власти человеком в этом месте. И в то же время добавляло еще больше сомнений страннику. Роберт подошел ближе и ничего не сказал, не зная, как верно себя вести и что можно говорить. Лишь вопросительно посмотрел на Сесила.
— Ну как, дружище, много сегодня выпустил на свободу прекрасных дев? — язвительно с усмешкой спросил кучерявый.
— Много, приказал им через черный вход выйти, чтоб тут не толпиться, — попытался парировать Роберт, но прозвучало это глупо.
— Даже так! — протянул Сесил. — Так давай прогуляемся, раз все сделано.
Вместе они отправились в обратном от выхода направлении. Кучерявый сверкал улыбкой, как и в день первой их встречи.
— Ты кто такой вообще? И что происходит? Куда мы идем? — прервал молчание путник.
— Я предприимчивый деловой человек с богатой фантазией. У нас был уговор, идем его исполнять. Ты же свою часть вроде как выполнил, — не растерявшись, ответил Сесил. Язвительно и снова со смехом.
— Смотрю, когда тебе хочется, ты расскажешь даже больше чем надо, но сейчас я ничего не могу понять. Думаю, лучше я пойду, — сказал Роберт.
— Подожди, дружище, мы пришли. Сейчас будут и ответы.
Выхода уже не было, путник видел, что сзади них шло еще двое, они были далеко, но преграждали ему путь, если бы он решил уйти. Впереди был очередной зал, Роберт не стал долго ждать и начал разговаривать на повышенных тонах.
— Что происходит?
— Все отлично, то дело, которое было задумано, получилось. И это был последний аукцион, — проговорил кучерявый.
— И? — протянул Роберт, его брови устремились вверх.
— Дружище. Однажды я влюбился в прекрасную деву. Такую, что можно только во сне увидеть. И представь мое удивление, что я с ней не мог быть. Она была чужая, настолько, что никакие уговоры и подарки помочь бы не смогли. Связанная, без цепей. И вот тогда я и понял всю мерзость этого устоя и правил. И вот тогда судьба и показала свое лицо, — задумчиво сказал кучерявый.
— Загадками говоришь. Ты влюбился в деву неба, но чужую и теперь мстишь. Меня это не интересует.
Роберт выругался в душе, Сесил оказался настоящим бесом и правды от него не дождаться. Про свою судьбу вовсе думать не хотел. Двое, что шли за ними, уже стояли в проходе в зал.
— Ну конечно, дружище, все из-за любви, — улыбнулся Сесил. — Но возможности дает не любовь. А дела, так перейдем к ним. У нас был уговор, ты делаешь, что я тебе говорю, а я помогаю с девой неба. Ты свою часть выполнил не до конца, и я свою выполню так же. Вон, в углу ларец. Он твой, делай с ним что хочешь. И еще кое-что. Предлагаю тебе работать на меня, это гильдия теперь будет моя и все ее содержимое. Ты мне можешь пригодиться, так что мне нужен ответ, — развел руками кучерявый.
— А если я не хочу на тебя работать? И что это за ларец такой, стекла почему темные? Обман? — сделав шаг назад, спросил Роберт.
— Да он просто один из первых, его пытались открыть, и не раз. Теперь уже не пытаются, собрались уничтожить, а я думаю, зачем добру пропадать. Уговор был, что я дам тебе ларец, так бери. А насчет отказаться, дружище, ты, конечно, можешь, но есть одно «но». Подумай дважды, ларец тебе этот не открыть, никто ведь не смог. И я, правда, против такого, скажем, приобретения. Подумай дважды, дружище, — с каждым словом тон Сесила становился все более холодным.
Теперь все точно плохо, молча сделал вывод Роберт. Он подумал, что нужно время, чтобы решить, как сбежать, просто так его точно не выпустят.
— Ну раз он мой, пойду, осмотрю. И подумаю заодно над твоим предложением, — как ни в чем не бывало произнес странник.
— Ты найдешь меня на первом этаже, если что, дружище, — Сесил вышел из помещения, а двое его подручных так и остались позади.
Подойдя к ларцу, стало еще понятней, что он какой-то другой. Более массивный, сделанный будто из бронзы, через черные стекла не видно ничего. Поймав себя на мысли что надо не ларец рассматривать, а думать, что делать дальше, Роберт тут же стал делать вид, что пытается прочесть символы на дверце. Вопрос в голове крутился один, а точнее выбор: пытаться бежать сейчас или попозже. Пару раз, покосившись на двух своих наблюдателей в проходе, он быстро понял, что их дело ломать шеи, а не вести диалоги. Даже с одним у Роберта было мало шансов справиться. С двумя и того меньше. В рукопашном бою у него навыков практически не было. Он мог использовать немного духовной силы и лишь для отвлечения.
— Давай крути ключ, да уже надобно закругляться, — прокричал один из них.
Роберт и до этих слов видел, что настрой у них крайне недружелюбный и что время его закончилось. Медленно потянув руку к ключу, он подумал, что надо согласиться и как только ослабят бдительность — бежать. Ключ в руках стал чуть теплее, неожиданно вдруг пришел в голову вопрос, какой по счету раз он сегодня пытается открыть такие ларцы дара Герборта. И тут ключ с хрустом проворачивается, а надписи на стенках и створках ларца начинают гореть синим пламенем. Все это отдавалось сначала маленьким покалыванием, а потом будто ударом разряда энергии на левом плече. Дверцы ларца медленно, со скрипом отворялись, открывая Роберту то, что было в их тьме. Он был сбит с толку, мгновение перекрыло его только что построенный план. Как и молнией в голове пронеслась мысль, что Сесил был прав, и что судьба та еще извращенка.
Внутри ларца сидела девушка с темными, как вороново крыло, волосами. Её глаза будто горели темно-синем пламенем, спокойные и холодные. Роберт не успел разглядеть утонченное лицо девушки, ее ветхое одеяние, но ощутил словно бушующую бурю молний.
Подручные Сесила недолго пребывали в удивленном состоянии и перекинулись парой слов.
— Вот зараза, это все расклады меняет. Надо срочно Сесилу доложить, — сказал один из них.
— Стой, что толку. Задавить собаку надо. Деву он только открыл, она слабая еще, а это какая-то знатная особа кажется была. Её и его в расход, потом еще спасибо скажут, — ответил второй.
Они оба двинулись к Роберту, один достал маленькую палицу, второй — большой нож. Путник, не успев разобраться в плане действий, выхватил из ножен на поясе свой сикс, а другой рукой будто пальцами обвел контур солнца в воздухе. И вдруг сильная вспышка света размером с зернышко на мгновение замедлила двоих нападавших. Им пришлось прикрыть глаза
