заявила она, провернулась в объятиях и щелкнула меня по носу: — Денис, не дури! Как говорит известная пословица, «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Уставы «монастыря», в котором тебе предстоит крутиться до конца спортивной карьеры, весьма… хм… своеобразны, и их нарушение не прощается! То, что ты не пьешь, не куришь и не ширяешься, можно объяснить предельно жестким режимом, зверствами тренеров и безумными штрафами, прописанными в контракте. А равнодушие к представительницам или представителям «высшего света» — не объяснить ничем! В общем, эту статью «устава» тебе придется отрабатывать со всем усердием.
— У-у-у… — мрачно протянул я.
— Не все так плохо, как кажется на первый взгляд! — отвечая на этот крик души, продолжила Кравцова и одарила меня лукавой улыбкой: — Не забывай, выбирать тех, с кем грешить, буду я. И я же помогу превратить столь тягостную обязанность в сказочную феерию. Само собой, если тебе это надо.
— Надо! — обрадованно воскликнул я и сорвал с губ этой невозможной женщины еще один умопомрачительный поцелуй. А когда почувствовал ответный и почти растворился в ее нежности, перед глазами возникла полузабытая картинка из очень далекого прошлого — два сферических сосуда, верхние точки которых соединялись тоненькими трубочками с небольшим алым ромбом, ориентированным по горизонтали. Только вот на донышках обеих сфер появилась жидкость. В правой — алая, оттенка, вызывающего что-то среднее между страхом и тревогой. В левой — зеленая, радующая «взгляд» теплом и спокойствием, что ли. Само собой, я сразу же ушел в себя и точно так же, как в день их первого появления, попробовал вызвать ту самую Систему, которую так вкусно описывали авторы ЛитРПГ-шек. К сожалению, дозваться до списка моих характеристик не получилось и в этот раз — через пять секунд после появления картинка подернулась мелкой рябью и исчезла. Зато задергалась Кравцова:
— Денис, ты все еще со мной?
Озвучивать стандартное объяснение типа «У меня внезапно заболела голова» было бы редким идиотизмом, так как меня сразу же отправили бы на обследование. Поэтому я выбрал вариант из другой оперы:
— Да, с тобой. Просто представил, какой чувственной должна быть твоя настоящая любовь, и расстроился.
Она снова заглянула мне в глаза, несколько секунд искала в них что-то свое, а потом уткнулась лбом в мою ключицу и еле слышно призналась:
— А настоящей у меня и не было…
Глава 2. Денис Чубаров.
16 сентября 2040 г.
…Утро воскресенья началось с очередного сюрприза: добравшись до комнаты, стараниями дизайнеров Горина превратившейся в мини-спортзал, я обнаружил в ней не одну, а две беговые дорожки, стоящие бок о бок. Пока я сонно чесал затылок, разглядывая футуристические обводы левой, из ванны прибежала омерзительно бодрая Кравцова, легким движением крутого бедра вытолкала меня из дверного проема и оккупировала «ненужный экземпляр». Тут я завис еще раз, но уже по другому поводу: продолжая издеваться надо мной-любимым, она нарядилась в тот же самый комплект «спортивной формы», в котором бегал мой любимый виртуальный лидер! То есть, в полупрозрачную маечку, практически не скрывающую высокую и чертовски аппетитную грудь, сверхкороткие шортики, обтягивающие тренированную задницу, как вторая кожа, и легкие кроссовки.
Не ответить на такой «укол» было бы редким свинством. Тем более, что реальный «стимул» выглядел намного сексуальнее нарисованного и в любой момент мог подарить отнюдь не виртуальное удовольствие. Вот я и выдал правду-матку… сразу после того, как отвис:
— Личная помощница, разделяющая цели обожаемого босса, поставила бы свою дорожку перед его. А ты…
— А я воспользовалась достижениями науки и техники! — подхватила она. — Панорамное окно, перед которыми они стоят, это один большой экран, на который можно выводить изображения не только с внешних камер жилого комплекса, но и с трех десятков внутренних. И если ты не поленишься разобраться с функционалом, то получишь возможность наблюдать за мной с самых выигрышных ракурсов как тут, в зале, так и в любом другом месте квартиры!
Чтобы не быть голословной, она заменила вид на шпиль гостиницы «Украина» своей попкой, демонстрируемой практически в упор. Затем дала возможность полюбоваться правой грудью. И закончила «краткий обзор» показом засоса, который я, оказывается, поставил ей на шее.
Правда, стоило мне уставиться на материальный след реализованных желаний, как воспоминания о второй безумной ночи с этой удивительной женщиной как ветром сдуло. И я озвучил мысль, напрочь испортившую игривое настроение:
— Получается, что все происходящее в этой квартире записывается⁈
Она задала программу тренировки, перешла на шаг и утвердительно кивнула:
— Ага! Но не все так плохо, как кажется на первый взгляд: подключиться к внутренним камерам или влезть в архив записей в удаленном режиме физически невозможно, а доступ к соответствующему терминалу завязан на мое личное присутствие. Таким образом, наше «хоум-видео» на сторону не уйдет. Зато в моем распоряжении будет море материала, необходимого для создания роликов о реальной жизни будущего чемпиона, и… великолепная возможность контролировать «левые» телодвижения баб, которых ты в ближайшем будущем начнешь таскать в эту квартиру.
Кое-какое представление о технологии раскрутки бойцов я имел, так что первый аргумент принял без какого-либо внутреннего сопротивления. А со вторым получилось чуть сложнее: я понимал, что в какой-то момент ко мне начнут подсылать «сладких девочек», способных на все, что угодно, и что кто-то должен наблюдать за ними в режиме реального времени, чтобы не дать уколоть меня-спящего какой-нибудь гадостью, обвинить в изнасиловании и т. д., но смириться с необходимостью тотального контроля как-то не получалось.
Почувствовав это, Кравцова шлепнула ладонью по сенсору экстренной остановки ленты, развернулась в пол-оборота и уставилась мне в глаза:
— Все это — один из элементов защиты инвестиций. Поверь, может быть значительно жестче. И… в твоем варианте есть один очень большой плюс: я тебя не солью. Никому, никогда и ни за что!
— Что ж, убедила! — после недолгих колебаний решительно сказал я, забрался на дорожку, поколдовал над вариантами тренировок, выбрал подходящий вариант и ткнул в соответствующий сенсор. Затем поднял взгляд, уперся им в «панорамное окно», на котором успел появиться задний фасад Кравцовой, и невольно улыбнулся:
— Настен, твоя попка восхитительна, но эта картинка вызывает желание подхватить тебя на руки и унести в спальню. А мне надо пробежать хотя бы стандартную пятерочку. Поэтому будь добра, замени ее чем-нибудь мотивирующим!
— Что может быть более мотивирующим, чем аппетитная женская задница или полная упругая грудь, сексуально покачивающаяся из стороны в сторону во время бега? — «удивленно» поинтересовалась она, рассмеялась, услышав мой возмущенный рык, и зарылась в архив визуальных эффектов. Секунд через пятнадцать вывесила перед нами картинку, изображающую набережную какого-то приморского городка, освещенную лучами солнца, только-только оторвавшегося от горизонта, добавила к ней информационный блок со своей дорожки и… хм… мотивировала:
— А слабо ту же пятерочку, но наперегонки?
— Погнали! — не зная, на что подписываюсь, весело согласился я, принял запрос на синхронизацию, возникший на экране дорожки, дождался обнуления цифр на резко расширившемся инфоблоке и побежал…
Первые два километра «личная помощница» щадила мое самолюбие и бежала нога в ногу. А потом начала ускоряться. Само собой, я припустил «следом», стараясь не отстать. Но не тут-то было: легконогая и фантастически выносливая, она уходила в отрыв в таком режиме, как будто убегала от инвалида! Да, я рвал жилы и выкладывался до предела, но к середине дистанции Настя отвоевала метров тридцать, еще через полторашку унеслась вперед почти на полторы сотни, а к финишу оторвалась почти на три!
Нет, расстроиться я не расстроился. Но сразу после того, как домучил последний отрезок и скинул скорость, хрипло поинтересовался, что это было. На что получил весьма интригующий ответ:
— С шести и до тринадцати занималась легкой атлетикой, так что бегать и умею, и люблю.
— Чем лучше я тебя узнаю, тем больше уважаю! — вспомнив невероятно вкусные блины, приготовленные ею субботним утром, ничуть не кривя душой, заявил я. Потом поинтересовался, чем она порадует меня на завтрак, и нарвался на очередную «обучающую» шутку:
— Если ты сейчас о еде, то с вечера я заказывала твою любимую рисовую кашу с изюмом. Если о «завтраке» в переносном смысле, то собой. В душе, в джакузи или в любом другом месте квартиры по твоему выбору!
— Да привык я уже, привык! — в сердцах воскликнул я.
— Увы и ах! — вздохнула она, перешла на шаг и продолжила вчерашнюю дрессировку: — В том обществе, в которое тебе предстоит влиться, скромность, робость и предупредительность не в чести — люди, привыкшие идти к своим целям по головам
