не рванул разбираться с нами, чтобы уносили ноги. А когда наш большой отряд подошёл к месту схватки, там уже праздновали маленькую победу восставшие и люди Вити. Среди которых я узнал старшего смены на воротах.
— А чего не ушли сразу? Я же предупредил! — удивился я.
— Так не успели! — ответил парень. — Быстро собрались, заперли ворота и только успели досюда дойти… Как тут нам навстречу вырулили эти гаврики, которых вы шуганули! Хотя… Там на площади что-то невообразимое творится… Наверно, мы всё равно до своих бы не добрались.
— Ладно, если хотите — присоединяйтесь! Мы как раз на площадь! — предложил я.
На рыночной площади и в самом деле творилось что-то нехорошее. Оттуда особенно громко кричали, кто-то подвывал, доносились глухие удары…
— Спасибо, присоединимся! — обрадовался старший смены.
Вместе мы двинулись дальше. Главная улица была прямой, но основное действо оказалось скрыто от глаз, пока мы не выбрались на саму площадь, до которой оставалось сотни полторы шагов.
И появились мы, надо сказать, очень вовремя…
Один из складов, которые нам предстояло защищать, уже штурмовали. Толпа восставших и тех, кто к ним присоединился, вооружилась толстым бревном-тараном. Они пытались развалить баррикаду, наспех собранную из обломков стены склада, части его крыши и прилавков. Со стороны защитников летели редкие болты. Впрочем, и защитники, судя по деревянным каскам, не были для нас своими…
У второго склада, за полыхающими кострами торговых палаток, тоже угадывались чьи-то силуэты. Но там, судя по всему, засели люди Вити. Чтобы туда добраться, нам всё равно предстояло обойти пожарище в центре площади, просочившись мимо первого склада. Поэтому я приказал развернуть строй.
Стрелки шли впереди, готовые дать залп и отступить — чтобы потом, когда копейщики схватятся с основными силами штурмующих, начать обходить их с флангов. И пусть противников было раза в три больше, чем нас — тут им ничего не светило. Подобные схемы Кострома много раз отрабатывала как со стрелками, так и с копейщиками.
Подходили мы шагом, торопиться было некуда. Ещё оставалась надежда, что при виде такого количества вооружённых людей хотя бы восставшие разбегутся.
Первыми шли наши девушки с дротиками, следом — арбалетчики, а за ними — копейщики. Все обладатели огнестрела держались вместе, чуть впереди строя щитов.
Увы! Штурмующие нас в упор не замечали, а вот «защитники» — обнаружили быстро. И наше появление им понравилось ничуть не больше, чем ломающие баррикаду горожане.
В нашу сторону «кукушата» пустили несколько болтов, которые, правда, особого эффекта не возымели. А затем и бунтующая толпа перед складом обернулась к новому врагу. После чего с криками кинулась на нас, бросив наземь импровизированный таран.
Первыми кинули дротики девушки, идущие впереди. Теперь это были не простенькие деревянные поделки, которыми мы пользовались в первые дни. Каждый дротик стал теперь короче, а ещё имел массивный длинный кремнёвый наконечник, круглый камень утяжеления и небольшие стабилизаторы на конце древка.
И пусть их метали девушки, но практика и конструкция позволяли нанести очень неприятные раны противнику. А после этого желание продолжать бой обычно резко сменяется острым приступом боли. Ну и чётким пониманием, что надо бы отлежаться, а не бунты устраивать.
Три десятка дротиков — и почти два десятка вышедших из боя людей. Девушки не стали делать второй бросок: развернулись и, пригибаясь, кинулись обратно к строю копейщиков. А поверх их голов открыли стрельбу арбалетчики и обладатели огнестрела.
Расстояние было великовато для прицельной стрельбы из револьвера, но мы с Мелким всё равно расстреляли барабаны по плотной толпе. И тут же начали перезаряжаться, пока Кэт со Славкой продолжали вести огонь.
Три десятка арбалетных болтов тоже натворили дел в строю противника. Следом девушки, добравшиеся почти до пехоты ближнего боя, успели кинуть ещё тридцать дротиков, а дальше — снова дали залп арбалетчики. Да и мы с Мелким опять открыли стрельбу.
По всем планам, теперь следовало отступить под прикрытие щитов, но делать этого не понадобилось. Толпа не выдержала массированного обстрела: люди начали в панике рассасываться во все стороны. Кто-то падал, кто-то вставал, ругаясь, а по кому-то пробегали недавние союзники.
Часть людей поначалу кинулась в центр площади, но из-за пожарища им пришлось менять маршрут бегства. Правда, несколько смельчаков попытались проскочить сквозь пламя… Возможно, у кого-то из них это даже получилось. Не знаю. Но прошли точно не все…
Не то чтобы я наивно верил, что удастся обойтись без трупов. Но хотелось бы всё-таки, чтобы их было поменьше. А пока после столкновения с восставшими, как минимум, человек двадцать из них остались лежать без движения. И ещё три десятка раненых стонали на земле, не в силах подняться. Ну а если учесть, что этот ад сейчас творился в целом городе, от общего количества жертв становилось страшно…
Я бы предпочёл вступить в схватку с засевшими на складе «кукушатами»… Однако именно они при виде учинённой расправы предпочли спешно ретироваться. Равно как и те, кто с другой стороны пожарища ломился на второй склад.
— Собираем снаряды! — приказал я. — И занимаем склад. Раненых затащить на склад и перевязать! Если у кого-то из них есть «лечилка» — выдать. Свои не отдаём.
Вскоре десятки разместились на складах, укрепив оборону и накидав баррикады. А ребята из Витиной группы — и с охраны ворот, и со второго склада, которых вёл боец по прозвищу Бугай — выступили с нами на север, в сторону третьего объекта. От него до их лагеря было уже рукой подать.
Удобнее всего было бы пройти по главной улице города, которая забирала на восток, в сторону Алтаря Вознаграждения и Первого Рынка. Однако там, судя по воплям, шёл такой масштабный бой, что мы просто не прорвались бы без жертв. Поэтому идти решили узкими улочками.
Первая сотня метров прошла без приключений, а потом — началось… То там, то тут попадались голые и полуголые трупы в остатках самодельной одежды. Иногда нам встречались бредущие раненые люди, которые уже ни на что не обращали внимания. Таких мы просто опрашивали, и либо сразу отпускали, либо сначала оказывали помощь.
На одном из перекрёстков попалась компания, громившая чью-то капсулу. Трое мужчин методично долбили топорами по стенке, и та уже начинала поддаваться. А чтобы получше видеть фронт работ, они воткнули в землю два факела, дававшие круг света.
— А ну стоять! Кто такие? — рявкнул я, взводя курок.
— Эй! Командир, ты чего⁈ — удивился один из мужчин. — Ты из «кукушат», что ли?
При этом двое других продолжили своё чёрное дело.
— Я сказал: остановились! — теряя терпение, повторил я.
— Так ты из «кукушат»? — повторил вопрос всё тот же мужчина, явно не понимая, что видимая ему часть нашей компании — это только начало.
Где-то рядом хлопнул выстрел, и он закричал,
