я держала в руках. Нахмурилась. Затем робко произнесла:
– Элира… я бы хотела поговорить с тобой, если ты не против.
– Конечно! – с энтузиазмом отозвалась я. Мне всегда хотелось внушить ей чувство доверия, чтобы она не боялась со мной заговаривать. Тем более теперь – когда она ушла из защитников.
– Мне кажется, ты уже поняла, – пробормотала Лия, привычно опуская взгляд и боясь встретиться со мной глазами. – Мы с тобой похожи, Элира. Я имею в виду… ты явно в курсе…
– Ты говоришь о нагоподобных? – помогла я.
Лия кивнула и взглянула мне в глаза. Сказала:
– Я рада, что ты знаешь. – Она длинно вздохнула. – Я уезжаю с острова, Элира. Навсегда. И думаю, я вправе дать себе несколько советов…
Я лишь кивнула. Лия уезжала. Каково было Ласу воспринять эту новость?
– Рано или поздно на тебя выйдут люди из Общества Изучения Нагов. Сокращенно – ОИН. Они будут предлагать заниматься якобы исследованиями. Первый совет: ни в коем случае не вступай к ним.
Я удивилась:
– Почему якобы исследования?
Лия снова вздохнула:
– Видно, они уже с тобой связались. Ладно. Якобы – потому что ты будешь заниматься вроде как изучением нагов, помогать им в этом благородном деле, но по факту тебе будет становится все хуже… Иными словами, ты частенько будешь чувствовать себя… не собой. – Она сглотнула. – Как я, когда пырнула себя ножом. Не доверяй им, Элира. Как бы убедительно они не выглядели.
Я задумчиво кивнула. Медленно произнесла:
– Но, Лия, что, если это все – головокружения, падения – прогрессирует само по себе? Что, если оно не зависит от ОИН?
Я-то не вступила в ОИН! Я им не помогала! Но, тем не менее, головокружения все равно меня настигли… хотя до этого я не припомню, чтобы страдала из-за чего-то подобного.
Лия пожала плечами, сказала:
– Я не могу ответить на этот вопрос, Элира. Я сама толком не понимаю, что происходит… почему мы такие… откуда оно вдруг берется. Наверное, все индивидуально.
– Но это лечится? – нетерпеливо спросила я. – Ты говорила, ты собираешься лечиться…
– Я постараюсь найти хороших докторов на материке. Но не уверена, смогу ли вылечиться от этой… болезни. – Лия вновь вздохнула. – Хотя на самом деле я просто хотела успокоить Ласа. Он не знает, что я нагоподобная. Что такие вообще существуют.
Повисла тишина, но у меня было много вопросов к Лие. Я выдержала паузу для приличия и спросила:
– Лия, скажи, как ты помогала ОИН?
Тонкие губы Лии дрогнули. Она огляделась, бросила взгляд за спину и уронила и без того тихий голос до шепота:
– Ничего особенного. Просто записывала, как ведут себя наги на нашем берегу. И каждую неделю ходила в Общество с отчетом.
Я кивнула. Видимо, Лия не могла рассказать мне всего – наверное, подписала какой-нибудь договор о конфиденциальности. Но не зря же она сказала не связываться с ОИН… почему соглашаться на работу с ними опасно?
Я снова подумала о нагах в подвале Генри. Тех, которые выглядели почти как люди, а не как полузмеи. Я окинула взглядом худенькую фигурку Лии в большом бежевом свитере и представила, как она постепенно становится… нагом. Может ли быть, что доктор Син и его Общество превращает людей в нагов? Или я брежу?
– Лия, а ОИН работает только с нагоподобными? Или они берут нормальных людей, и те постепенно становятся нагоподобными? Подумай, это очень важно.
– Я думала об этом, – прошептала Лия. – И не знаю, что сказать… Кто-то уже чувствует себя не в своей тарелке, когда приходит. И кстати, именно поэтому и приходит. Кто-то либо не рассказывает всей правды, либо становится нагоподобным в процессе… Я не знаю. Но если выбирать один ответ, то я скорее склоняюсь к тому, что мы изначально нагоподобные.
– Хочешь сказать, с рождения? – изумилась я.
– Да, наверное. Мы физически более выносливые, более ловкие, отлично плаваем. Мы склоняемся к дождливой погоде. Нас не видят наги – например, когда мне было десять, а это до вступления в ОИН, наг просто обошел меня стороной. Так что да – скорее всего, это врожденное. Но я могу ошибаться.
– Но ты любишь солнце…
– Я хочу его полюбить, – поправила меня Лия. – И потому говорю всем, что терпеть не могу дожди, шторма и прочее. Но ты не представляешь, как меня тянет выйти под дождь… и как мне не хочется выходить под солнце…
Да уж. Я конечно люблю дождь и пасмурную погоду, но и солнце я тоже люблю. Значит, у меня пока не все так плачевно? С другой стороны, многие люди (нормальные люди!) также любят дождь, чтобы завернуться в плед и смотреть сериал…
– Те цветы… зеленые, – выдавила я. – Еще пахнут яблоками… зачем их присылают из ОИН?
– Это ромашка изумрудная, – Лия грустно улыбнулась. – Если ты чувствуешь аромат яблока, то ты нагоподобная, это точно. Другие люди не чувствуют вообще никакого запаха от этих цветов.
Да, эта информация точно мне пригодится. Доктор Син не знает, что я нагоподобная… хотя, наверное, догадывается. Не зря же он предложил мне поработать.
– Еще один совет, Элира. – Лия вновь взглянула на книгу в моих руках. – Постарайся смириться, что тебе придется покинуть свою команду. Возможно даже, уехать на материк и зажить простой, незаметной жизнью. Это сложно, но необходимо. Если… болезнь начнет прогрессировать, тебе придется.
Я кивнула, благодаря за совет. Но нет, пока я не собиралась никуда уезжать. Не теперь. Буду смотреть по ситуации и самочувствию, но сбегать я не намерена.
– Лия, спасибо тебе. И надеюсь, у тебя все наладится на новом месте, – от всей души сказала я.
– Конечно, – Лия стеснительно мне улыбнулась и заправила за уши выбившиеся пряди волос.
Когда она уходила, я окликнула ее. Мне нужно было знать. Я выпалила:
– Слушай, Лия, а у тебя было такое чувство, что… в общем, смотрел ли на тебя кто-то так, что у него менялся цвет глаз?
Объяснить было сложно, я даже не успела подготовить более понятную фразу. Но Лия неожиданно поняла:
– Ты о зеленом взгляде?
Я вопросительно на нее уставилась. Лия пояснила:
– У одного парня из ОИН был такой опыт. – Лия нахмурилась. – Это не очень хорошо, Элира. Зеленый взгляд способны вызывать нагоподобные, то есть, мы с тобой. Это как бы… магическое влияние на человека, когда он к тебе крепко привязывается, испытывает к тебе самые сильные чувства.
Я сглотнула. Я мысленно увидела перед собой голубые глаза Генри, которые постепенно меняли цвет на зеленый. Меня это всегда пугало, ведь в такие моменты Генри из холодного и
