Его глаза стали закрываться… Разум растворяться в боли и страданиях… А тело исчезать во всё пожирающей силе Чумы и Хаоса.
Но именно в этот момент, он почувствовал, как кто-то хватает его и будто тащит по земле.
С трудом открыв глаза, он увидел Алатора, который скрепя зубами нёс его на себе. Одна рука бывшего Всадника отсутствовала, а всё его тело было покрыто переливающимися струпьями, в которых горело тёмно-зелёное пламя.
— Я ошибся, Адам Форст… Дважды… — с трудом произнёс Алатор и посмотрел в глаза Арлекина. — То, что дорого сердцу… Только её голос смог достигнуть сюда…
Словно в бреду, Арлекин слышал слова юноши, который практически донёс его до огромной пылающей стены… Но даже бывшему Всаднику было не по силам пройти весь путь.
Не выдержав, Алатор упал вместе с телом Адама и закричал от агонии. Их судьба была одинаково предрешена… И если ранее, Алатор думал, что пройдёт весь путь и поможет смертному, то теперь он понял, что это невозможно.
Лёжа рядом с тлеющим телом смертного, Алатор думал лишь о той, кого потерял в ночь, когда стал мужчиной. Воспоминания пролетали перед его глазами, словно быстро идущее кино, а затем растворялись в тёмно-зелёном пламени.
— Алатор… — донёсся до него голос девушки, которую он не видел бесчисленное количество веков.
С трудом повернув голову, он посмотрел на стену тёмно-зелёного пламени и увидел в ней силуэт Минары. Он понимал, что Хаос принял её образ и всё это лишь иллюзия… Но она была такая реальная.
Закусив нижнюю губу, Алатор обратил свои глаза на тело смелого смертного, с которым хоть и прожил ничтожное время, но ощутил настоящий вкус жизни. Он видел, что от Адама Фроста остался лишь сгусток тёмно-зелёной жижи. Душа смертного практически растворилась…
Используя одну оставшуюся руку, Алатор подполз к нему и положил её на него.
— Прости, Адам Фрост… За всё.
Произнеся свои слова, юноша закрыл глаза и готовился отправиться вслед за смертным, как вдруг рядом с ним раздался заинтересованный, старческий голос, наполненный мощью:
— Очень интересно…
С огромным трудом, Алатор открыл глаза и увидел перед собой старика, сморщенное лицо которого было испещрено тёмно-зелёными венами.
Горящие тёмно-зелёным пламенем глаза смотрели прямо на Алатора, а затем их владелец открыто улыбнулся и, показав белоснежные зубы, произнёс:
— Давно подобные души не были в моих владениях.
Глава 32
Видя, что лежащий перед ним юноша хрипит, пытаясь что-то сказать, старик заинтересованно наклонил голову набок, продолжая смотреть на агонию Алатора.
Переведя взгляд с бывшего Всадника, он обратил своё внимание на душу смертного, которая уже не горела, а тлела в первородных Чуме и Хаосе.
— Действительно… Очень интересно. — произнёс он, а затем щёлкнул пальцами.
И только он это сделал, как окружающее Алатора и Арлекина тёмно-зелёное пламя задрожало, отступая перед волей своего хозяина.
Душа смертного более не тлела, оставив после себя лишь пульсирующий сгусток тёмно-зелёных цветов, а Алатор ощутил, как сама его суть больше не разрывается от боли.
— Смертный, ставший бессмертным и желающий свободы… — продолжал говорить старик, обходя по кругу их тела. — И смертный, выбравший путь страданий.
Каждый его шаг и слова отдавались эхом во тьме и бушующем пламени, которое окружало их со всех сторон, но более не пожирало.
Проходя по второму кругу, старик внимательно смотрел на Арлекина, поглаживая свой сморщенный подбородок. Множество душ бывали в его владениях, мгновенно сгорая в силе, что родилась вместе с Мирозданием. Но лишь некоторые из них смогли добраться до черты, где находилось ядро и сама суть первозданных Чумы и Хаоса.
Именно тогда, когда слабая душа смертного сделала свой шаг, решив пройти путь страданий, старик стал следить за этим, рассчитывая на прекрасное представление… Но всё же, эта душа не оправдала его ожиданий, ведь путь так и не был пройден.
Скука, власть, могущество и дурной характер были неотъемлемой частью того, кто правит этим местом… Частью того, кто древнее самих Владыки и Жизни.
Шаг. Старик продолжает гладить свой подбородок. Шаг. Его глаза не отрываются от сгустка, который остался от выжженной души смертного. Шаг. Он видит все прожитые жизни и миры, через которые прошла эта душа. Шаг. Его рот озаряет белозубая улыбка, а глаза вспыхивают азартом и жаждой представления. Шаг. Сквозь завесу силы он слышит, как некто взывает к этой душе и это заставляет старика улыбаться ещё шире.
Остановившись, он откинул рукав своей объятой тёмно-зелёным пламенем мантии и вытащил руку, вытянув её над тем, что осталось от Арлекина.
— Ч-что ты делаешь? — услышал он хриплый голос беловолосого юнца, который, даже прожив множество веков, был для него всего лишь младенцем.
— Игра двух детей, которые создают свои хрупкие замки из песка и строят из себя вечных созданий, меня не волнует. — не ответил он на вопрос Алатора, произнеся непонятные для него слова. — Но даже мне знакома скука, — появился разрез на его запястье, из которого на остатки Арлекина стала капать тёмная, густая кровь. — И мне интересно, как далеко зайдёт эта душа, если сможет принять моё благословение.
Алатор не понимал слов этого создания, от голоса которого дрожало окружающее их пространство. То, что этот старик поистине высшее существо, было для него понятным и не столь удивительным… Ведь он знал, что кроме Владыки и Жизни есть и другие… Но подобных этому старику Алатор не встречал. Это существо было за гранью его понимания и от этого бывший Всадник ощущал накатывающий и сковывающий страх.
Упала первая капля, заставив остатки Арлекина покрыться рябью и запульсировать тёмно-зелёными венами.
Вслед за ней упала и вторая, а Алатор ощутил, как окружающие их тьма и тёмно-зелёное пламя начали содрогаться.
Третья капля достигла Арлекина, а затем Алатор услышал полный страданий и ярости рёв, который был намного мощнее, чем у его брата — Войны.
Он видел, как улыбался старик, глаза которого горели тёмно-зелёным пламенем фанатизма, а улыбка сияла, будто яркая звезда.
— Прекрасно… А теперь покажи мне, способен ли ты принять истинный Хаос! — раздался радостный голос этого существа, неотрывно смотрящего на Арлекина.
Рёв души смертного становился с каждым разом громче и яростней, а сам сгусток пульсировал всё отчётливее.
Алатор ощущал, как душа Адама Фроста меняется, преображаясь в то, что бывший Всадник не видел никогда.
Пульсирующий сгусток стал растягиваться и всё более покрываться тёмно-зелёными венами. Спустя мгновенье, он лопнул и всё окружающее пространство задрожало от яростного рёва души, переродившейся в пламени Хаоса.
Смотря на это существо, которое когда-то было Адамом Фростом, Алатор в очередной раз ощутил страх. Всё тело смертного стало представлять из себя тёмно-зелёное пламя, а полные праведной ярости кроваво-красные глаза смотрели прямо на него, словно пытаясь понять, друг он или враг.
Оторвав свои глаза от Алатора, он посмотрел на огромную стену из тёмно-зелёного пламени и сделал к ней шаг, который дался ему с большим трудом. Обратив внимание на свои руки, он увидел, что те пылали, но больше не было боли…
Ещё шаг и он вытягивает одну из рук в сторону стены, будто пытаясь достать то, что видно лишь ему одному…
— Кор… — услышал Алатор его скрипучий голос, отдающийся эхом. — С-спасти… Кор… Минами… Всех…
— Он ещё помнит, кем являлся, — проговорил радостно улыбающийся старик, смотря на своё творение. — Очень интересная душа.
Продолжая идти к стене, Арлекин, будто вылупившаяся из кокона бабочка вспоминал всё то, что было пожрано тёмно-зелёным пламенем. Он вспоминал себя, пытаясь понять, кто он? Искарион Азари, командующий армией империума. Мортарион Эскаладос, воин и авантюрист давно забытого королевства. Адам Фрост, чья жизнь была наполнена болью и страданиями. Или Хакагурэ Широ, судьба которого закончилась вырванным сердцем.
