– Как же плохо, что совсем недавно все маги, использующие светлую магию, уехали лечить людей в Лу Чэн, иначе мы бы мигом тебя исцелили, старшая сестренка, – тяжело вздохнул шестнадцатилетний юноша, который до этого помог ей покинуть площадь.
– Ничего. На мне все заживает, как на оборотне, – вздохнула девушка. – День медитаций, и все будет хорошо.
– Сестра, разве с вами не пришла эльфийка? Она наверняка может исцелить тебя, разве нет? – спросила девочка четырнадцати лет, которая сидела сзади. Рин тут же опустила голову и нахмурилась, но в ее взгляде читалась грусть.
– Не думаю, что я имею права просить помощи.
Мия вздрогнула. Пока она сидела около брата, ее начали одолевать разные мысли. В какой-то момент эльфийка сделала вывод, что во всем виновата Рин, что именно она заставила ее горячо любимого брата залезть на опасные колья. Но сейчас, увидев рану на руке жрицы, эльфийка поняла, что заблуждалась.
Девушка поклялась Хиро, что подстрахует его в случае опасности. Рин выполнила свое обещание: эльф невредим, а она при спасении разодрала руку о колья, чтобы не упасть. Это не значит, что она не виновата в произошедшем, но, по крайней мере, благодаря ей брат не пострадал.
Тем временем Люсы устало посмотрел на сестру по учению и мягко улыбнулся.
– Рин, ты уже довольно долго в ясном сознании, но все еще не озвучила вопрос, который так сильно волнует тебя с момента происшествия.
Девушка еще ниже опустила голову.
– Я… не думаю, что у меня есть право спрашивать.
– Оно у тебя есть, если ты правда переживаешь, – тепло ответил он.
Жрица еще немного помолчала, наблюдая, как юноша забинтовывает ее руку, а затем с трудом выговорила вопрос:
– Как состояние… Хиро?
Мия снова замерла. В голосе девушки слышались невероятная боль и смущение. За время их общения она еще не проявляла таких чувств. Казалось, словно она стала причиной ранения какого-то важного для себя и для всех человека и теперь, зная, что ее осудят за интерес к его состоянию, все равно волновалась.
Хотя, наверное, так и было.
– Он в порядке, Рин. Благодаря твоей быстрой реакции на нем ни царапины. Господин Джек сказал, что пробуждение, вероятно, будет длиться несколько дней, так что вам придется задержаться на пике.
Та поджала губы.
– Хорошо… очень хорошо.
– Не хочешь навестить его? Думаю, он бы пришел в себя быстрее, если бы ты использовала разрежение пространства на нем, – предложил Гао Люсы.
Жрица снова нахмурилась.
– Это не поможет. Пока он находится в состоянии пробуждения, на него не влияет внешнее воздействие.
– Почему ты так думаешь? Мы же никогда раньше не сталкивались с пробуждением! – спросил шестнадцатилетний юноша.
– Хувэй, ты забыл? Сестрица прочитала огромное количество литературы, посвященной переселению души, после того как все заговорили о том, что она реинкарнация Амиры. Естественно, она знает все вероятные признаки пробуждения, – ответил ему старший ученик. Он наконец-то закончил перебинтовывать ее руку. – Рин, тогда на ночь ты останешься здесь? Мы попросим принести тебе циновку.
– Да, старшая сестра, оставайся со мной и Хувэем! – Девочка прижалась к спине Рин. Та вздрогнула, нахмурилась и даже выпустила сдавленный вздох.
– Шаньи, спина, – тихо сказала она.
– Ох! Прости, старшая сестра! – Та сразу же отпрянула от нее. Жрица поднялась с пола, попутно хватая и надевая белое верхнее одеяние с коротким рукавом, которое едва доходило до талии, словно было ей маловато.
– Сестра, твою одежду я отдал на стирку и штопку, послезавтра ее вернут. Тебе нужно отдохнуть. Шаньи, иди принеси старшей сестре циновку и постельное белье…
– Не нужно ничего приносить, – прервала его жрица. – Я буду медитировать.
– Медитировать? Сестра, в твоем нынешнем состоянии нельзя… – начал говорить Хувэй, но та строго на него посмотрела. Гао Люсы же тяжело вздохнул и запустил руку за пазуху.
– Рин, тебе не нужно дополнительно наказывать себя. Ты уже получила достаточно. – Он вытащил два кристалла, которые раньше использовал Хиро, и бросил их ей. – Хотя я знаю, что ты все равно сделаешь так, как решишь. Я подобрал их под кольями. Благо они не упали вниз с пика. Будь осторожнее, все же их тебе подарил мастер.
Девушка кивнула, сжимая кристаллы в руке.
– Благодарю за то, что переживаете, но здесь нет ничего, о чем стоит беспокоиться. Мне нужно немного подумать о произошедшем.
– Рин… хватит отвечать этими дежурными фразами. Ты никогда не сможешь ни с кем подружиться, если будешь закрываться. – Люсы подошел к Рин и положил руку ей на щеку. Девушка удивленно посмотрела на него. – Разве ты не хотела подружиться с ними? Тогда почему бы не начать сближаться прямо сейчас?
– И как ты это себе представляешь? – нахмурилась она, отпихивая его руку.
– Ну… разве извинения не будут лучшим вариантом? Я уверен, они простят тебе случившееся, если ты искренне раскаиваешься и признаешь свою ошибку.
Рин ничего не ответила, но по ее лицу было понятно, как ей тяжело. Она поджала губы и отвела взгляд, словно пыталась сдержаться.
– Если бы все было так просто…
– Я знаю, как тебе тяжело открывать чувства другим, Рин. Но ты – это ты. И никто, кроме тебя, этого не сделает. Никто, кроме тебя, не донесет до других, что ты чувствуешь на самом деле.
Мия тоже притихла, пристально наблюдая за лицом Рин. Раньше, глядя на него, она не могла понять, что думает и о чем переживает жрица. Но сейчас, кажется, наконец-то могла хоть немного, но понять.
Внезапно Джек схватил ее за ворот и оттащил от двери.
– Прячемся! – шепнула Миранна, и все трое зашли за угол хижины. Почти тут же дверь начала медленно отодвигаться, но через секунду резко открылась с грохотом.
– Кто здесь? – с опаской спросила жрица, хмуря брови и оглядывая вход. Вампир зажал руками рты девушек и сам задержал дыхание. Рин осмотрелась и сделала вывод, что ей показалось, затем быстро направилась в глубь леса, оставляя их одних.
Только тогда юноша отпустил девушек и выдохнул.
– Поняла теперь? – шепнул он. – И ты все равно будешь винить ее в произошедшем?
Мия поникла головой.
– Это правда: я виню ее, что мой брат оказался в опасности… Это правда, что я злюсь на нее… но все равно… я хочу залечить ее руку. И не хочу, чтобы она медитировала, вместо того чтобы спать с нами в одной хижине. Я хочу… чтобы она перестала винить себя.
Эти слова дались ей с трудом. Казалось, она сейчас заплачет.
Но Миранна, наоборот, обрадовалась и облегченно вздохнула, а Джек усмехнулся.
– Так-то лучше. Возвращайтесь к Хиро. Я приведу ее.
– Хорошо. Мы будем ждать вас, – ответила Мира.
* * *
Большая часть тренировочной площадки уже была восстановлена с помощью деревянных стоек.
Когда Рин подошла к кольям, она увидела одну из деревянных плоских досок, лежащую на парапете. Она была, кажется, единственной, которая не разбилась при падении.
Девушка встала на парапет и посмотрела на колья. Она хотела взять доску и пойти на один из них, но неожиданно вспомнила, что была не в том состоянии – побитая спина, что болела при каждом движении, и рассеченная рука, которую нельзя напрягать.
Недовольно вздохнув, жрица уселась медитировать прямо на парапете, сложив ноги в позе лотоса и сжав кристаллы обеими руками.
Рин закрыла глаза. Ночной ветер трепал ее волосы, заплетенные в низкий хвост. Она слышала все: скрип бамбука, плеск далекого водопада, крики птиц и шелест листьев.
Этот шум не мешал ей, в отличие от того, что издавали люди. Наоборот, он успокаивал и очищал разум.
Внезапно она услышала треск около бамбукового леса. Ощущение было знакомым. Кто-то пришел.
Ощущение резко пропало, а потом вновь появилось: кто-то подобрался уже совсем близко. Рефлексы девушки не заставили себя ждать: она тут же отшатнулась, желая избежать внезапной конфронтации, но снова забыла, что была в неудачном положении – на краю площадки.
