятно, был ли причиной холод, или усталость после долгих
