А вот Дзирту и Кэтти-бри было о чем поведать, вспоминая погони за пиратами вдоль Побережья Мечей с капитаном Дюдермонтом. Бренор плавал когда-то с капитаном, один лишь Реджис не знал его.
Много рассказов было у Дзирта и Кэтти-бри. Один бой за другим, волнующие погони, музыка, Кэтти-бри, вглядывающаяся вперед, чтобы распознать флаг противника… Когда они дошли до событий последних недель, Дзирт, однако, внезапно оборвал повествование.
— И так день за днем, — сказал дроу. — Но даже такая жизнь может наскучить. Мы оба поняли, что пора возвращаться домой, повидаться с вами обоими.
— Как вы узнали, где искать нас? — спросил Бренор.
Дзирт на мгновение задержался с ответом.
— Собственно, поэтому мы и поняли, что пора возвращаться домой, — солгал он. — Мы услышали в Лускане, что какие-то дворфы проходили через город, возвращаясь в Долину Ледяного Ветра. Ходили слухи, что среди них был и Бренор Боевой Топор.
Бренор кивнул, хотя и понял, что его друг не сказал ему правды или по крайней мере всей правды. Отряд Бренора специально обошел Лускан стороной, и, хотя тамошние жители, конечно, знали об их походе, дворфы не «проходили через город», как только что заявил Дзирт. Однако рыжебородый дворф ничего не сказал другу, потому что верил: Дзирт расскажет ему все без утайки в свое время.
Он подозревал, что у его друзей была какая-то тайна, и полагал, что догадывается, в чем дело. Вот ирония судьбы, думал про себя Бренор: чтобы у дворфа был зятем темный эльф!
Разговоры смолкли. Дзирт и Кэтти-бри рассказали обо всем, по крайней мере все, что предполагалось рассказать при первой встрече. Реджис вышел и, вернувшись через минуту, сообщил, что солнце стоит уже высоко на востоке.
— Теплых постелей и доброго сна! — провозгласил Бренор, и все разошлись. Дзирт отправил Гвенвивар домой, пообещав вызвать ее, когда она отдохнет.
После короткого сна они вновь собрались вместе — за исключением Реджиса, который считал отдых менее десяти часов явно недостаточным, — беседовали и радовались встрече. Дзирт и Кэтти-бри не добавили ничего нового к рассказам о своих приключениях, а Бренор не стал настаивать, веря в своего дорогого друга и в свою дочь.
По крайней мере, в те краткие мгновения мир казался им ярким и беззаботным.
Дзирт лежал, развалившись в тени на гладком валуне, заложив руки за голову, и, закрыв глаза, наслаждался хорошим днем — в Долине Ледяного Ветра не часто бывало тепло, даже в разгар лета.
Хотя он и находился далеко от входа в шахты дворфов, Дзирт расслабился без особых опасений, так как Гвенвивар лежала рядом, а она была всегда настороже. Дроу почти уже было заснул, когда пантера издала низкое рычание и ее уши прижались к голове.
Дзирт сел, но Гвенвивар тут же успокоилась, лениво свернувшись в клубок, и он понял, что кто бы ни приближался, он не представлял собой угрозы. Мгновением позже на тропинке появилась Кэтти-бри, решившая присоединиться к своим друзьям. Дзирт был рад видеть ее — он всегда был рад ее видеть, но заметил, что девушка чем-то озабочена.
Кэтти-бри подошла и присела на валун рядом с темным эльфом.
— Я думаю, надо рассказать им, — сказала она без промедления, покончив с неопределенностью.
Дзирт сразу понял, о чем речь. Когда они рассказывали Бренору о своих приключениях, именно Дзирт, и только он, сочинял завершающие истории, а Кэтти-бри умолкала, и это было заметно со стороны. Ей казалось неловким лгать своему отцу. Так же неудобно чувствовал себя и Дзирт, но он не был уверен, стоит ли рассказывать Бренору о тех событиях, которые привели их в Долину. Ему не хотелось создавать ненужной напряженности, и, насколько ему было известно, могли пройти годы, и даже десятилетия, пока Эррту доберется до них.
— Со временем, — ответил Дзирт.
— Почему ты хочешь обождать? — спросила девушка.
Дзирт помолчал — это был хороший вопрос.
— Нам нужно знать больше, — объяснил он после долгой паузы. — Мы не знаем, собирается ли Эррту прийти в Долину, и не имеем никакого представления о том, когда это может случиться. Демоны измеряют время совершенно не так, как мы; год — это мгновение для расы Эррту, да и век тоже. Не стоит тревожить Бренора и Реджиса сейчас.
Кэтти-бри долго обдумывала ответ дроу.
— Каким образом ты рассчитываешь узнать больше? — спросила она.
— Стампет Скребущий Коготь.
— Но ты едва знаешь ее.
— Мне достаточно известно о ее деяниях в Долине Хранителя и в Мензоберранзане против темных эльфов, чтобы доверять ее силе и здравому смыслу.
Кэтти-бри кивнула — по всему, что она слышала о Стампет, выбор Дзирта был правильным. Однако что-то еще из сказанного дроу беспокоило девушку. Она глубоко вздохнула, и это подсказало Дзирту, о чем она подумала.
— Мы не сможем узнать, сколь долго это протянется, — признал он.
— И придется превратиться в стражей на год? — довольно резко спросила Кэтти-бри. — Или на сотню лет?
Она встретила взгляд дроу, полный боли, и сразу же пожалела о своих словах. Конечно, Кэтти-бри будет трудно месяцами ожидать демона, который может и вовсе не явиться. Но насколько хуже такое ожидание для Дзирта! Ведь он ожидал не только Эррту, но и своего отца, подвергаемого страшным мучениям, и каждый наступивший вечер означал, что Закнафейн провел еще один мучительный день в злобных лапах бейлора.
— Прости, — склонила голову девушка. — Мне следовало подумать о твоем отце.
Дзирт положил руку ей на плечо.
— Ничего, — ответил он. — Я ведь думаю о нем непрестанно.
Кэтти-бри подняла свои темно-синие глаза и посмотрела прямо в бледно-лиловые глаза Дзирта.
— Мы вернем его, — твердо пообещала она. — И заставим Эррту заплатить сполна за всю боль, причиненную твоему отцу.
— Я верю в это, — сказал Дзирт. — Но пока не стоит поднимать тревогу. У Бренора и Реджиса полно забот, связанных с быстро приближающейся зимой.
Кэтти-бри согласилась и села поудобнее, прислонившись к теплому камню. Они будут ждать столько, сколько понадобится, а затем — пусть Эррту побережется!
В последовавшие две недели друзья погрузились в повседневную жизнь Долины Ледяного Ветра, помогая дворфам. Чтобы облегчить свои многочисленные вылазки в открытую тундру, Дзирт оборудовал себе пещеру, и Кэтти-бри проводила в ней довольно много времени рядом со своим другом, молчаливо утешая его.
Они мало говорили об Эррту и о хрустальном осколке, и Дзирт пока не обращался к Стампет, но не переставал думать о демоне и о его пленнике.
