– Какие будут мнения? – Сварог поинтересовался мнением у трех человек, не считая рулевого Дикса, хмуро обступивших столик с картами.
– У нас остались шлюпки, – готовое мнение сразу нашлось только у Кулка. – Весь экипаж на них не поместится, будем тянуть жребий. Однажды Однорукий Ло напоролся на шершавую банку, так называют отмели, на которые базальтовые скаты стаскивают рыбьи кости, крабьи и черепашьи панцири, человеческие скелеты и белые камни, принимаемые скатами за кости. Бригантина Однорукого Ло пропорола днище. Ло пересадил своих псов в шлюпки. Они болтались по волнам около недели, когда вдруг попали в течение, и оно вынесло их к Атару.
– Они влипли пусть и далеко от земли, но все же в досягаемости земли, – сказал дож Тольго, сжимая зубами потухшую трубку. – Здесь же на тысячи кабелотов вокруг одна вода. Если не считать островов, которые где-то блуждают. Но не гоняться же, в самом деле, за призраками. В равной степени тогда можно уповать на появление Пенной Мамы. – Дож-боцман упрятал трубку в карман. – Я пошел к своим парням. Чувствую, уже может расползаться отчаянье. Дескать, на кой нужно качать воду, расходуя последние силы, когда конец неотвратим. Пойду напоминать про честь семей, про мужское самолюбие и хваленую стойкость клаустонцев. Да и по паре тумаков там кто-то уже наверняка успел соскучиться.
Было видно, что тем самым Тольго намерен приободрить и сам себя.
– А если воспользоваться вашим умением, мастер Сварог, и поднять «Удар» в воздух? – предложил Рошаль, проводив взглядом уходящего Тольго.
Сварог покачал головой.
– Толку-то. Во-первых, сам себя я веса лишить не могу. Если останусь на борту… Достаточно любого веса, чтобы корабль никуда не смог подняться. Катеров у нас нет… Да если бы и были! Ну ладно, по старой памяти я бы перебрался на баркас, прицепил бы к ней «Удар», быстро растратил бы уголь и откуда бы добыл на катере новый? И сколько бы я вас таскал так? Месяц? Стоит приводнить вас хоть на секунду – и играй труба отходную, сразу бы и пошли топором на дно. Да и как бы вы жили в невесомости? А весельной лодкой воспаривший броненосец даже сдвинуть не удастся. Короче говоря, вариант хуже, чем пересаживание на шлюпки.
– Значит, кроме шлюпок, ничего не остается, – Рошаль никого не спрашивал, масграм подвел для себя жирную черную черту.
В рубке повисло молчание. Ветер стегал мелким дождем переднее стекло.
– На нижней палубе хранится десятка два пустых баллонов, между которыми натягивается ненамокаемая ткань, – оживился Кулк. – Еще вот… Из корабельного дерева, например из палубного настила, можно смастерить несколько плотов. Мы можем немало всего прихватить с собой, маскап.
– Да, – без воодушевления согласился с ним Сварог. Если развивать мысль в этом направлении, то можно учинить мозговой штурм и напридумывать хитростей, что облегчит жизнь шлюпочной флотилии. Да как-то не хотелось пока развивать. Сварог снова вгляделся в карту Ваграна. Черт тебя раздери, никакого проку нет от поделки проклятых рисовальщиков, а шороху-то вокруг этой бумажки стояло и стоит…
– Как думаете, что это за фигулины, – Сварог взял карандаш, отложенный юным штурманом, и тупым концом ткнул в коричневого цвета ромб, ненамного превосходящий диаметр карандаша. – Их всего… – он еще раз пробежал глазами по бумаге Ваграна, – четыре на всю карту.
Интересно, что у каждого ромба один угол был как бы недорисован.
– Да кто их поймет! – воскликнул Кулк. – Видите, возле одного накарябана закорюка.
Штурман щелкнул ногтем по иероглифу, одному из тех, что Сварог когда-то сравнивал с пауками.
– Если б кто по-ихнему читать был бы обучен, маскап, глядишь, и раскусили бы орех, а так…
Кулк обреченно взмахнул рукой.
Загрохотали ступени трапа, ведущего в рубку, дверь распахнул парнишка по имени Вайгал, сын предыдущего дожа, мокрый с ног до головы.
– Мастер Олес передает, что вода поднялась еще на два кайма.
Глазами мальчишка поедал капитана, и в глазах набухала мольба. Не надо быть мастером психологом, чтобы догадаться, чего сын предыдущего дожа Вайгал ждет от маскапа. А ждет он, что маскап… мудрый, всевидящий и умеющий найти выход из любого лабиринта маскап похлопает по плечу и скажет чуть усталым, но уверенным голосом: «Еще чуть-чуть продержитесь, сынки, и все закончится. Тогда сыграем большой отдых, наедимся, отоспимся, каждый получит по двойной порции мармеладного крема. Еще чуть-чуть, сынки».
Сварог не стал разочаровывать парня. Пусть воспрянет, рванет к своим и встряхнет, укрепит их. Черт, но трудно ж, однако, ободрять других, когда сам не веришь в то, что говоришь. Некоторым людям нелегко притворяться даже во имя благого дела. Но приходится…
Когда Сварог заканчивал свое напутствие молодежи, трап вновь ожил. По тяжелой поступи и неразборчивому ворчанию под нос в идущем легко угадывался Пэвер. Суб-генерал вошел, огляделся, задержал взгляд на карте Ваграна, тяжело опустился в кресло, но начал говорить не раньше, чем Вайгал с ожившими глазами и распрямившимися плечами выбежал из рубки.
– Пришлось взять грех на душу, – сказал Пэвер. – Длонго, боец из гарнизона базы, «вспыхнул белым порохом». Так это называли у нас в полку. Разорался, что мы нарочно их топим, и в таком духе. Схватил багор, разбил голову своему напарнику, к слову, земляку. Полез на остальных, уже окончательно освирепев. Я еле успел добежать. Вести душеспасительные беседы бесполезно и некогда. Пришлось пристрелить. И метиться в ногу или в руку, чтоб не убить, но успокоить, тоже не было времени. – Пэвер попробовал пригладить почерневший от копоти ежик, который упорно не хотел приглаживаться. – «Серебряный удар» тонет. Мы можем лишь оттянуть исход. Но ненадолго. И то, если ни одна из двух помп вдруг не накроется. Цепочки с ведрами ничего не дают.
– Вам ли не знать, мастер Пэвер, что дело не в реальной пользе цепочек с ведрами, а в том, что людям, приставленным к делу, не до паники, они не начнут один за другим, как говорили у вас в полку, «вспыхивать белым порохом». Вернемся к карте. Подключайтесь, мастер Пэвер, – закурив, Сварог прошелся по рубке. – Мы убедились, что скрывается под заштрихованными синим цветом эллипсами, под зеленым пунктиром и некоторыми другими обозначениями. Мы не знаем, что подразумевают под собой зеленые треугольники со стрелой внутри, желтое бесформенное пятно и некоторые другие значки. Но они далеко, «Удар» до них не доберется. А до ближайшего ромба с оторванным углом дотянуть в состоянии. Чем черт не шутит, вдруг остров, вдруг клочок земли. Хоть плавучий кусок плавучей земли. Вытягиваем пустышку, пересаживаемся на шлюпки.
– Если применить приемы дешифровки, – Рошаль взял в руки полный загадок пластик, – то можем предположить, что цвет сам по себе несет некую информацию. Как мы уже отмечали, цветовая символика не совпадает с принятой на Атаре. Но можно действовать по аналогии. Если синим обозначена область темной магии…
