перевернулось и будто кулак засел в горле. На каменной плите лежал, весь в разрезах, маленький ребенок, а рядом еще один. Возле стола с окровавленными руками стоял и ухмылялся старик. Бледная, чуть ли не трескающаяся кожа имела разительный контраст с фиолетовыми мешками под глазами, под каждым из которых выделялись глубокие, алые борозды на коже. Прежде чем он открыл свой гнилой рот, Имва уже знал, что тот скажет.
– Тише, дитя, не волнуйся. Ты сильнее, чем я думал. Спасибо, что проложил путь.
Все тело онемело, он даже сказать ничего не мог, не в силах оторвать взгляда от мертвых малышей. Их остекленевшие мертвые глаза смотрели прямо в душу Имве.
– Не бойся, дитя, они спят. Но скоро проснутся. Да-да. Скоро все чада смогут вернуться в мир. И ты получишь свою награду.
Старик вытянул в его сторону руку, и Имва ощутил, как в нем что-то меняется. Как внутренности сковывает мороз, мешающий пошевелиться. Хотелось закричать, вырваться, использовать магию, но он просто замер. А старик подходил все ближе, кровь с пальцев капала на светящийся под ногами камень.
«Давай! Надо что-то сделать! Ну же!»
Но ничего не выходило. Рука старика почти коснулась его, а на бледном лице появилась мерзкая улыбка.
«Это царапины, у него под глазами царапины».
– Не-е-ет! – раздался резкий и знакомый детский вопль, отразившийся от окружавшей черноты, как от свода пещеры. – Ты все испорти-и-и-и-ил!
Имва почувствовал, что этот крик был направлен в его сторону, но даже вздохнуть не мог, не то что ответить. Тут его приподняло в воздух, старик стал отдаляться, и Имва ощутил, что проваливается в бездну. Чернота наступала на него, обволакивая со всех сторон, как топкое болото. В груди застыл вопль, и Имва открыл глаза.
Перед ним дрожали знакомые факелы, и Рантар с округлившимися глазами смотрел прямо на него. А он почему-то лежал в нескольких метрах от Виктории, сжимая в пальцах землю. Сердце бешено колотилось, и ледяная хватка на внутренностях не торопилась ослабевать.
– Что случилось? – спросил ошарашенный Рантар.
С трудом подбирая слова, Имва взглянул на лежащую на земле Викторию и отдышался, прежде чем ответить:
– Кажется… кажется, я совершил большую ошибку.
Первым появилось ощущение: необъятная легкость позволяла буквально взмыть вверх. Но, видно, у легкости были свои недостатки, потому что вместе с ощущением свободы пришла путаница. В голове все мешалось и крутилось, словно в сильную метель. Бешеный поток воспоминаний вился вокруг. А потом все резко затихло.
Виктория открыла глаза и первым делом встретилась с встревоженным взглядом Антара, потом заметила на пороге комнаты Гуго. Имва сидел дальше всех, съежившись, будто уменьшился в размерах раза в два. Он прижимал к себе петуха и старался не встречаться с ней взглядом.
– Что-то поменялось, – сказала она, ощупывая голову.
В голове было куда больше ясности, будто ей позволили протереть грязное окно. Она смогла вспомнить больше прежнего! И не только то, что было вчера, – на нее нахлынули воспоминания из детства. Радостный трепет вырвался из груди, превращаясь на лице в улыбку, Виктория хотела встать и тут только заметила, что руки и ноги привязаны к кровати. Улыбка медленно сползла с губ.
– Зачем вы меня связали? – Но тут она смогла вспомнить, как брыкалась и орала вчера на кровати.
«Погодите, но ведь это бред, я так себя не веду!»
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Антар. Только теперь Виктория заметила, что он держит руки на топорах.
– Неплохо. Но все стало бы несравненно лучше, если бы вы меня развязали.
Виктория заметила, что ее рука с ожогом чем-то намазана и больше не болит.
– Тебя это кого? Как ты себя называешь?
– Обычно меня зовут Виктория, господа. Вы что, забыли?
– И ты не чувствуешь ничего странного?
– Кроме веревок, что врезаются мне в руки? Да что с вами такое?
Антар обменялся взглядами с Имвой и покачал головой. На суровом лице слегка дернулась бровь, что, видимо, можно было считать целой бурей чувств.
– Наш лесной друг считает, что ты не сумасшедшая. Он уверяет, что внутри тебя живет несколько разных людей. Включая колдуна-убийцу.
Виктория усмехнулась – она прекрасно знала, что никакой она не колдун. Теперь-то Виктория с легкостью помнила, что с ней было и как она росла. Воспоминания вернулись лишь отчасти, и все же среди них проступила ясность. Перед глазами, как сейчас, стояли маленькие деревянные домики, за соседским сараем жила тощая корова. И уж точно не было никаких колдунов. Очень хотелось об этом поскорее сообщить, но внезапная волна холода, пробежавшая до самых пяток, запечатала все слова на ее губах.
«Какие еще коровы? Я никогда не жила в этой деревне! Я это точно знаю!»
Лихорадочно перебирая воспоминания, Виктория металась по своему сознанию в поисках знакомых деталей. У их соседки дела были столь плохи, что от коровы там мог быть разве что скелет. В голову стали лезть и другие воспоминания, не имевшие ничего общего с прежней жизнью. Например, откуда этот день в сиротском приюте, если она никогда там не была?
– Так что ты хотела сказать?
Виктория сглотнула, прежде чем ответить.
– Не скажу про колдунов, но раньше я не помнила почти ничего, а теперь в голове почему-то воспоминания… не только мои.
Гуго выругался, бросив взгляд на амевана, и вышел из комнаты. Имва, кажется, сжался пуще прежнего, съеживаясь внутрь себя.
– Объясняй, – взмахнул руками Рантар, глядя в его сторону.
Амеван взъерошил и без того растрепанные волосы и, глядя куда-то в пол, начал говорить.
– Я провести ритуал соединения. Два разума в один. Блуждать там и догадаться – что-то разбить твой воспоминания. Решил собрать. Но когда начать, появиться он.
– Кто?
– Белый человек.
– Пока что-то не могу понять.
Виктории хотелось взяться за голову, прикрыть глаза ладонью, но веревки слишком туго держали затекшие руки. Слова она понимала, но никак не могла связать все в одно.
– Сильный магия. Мощный. Как ураган. Никогда не видеть такое. Только слышать истории.
От того, как амеван затараторил, у нее чуть не заболела голова. Слово решил взять Антар, который даже позу не сменил за все это время. Что-то подсказывало, что он мог стоять так возле нее всю ночь.
– Короче говоря, он считает, что сильная магия расщепила – или что-то типа того – твое сознание вместе с воспоминаниями. Говорит, что увидел там много осколков или островов. Я ничего не понял, но он уверяет, что часть из них никак не связана с тобой, а
