тебе на ногу, дабы ты обратил на нее свое внимание. Не злись, она по-другому не умеет. Это даже мило.
О, меня впервые леди назвали! Стало неожиданно приятно, я даже приосанилась. Все же первое впечатление правдиво, не зря он показался мне привлекательнее этого… кто так неосмотрительно под ноги попался.
– Зачем он должен обращать на меня внимание? – Я все еще витала в облаках и не понимала, о чем он.
А потом как поняла!
– Да вы что! – У меня даже кудряшки затряслись от негодования. – Да вы как… посмели! Такое про меня подумать! Я – девушка честная! Как там тебя… Джарр!
– Для друзей Джарр! – огрызнулся синеглазый, глядя на меня так, точно я кучка мусора. – А для тебя, деревенская дурочка, Гадоижэнджеральд Заурронский дель Аби.
Ну-у-у… все понятно. Мне его даже жалко стало. Вот ведь родители какие бывают жестокие. Представляю, как мальчик в детстве мучился, потому и стал таким нервным и злым. Я вон с ходу ему бы кличку Гад придумала. Может, его так и дразнили, вот он и решил соответствовать.
– Ну ничего, ничего, – я едва по плечу его не погладила, – ты не расстраивайся. Наверное, еще и похуже имена бывают. Зато ты красивый.
Друг синеглазого так и согнулся от хохота, пока Джарр стоял и смотрел на меня. Так, точно был не уверен, что правильно расслышал. Причем постепенно в его глазах нарастало нечто, что я бы назвала яростью пополам с жалостью. Так смотрят на юродивых, когда те творят очередную глупость. Вроде как и бесит, но что с дурачка взять.
– Ведьма, – проговорил вдруг Джарр почти ласково. – Ведьма, иди с глаз долой. Чтоб я тебя больше в стенах академии не видел. Ступай в свою деревню, общайся с коровами.
Между прочим, коровы – животные умные и понятливые. О чем я и сообщила с намеком. А после попятилась, так как синие глаза Джарра вдруг отчетливо сверкнули красным.
– Эй, кузен! – встрепенулся его спутник. – Возьми себя в руки. Деточка, – обратился уже ко мне, – иди отсюда, иди. И постарайся ему правда на глаза не попадаться, он у нас нервный. Юные леди как с ума сошли, стараясь привлечь его внимание, он даже в комнате своей уже не чувствует себя в безопасности, так что женский пол у него вызывает временный нервный тик.
– Вальд, заткнись! Еще не хватало перед каждой расшаркиваться. А ты, – глянул он на меня, – брысь! Воняй навозом в другом месте. В академии таким не место.
Да дался им всем этот навоз! Надо же, даже брезгливо скривился, словно я могла его запачкать одним своим присутствием рядом.
– И для собственной безопасности не попадайся мне на глаза, я больше не буду столь снисходителен! Неряхи, неловкие дурочки и деревенские пастушки не в моем вкусе, чтобы ты знала.
И как котенку сказал! Ну, знаете! Если до этого я сомневалась, надо ли мне здесь учиться, то после такого оскорбления я не я буду, если нос этому высокомерному красавчику не утру! Внутри меня начал собираться уже привычный горячий ком, который становился все больше и больше.
– Значит, я отвратительна? – уточнила у него.
– Без сомнения!
– Раздражаю одним видом?
– Безмерно! – горячо заверили меня.
Я довольно и широко улыбнулась, отступая в сторону и освобождая ему дорогу:
– Тогда не задерживаю.
На меня странно посмотрели, явно не ожидая такой реакции. А вот наши в Васильках уже знали, что я с такой улыбкой сейчас как пожелаю что-то такое заковыристое, что мало не покажется! Бежали бы, роняя шапки со всех ног. А этот просто пожал плечами, бросив другу: «Еще и дурочка!» – и пошел себе дальше.
Насчет того, что ему пожелать, я уже знала. Сам сказал, что будет худшим для него наказанием!
– Чтоб тебе каждый день меня встречать! – мстительно бросила ему в спину.
Но ведьминской сущности во мне этого было мало, хотелось еще чего-то ему каверзного и неприятного пожелать.
– Чтоб у тебя хвост облез и рога обломились! – пожелала от души, но с чистой совестью. Про рога вообще случайно вылетело, сработало недавнее упоминание коров.
Хвоста у высокомерного Гада не наблюдалось, как и рогов, так что мое проклятие уйдет «в молоко», а я душеньку отвела. При этом мелькнуло в голове, что лишь бы проклятие не восприняло за отсутствующий хвост другую часть мужского тела. Но мелькнуло и исчезло.
Спина у главного Гада напряглась – услышал, но его спутник Вальд лишь головой покачал, буквально утаскивая своего дружка дальше, а на меня бросил укоризненный взгляд, обернувшись.
Даже неудобно на миг стало, он же меня назвал леди, а я повела себя как крикливая торговка. Так что мне пришлось торопливо удирать за угол. А там уже затерялась среди адептов, слегка заплутала, но по указателям вышла к нужной двери, где сидела мрачная кастелянша-кикимора.
– Еще одна, – вздохнула она, оглядывая меня неприязненным взглядом. – Какой факультет?
– Ведьмовской.
– Набрали со всего Асдора, – ворчала кастелянша, вылезая из-за потрепанного безразмерного стола. – А форму где брать? Правильно – шить. Форму им сшей, обувь закупи, комнаты выдели, еще и постельное белье выдай с ванными принадлежностями. А деньги? Где деньги брать, я спрашиваю?
Она уставилась на меня небольшими глазками, так похожими на болотную ряску. Я подумала и нерешительно ответила:
– У ректора?
– А ректор их сам чеканит? – махнула рукой кастелянша. – Так, идем за мной.
Она открыла дверь в дальней стене комнаты. И мы попали в просто гигантское помещение, сплошь уставленное высокими шкафами с рядами полок. И чистота. Ни тебе пыли, ни тебе запахов старья. Пол под ногами так и сверкал.
– Ничего себе! – искренне восхитилась я.
Кастелянша покосилась и вроде как подобрела немного. Так, на длину птичьей лапки.
– А ты думала. Во всем порядок нужен. Так, значит, ведьмовской факультет. Руки подставляй.
Я машинально вытянула их. Кастелянша что-то просипела на своем родном языке, на миг почудился запах болота. Потом мне на руки выпорхнули друг за другом нужные вещички. Я молча смотрела, как они этакими гигантскими птицами вылетают с полок. А кастелянша скрипучим голосом перечисляла:
– Форма стандартная женская – одна штука Испортишь – будешь ходить в порченой. Замена – раз в полгода. Плащ летний – одна штука, плащ зимний, подбитый мехом, – одна штука. Штаны женс…
– Штаны?! – изумилась я.
Кастелянша вздернула лохматую бровь:
– А ты думала, дорогуша? На боевой маскировке в юбке не побегаешь. Там с вас три пота сойдет, с нашей-то леди Дэрин.
– Бо… бо… бо… – начала почему-то заикаться я.
Кикиморе наскучили мои попытки что-то произнести, и она продолжила перечислять предназначенные мне богатства. Тут и ботинки, и сапоги, и рубашка к штанам, и перчатки, и постель, и полотенца, и еще куча всего. Которая в руках не поместилась, поэтому пришлось подзывать большую коробку. И все перекладывать в нее.
У меня случился еще один шок. Если это все останется мне, то в наших Васильках я буду невестой пусть не с самым большим приданым, но уж с самым дорогим гардеробом точно!
Вещи, предоставляемые академией, были все отменного качества, из дорогой ткани. Наверное, неудивительно, ведь здесь в основном учатся дети высших аристократических родов, они привыкли к самому лучшему. Но не я, привыкшая донашивать одежду за старшими детьми. Да мне в наших Васильках все обзавидуются, когда в новой форме увидят!
Что сказать, даже у нашего старосты сапоги в разы хуже, чем выделили мне, а увидев такое тонкое и дорогое белье, его дочери точно удавятся от зависти! А они первые модницы в наших Васильках.
Я даже прикрыла глаза, представляя, как приеду домой вся в обновках и как округлятся глаза у моих родных. Воображение же почему-то подкинуло, как папенька с меня спящей стаскивает сапоги и пытается натянуть на свою ногу, братья вытаскивают из дорожной сумки ботинки и тут же дерутся за них, не желая
